Я люб… лю те… бя…

В глазах тамплиера потухли последние искры жизни. Талия приблизилась к своему дяде и, присев, двумя пальцами закрыла ему глаза и еле слышно прошептала в пустоту:

— Спи спокойно, дядя…

***

Талия была не в состоянии трезво оценивать ситуацию, в которой она находилась. По щеке пробежалась алмазная слеза, после чего послышался звук пронзающей плоть стрелы.

Девушка сразу же схватилась за стрелу, и посмотрев вверх, увидела над собой лучника, в которого прилетел метательный нож, на котором гордо красовался символ братства ассасинов. Талия посмотрела на своего спасителя и столкнулась с пронзительными янтарными глазами, наполненными злостью и беспокойством одновременно.

***

(От лица Альтаира).

Когда я столкнулся с блеском столь полюбившихся карих глаз, девушка упала на колени перед трупом тамплиера и упёрлась руками в землю. Я просто сбивал всех, кто попадался у меня на пути, и наконец смог добраться до неё. Она тяжело дышала, а сквозь чёрную ткань наружу сочилась алая кровь.

— Талия, — я хотел поднять её, но девушка не позволила мне сделать этого и дрожащей рукой протянула мне сумку.

— Нет… Возьми их! Они много важнее меня, и ты это знаешь! Уходи, пока не поздно…

— Я не брошу тебя! — вопреки её желаниям, я всё же сумел поднять её.

— Альтаир, до Масиафа я не продержусь. Я лишь задержу вас. Ты должен уйти и увести своих братьев и артефакты отсюда, как можно скорее!

— Нет.

— Альтаир, — требовательнее обратилась ко мне де Сабле, но я не желал её слушать.

— Однажды, я уже совершил подобный проступок, но теперь всё будет иначе!

Я перебросил её сумку на своё плечо. Неся её на руках, сумел пробиться к своим братьям.

— Айрис, Кемаль, велите всем отступать! Де Сабле мёртв! Нам здесь больше нечего делать! — выкрикнул я.

— Мы только за, но как? — поинтересовался у меня Кемаль.

Я стал осматриваться вокруг и мой взгляд упал на лошадей, стоящих неподалёку от нас и крикнул:

— За мной! Прикройте меня!

Братья ничего не ответили, а лишь кивнули в знак согласия. И пока я прорывался сквозь толпы стражей, прикрывали мне спину. Я запрыгнул в седло уже хорошо знакомой черногривой лошади, при этом усадив рядом с собой бессознательную девушку.

— Давай, девочка, будем спасать твою хозяйку… — не успел я закончить, как она сразу же помчалась вперёд, будто бы действительно поняв мои слова.

Остальные ассасины последовали моему примеру и тоже найдя себе скакуна, усаживались чуть ли не втроём в одно седло! Вскоре, вдалеке показались ворота Масиафа, у которых нас уже ждал Малик.

— Альтаир, ты жив! — брат перевёл взгляд с меня на девушку. — Что с ней случилось?

— Она убила де Сабле, но её ранили! Зови лекаря, сейчас же! Пусть он придёт в мои покои!

— Я понял, Альтаир.

Пришпорив лошадь, я помчался к нашей крепости. Не обращая внимания на братьев, я быстро прошёл в свою комнату и, уложил Талию на кровать. Лекари зашли спустя пару минут и повелели мне покинуть комнату, чтобы не помешать.

***

Не знаю, сколько я простоял возле двери… Несмотря на уговоры братьев, я не мог даже на секунду отойди от неё. Лекарь обработал все мелкие раны и ссадины прямо там. Вскоре дверь открылась.

— Как она? — Малик опередил меня.

— Она потеряла много крови и сейчас без сознания, но мы успели как раз вовремя. Она сильная раз смогла продержаться до нашего прихода, но…

— В чём дело? — тут же насторожился я.

— Она уже должна была прийти в себя, но этого не случилось.

— Вы можете ей помочь, хоть чем-то? — в нашу беседу вступил Айрис.

Удивительно, что они переживают за неё едва ли меньше меня! Но сейчас это не имеет значения.

— Увы, но нет.

Физически она здорова, но что-то не даёт ей проснуться. Я уже видел подобное. Люди с тяжёлой судьбой часто попросту не хотят поправляться и вскоре даже умирают.

Я здесь бессилен, но вы… — доктор обратился ко мне.

— Я?

