Реальность смерти, несмотря на ее неприятие, доказывалась повторяемостью вех человеческой жизни: (рождение, брак, смерть).

Во многих мифах аккадских мифах лежит тема скорби человеческого духа, вызванная фактом смерти и утратой бессмертия»[50].

Вавилонский эквивалент Зиусидры – Утнапиштим, получивший за спасение человечества бессмертие, рассказывает Гильгамешу о растении, которое может омолодить старика. Это растение Гильгамеш сумел достать. Но на обратном пути в Урук, когда он остановился у водоема, чтобы омыться и сменить одежду, змея утащила чудодейственное растение. С тех пор змея сбрасывает кожу и может обновляться.

В вавилонском мифе об Адапе (некоторые ученые, например. Эбелинг, отождествляют его с древнееврейским именем Адам), который был создан Эйей как образец человека, но не дал ему бессмертия, его призывают к богам за то, что он сломал крыло богу ветра. Однако, отправляясь туда, он получил напутствие отца: если ему предложат хлеб смерти и воду смерти – не брать их. Так и сделал Адап. Оказалось, что он отказался от хлеба жизни и воды жизни. Таким образом человечество утратило бессмертие.

Ассирия славилась своей жестокостью: привычными были сдирание кожи с пленных, отрубание рук, ног, выдавливание глаз и т. п., не случайно запечатлевали они на рельефах сцены охоты на животных, со всеми подробностями мучительной агонии зверей[52]. Именно здесь привился прием расправы с врагами – сажать на кол, что было привлекательным зрелищем. Придумали такую казнь хетты, но там это не привилось, но «это новшество с энтузиазмом подхватили ассирийцы и стали проводить в жизнь со свойственным им размахом»[53].

В отличие от Шумера и Аккада, где цари назначались богами, в Египте царь сам был богом. Поэтому многие мифы в Египте связаны с богами, где главными были с циклом Гора-Осириса. Поэтому интерес египтян к смерти и загробной жизни оказался превалирующим. Как и в месопотамских мифах, боги создали людей для того, чтобы они им помогали. Но люди не оправдали их ожидания. Тогда богиня любви Хатхор превратилась в львицу Сохмет и стала рвать в клочья людей, с наслаждением пожирая их: «недаром у египтян образ Хатхор то и дело сливается с образом Сохмет, а иногда с ними обеими отождествляется львица-Тефнут»[54]. Хитроумный Тот придумал, как усмирить львицу-людоеда. Истолкли красный камень диди в порошок, смешали его с пивом, которое окрасилось в красный цвет и стало похоже на кровь. Сохмет приняла эту жидкость за кровь людей и стала жадно лакать ее. Вскоре она захмелела и заснула. А проснулась уже в образе Хатхор.

Как видим, в мифах отразилось стремление преодолеть всеобщее уничтожение людей, ибо смерть прерывала жизнь. Да и сама жизнь на земле не располагала расставаться с ее прелестями, поэтому очень хотелось продолжить их и после смерти. При этом надо помнить, что человек, по представлениям древних египтян имел двойника «Ка» и «Ба», который, по мнению А.Л. Вассоевича, представляет собой «душу»[55]. Эту душу древние египтяне изображали в виде птицы с головой человека., так как по их представлениям, душа – это то, что вылетает из человека[56]. Об этих представлениях о «Ка» и «Ба» пространно писал Ю.Я. Перепелкин: «При этом у одного и того же лица могло быть по нескольку душ одно и того же рода («двойники», «проявления», «привидения»). И воспринималась та или иная душа то как единство, то как множество, и не только тогда, когда принадлежала такому «сверхъестественному» существу, как царь; по меньшей мере «двойником» обладали даже простые смертные. Души были, с одной стороны, тождественны с человеком или заключены в нем; с другой стороны, те же души были существами, находившимися вне его. Сделать что-нибудь «двойнику» значило сделать это человеку, «привидением» мог быть назван он сам по смерти, «проявление» или «мощь» могли быть внутри его. Тем не менее «двойник», «появление», «привидение», «мощь» могли находиться позади человека, умирая, он «отходил» к «двойнику» или «привидению», умершего препровождали к его «проявлению», собственные «двойники» брали его за руку, «двойник» докладывал о нем, отличал его от врагов и т. д.»[57]. Кроме «Ка» и «Ба», существовало также представление об «Ах» – некая сущность, в которой появляется человек. И на небо отходит «Ах», а труп – на землю[58]. Важное значение имело и имя «Ран». Имя обозначало личность. И сохранение имени означало сохранение личности. Вот почему на захоронениях обязательным было изображение надписи с именем умершего[59].

Широкое распространение культа Осириса было связано с представлениями и загробном мире. И как умерший мог обернуться другим существом, так и боги могли обратиться друг в друга. Осирис возглавляет суд над судьбами умерших. Да и сам миф об Осирисе связан со смертью. Сет, брат Осириса, убивает его. Но жена Осириса, Исида, сумела вернуть его к жизни с помощью своей сестры Нефтиды. При этом Сет разрубил тело Осириса на 12 частей. Исида, Нефтида и Анубис нашли все части, кроме фаллоса, который сожрали рыбы. Исида вылепила фаллос из глины и прирастила его с собранному телу. Превратившись в птицу Хат, Исида обняла крыльями забальзамированное тело и сумела зачать сына Гора. Однако восставший из мертвых Осирис не остался на земле, а стал царем мира, где пребывали души умерших. Но при этом Осирис все же оказался соединенным с богом Ра. Т. е., смерть, мир душ умерших не являются совсем отделенными от благ, которые дает бог солнца Ра. В этом серьезное отличие египетских мифов от месопотамских, где загробный мир – страшный. И возврата из него не может быть. Чтобы там, в загробном мире было не так ужасно, бог Ра посылает туда Тота, чтобы он сохранял там порядок, а бог Ра будет следить, чтобы и там сиял свет, а Тот будет называться «Тот, замещающий Ра». В Дуате, загробном мире, умерших подстерегали многие опасности. Там были крокодилы, змеи, скорпионы, львы. Стражи ворот задавали покойникам коварные вопросы. Правда, существовали путеводители по загробному миру: «Тексты пирамид», «Тексты саркофагов», «Книга мертвых», «Книга о вратах», «Книга о том, что есть в подземном мире», по которым усопший мог быстро найти подсказку. Чтобы усопший не задохнулся в гробу, там наряду с едой, питьем, изображением слуг – ушебти, оставляли статуэтку бога воздуха Шу. После многочисленных испытаний, покойника ждал главный экзамен, чтобы попасть в заветный чертог Обеих истин, чтобы жить такой же жизнью, как и на земле. Однако надо было пройти столько испытаний, которые простому человеку были не под силу. В конце концов он должен был произнести «Истину отрицания»:

При помощи весов истины проверялась правдивость этих показаний: на одну чашу весов клали сердце покойного, на другую – страусовое перо богини Маат.

Богиня справедливости Маат окружила мир высокими горами, поддерживавшими небесную реку. Для плавания по ней она построила две ладьи – Манджет – дневную, Мектет – ночную. Дневная ладья перевозила Солнце с востока на запад, ночная доставляла Ра по подземной реке через царство мертвых Дуат обратно на восток. Головной убор Маат украшает пушистое перо, являющееся символом справедливости. Крылатый Гор в образе сокола летит впереди Ладьи. Крокодилы, гиппопотамы и ползучие ядовитые твари пытаются напасть на Ладью врасплох. Увидев приближающуюся Ладью, павианы поют: