Гости захлопали в ладоши, громко поздравляя молодоженов, Алистер подпрыгнул, стиснул сначала Уилла, потом Эдриена, а потом в полете повис на огромном Максе — тело прошибло электрической волной от его прикосновения. Парень аккуратно отцепил омегу от себя и поставил на землю, искренне надеясь, что достаточно широкие штаны его парадного костюма скроют набухающий член. Глаза Али светились от радости — он мягко улыбался, глядя снизу вверх, а тонкие пальчики гладили предплечья Макса через ткань. Блядь! Как можно было так попасть! Уже через месяц Алистер прибудет на базу UQ-807 для прохождения службы вместе с братом. Блядь! И это еще Макс не подумал про течки…

***

UQ-807 — богами забытая орбитальная станция в отдаленном секторе, на которой располагалась военная база Космофлота. Гражданских объектов на станции не было, потому все военные варились в собственном соку — ни торговли, ни развлечений извне. Спартанские условия — крошечные индивидуальные каюты, ультразвуковой душ, искусственная гравитация, однообразная еда. Нет, Макс Магнуссон не жаловался, но он искренне не понимал, почему дедушка, который на словах и на деле очень скучал по своим внукам, не пошевелил и пальцем при распределении. Почему-то, когда дело коснулось перевода дяди Вальтера на «Сороковку», Эрик задействовал все возможные силы и преуспел — альфа стал служить под руководством своего тогда еще бойфренда, полковника Торнтона.

О том, что к Максу должен приехать брат, никто не знал — альфа до самого последнего момента думал, что Али передумает и отправился получать какую-нибудь профессию в университет — баллы выпускных экзаменов у него более чем приличные.

За почти два года службы Макс из рядового превратился в сержанта — острый ум, лидерские качества, ответственность, а также безупречное пилотирование сыграли свою роль, и руководство обратило внимание на альфу. Да, из-за спонтанности своего решения он пропустил стажировку, но спустя полгода это уже никого не волновало. Повышение шло ускоренным темпом.

Сейчас Макс стоял перед доками и ожидал высадки на 807-ю пассажиров из лайнера.

— Кого ждешь? — спросил его лейтенант Моралес, его непосредственный начальник.

Макс открыл было рот, но его прервал кинувшийся на него вихрь из улыбки, блестящих глаз и разметавшихся иссиня-черных волос.

— Макс! — омега вновь повис на брате, а потом кивнул лейтенанту. — Рядовой Алистер Кольски прибыл!

— Лейтенант Моралес, — слегка поклонился омеге военный — он явно был сражен хрупкой красотой. — А вы…ээээ?

— Мы родились и выросли на Араксе, — быстро ответил Али. — Знаем друг друга с рождения.

Лейтенант понимающе кивнул — не на всех друзей детства так омеги вешаются при встрече. У Макса волосы на загривке зашевелились — Моралес подумал о том, о чем думать нельзя.

— Почему ты не сказал, что мы братья? — спросил Макс в каюте, до которой он помог донести сумку Али.

— У нас разные фамилии, мы совершенно не похожи, — пожал плечами омега, — не хотелось объяснять. Да и какая разница — ты тоже промолчал.

Да, действительно, Макс и Уилл носили фамилию Магнуссон — настоящую фамилию отца при рождении. А Алистер и Эдриен — Кольски, это фамилия их папы. Сам же Ник еще до первого приземления на Араксу взял себе фамилию папы до свадьбы — Шонарт. И вот, когда произошел не очень приятный эпизод, касавшийся безопасности детей президента Объединенной Араксы, Эрик предложил сменить им фамилии, чтобы не привлекать в будущем внимания. Так, он сказал, что Али и Эдриен больше всего похожи на Ширена Кольски, потому и будут носить его фамилию. А Макс — вылитый Магнуссон, огромный светловолосый альфа. Уилл тоже взял фамилию отца — он, в свою очередь, был похож на еще одного родственника по отцовской линии — Александра.

Так что в этой путанице действительно было бы сложно объяснять хитросплетения дедушки Эрика. Вот они и промолчали. Однако.

Сдерживать себя Максу с каждым днем было всё сложнее — аромат Алистера, казалось, усиливался и подчистую избавлял его мозг от мыслей. Парень никогда не смотрел на других омег как на сексуальных партнеров и был девственником. Ребята на базе подшучивали над ним.

— Макс, такого красавчика не интересуют омеги? — усмехнулся Моралес. — Может, ты по альфам, как твой дядя?

Лейтенант знал лично Вальтера, дядю Макса, и не совсем стандартные предпочтения его родственника рождали пересуды и в отношении племянника — тем более, тот раз за разом отказывался ходить в увольнительные, а общества омег избегал. Но с прибытием на базу Алистера все слухи сами собой прекратились. Макс также не мог понять, почему ни один из его коллег даже не попытался подбить клинья к его младшему брату — альфы по-дружески ухаживали за омегой, но не переходили даже на легкий флирт.

Алистер был дружелюбен по отношению к Максу. Ничего необычного, так младший брат должен относиться к старшему. Ему определили место в техслужбе — омегу до боевых машин никто допускать не собирался. Это обижало Али, ведь он с детства бредил полетами и, пользуясь разрешением отца, налетывал часы на всей имеющейся на Араксе технике. Пилотские нормы омега сдал еще до совершеннолетия и, возможно, именно поэтому он так рвался в армию, но тут его ждало разочарование.

— Забавно, мои дедушка и папа, оба омеги, были искусными пилотами-контрабандистами в прошлом, а мне максимум дают залезть в кабину истребителя, чтобы починить электронику и почистить вентиляцию, — горько усмехнулся мелкий.

— Вообще Эрик прославился как пилот уже когда присоединился к сопротивлению, а так он тоже был механиком на военной базе, после того, как сдался властям, — поправил его Макс.

А вот папу, Ширена Кольски, известного в узких кругах как контрабандиста и вора по кличке Тень, их отец поймал, когда служил лейтенантом на Космофлоте. Но сдавать понравившегося ему омегу властям не стал, а, взяв длительный отпуск, переехал с ним на отдаленную планету в нейтральных территориях — Араксу. Там и родились сначала двойняшки Макс и Эдриен. Когда малышам исполнился месяц, планета была захвачена корройцами и Ник с Ширеном приняли бой, в результате которого их отец стал президентом Объединенной Араксы. И уже после родились еще одни двойняшки — омеги Уильям и Алистер.

Ширен как супруг главы государства получил неприкосновенность — никто его не преследовал за прошлые грехи. Но через несколько лет после казавшейся детям и мужу счастливой жизни он принялся за старое, а потом покончил с собой.

Эта версия была известна детям. Конечно, восемь лет назад никто им не стал рассказывать про самоубийство папы, но Макс догадался сам — понял, почувствовал, вспоминая эту трагическую надломленность омеги, которая несколько лет таилась в его глазах. Парень поежился от воспоминаний и сейчас ему захотелось заключить Алистера в объятия — защитить от всего плохого в этом мире, не дать веселому огоньку молодости во взгляде смениться той безнадегой, которую юный Макс видел у Ширена. Но обнимать нельзя, даже прикасаться — альфа не доверял себе в этом отношении. Сорвется, сделает еще хуже. Физическая близость, даже касание за плечо через ткань, с братом вызывала в его теле электрический разряд, и Макс понимал, что может перейти грань допустимого. Он прикрыл глаза и попытался унять дрожь в теле от бессилия.

— У меня через три дня течка, — сообщил Алистер брату. — На станции альфачи уже смотрят странно. Придётся провести её здесь, в моей каюте.

Горло Макса сдавило, он замер — вот почему стало так невыносимо находиться рядом с омегой!

— Макс, я доверяю только тебе, а вот себе во время течки не очень, — продолжил Али, — можешь закрыть меня снаружи?

Макс мысленно взвыл — именно ему доверять не стоит! Он и без течки сходил с ума от желания сорвать с брата его серый ремонтный комбинезон и овладеть прямо сейчас на столе. Или вжать всем корпусом в переборку, или… Это точно проклятие! Никак иначе назвать сложившуюся ситуацию нельзя. Он до исступления хочет своего младшего брата, а тот дает ему ключ от своей каюты на время течки.