— Когда мы обрабатывали её раны, она звала вас. Я полагаю вы с ней довольно близки. Попробуйте убедить её в том, что есть тот, кто ждёт её возвращения.

Сначала я не совсем понял, чего именно от меня требовалось, но затем я всё понял и, попросив доктора задержаться, ступил за порог комнаты.

Девушка лежала неподвижно и, казалось даже не дышала. Лицо её было бледнее, чем обычно. На руках и других участках тела было полно ссадин и мелких ран. Я подошёл к кровати и аккуратно повернул её лицо к себе. Убрав лишние пряди, которые закрывали мелкие участки лица, я наклонился к её уху и прошептал:

— Талия, я понимаю, что тебе больно. Несмотря на все его поступки, ты его очень любила. Но то, что его больше нет, не значит, что и ты должна уйти. Я тоже раньше чувствовал себя одиноким, пока не встретил тебя. — моя рука сама потянулась к её запястью. — Талия, я прошу, открой глаза! Ты нужна мне! Я… я люблю тебя…

Не раздумывая, я наклонился к её лицу и, прикрыв глаза, прижался к тёплым губам. Не прошло и мгновения, как я почувствовал скатывающуюся каплю на своей щеке. Ассасины хоть и хладнокровны, но не каменны. И когда из нашей жизни исчезает дорогой нам человек, мы можем позволить себе такую слабость, как слёзы…

Неожиданно я почувствовал, как девичьи губы зашевелились под моими и я, открыв глаза, оторвался от столь желанных уст. На меня смотрели карие глаза, полные непонимания и страсти. Я не мог поверить!

— Талия! — облегчённо выдохнул я, и всё ещё не мог поверить своим глазам.

— Альтаир?..

***

Три недели спустя.

(От лица Автора).

Дни пролетали один за другим. Талия шла на поправку, она по-прежнему оставалась в комнате Альтаира. Вскоре она практически полностью восстановилась и смогла наконец встать с постели. Альтаир лично сопровождал её везде, хотя и понимал, что после случившегося его братья не стали бы пытаться причинить ей вред, а, если бы и попытались, то им бы пришлось иметь дело с своим мастером.

Последние три дня они с Альтаиром по утрам вместе ездили верхом. Иногда она поглядывала на его тренировки с другими ассасинами, с некоторыми ей даже удалось наладить неплохие отношения.

Айрис и Кемаль везде сопровождали её, а иногда она заставляла их в тайне от Альтаира тренироваться с ней. Таким образом обмениваясь с ними знаниями и показывая, что даже после недавней травмы с ней по-прежнему опасно связываться. Ассасины, хоть прежде и не сталкивающиеся с такого рода женщинами, поражались и даже в тайне восхищались характером, боевыми навыками и храбростью Талии. Что несомненно было ей только в плюс.

Альтаир и Талия так и не смогли толком нормально обсудить всё произошедшее между ними. Альтаир был очень занят, а Талию часто, по его же приказу, посещали лекари и так же тайные от Ла-Ахада тренировки заставляли её валится с ног от усталости, и засыпать прежде, чем ассасин сумеет освободиться. Однако, этим вечером он всё же сумел укоротить список своих дел и прийти чуть раньше. Войдя в комнату, он увидел, что Талия сидела возле окна и читала какую-то книгу, пока не увидела его и не отложила её в сторону.

— Как ты? — подойдя к девушке и положив ладонь на её щеку, Ла-Ахад стал нежно поглаживать её большим пальцем и ждать ответа.

— Хорошо. Я уже почти полностью выздоровела. — положив свою поверх его, ответила де Сабле. — Альтаир, нам нужно поговорить кое о чём важном.

— Да. Я хочу, чтобы ты осталась в Масиафе.

— Я не могу! — она убрала его руку со своего лица.

— Почему?

— Потому, что нам лежит ответственность за мой орден. Я нужна там, поэтому не могу и не хочу быть одной из твоих ассасинов! И…

— Я и не хотел, чтобы ты становилась членом братства. — перебил её Альтаир, и девушка аж замолчала. — Я хотел, чтобы ты осталась со мной.

Крепкие мужские руки прижали к её себе тонкую талию, но та стала сопротивляться.

— Альтаир, отпусти! Ты знаешь, что я не мо…

Договорить ей было не суждено. Альтаир с большим желанием впивался в её нежные губы и не ослаблял хватки, пока она не расслабилась. Затем его пальцы нашли узелок ленты, что держало ночное платье на теле девушки и распустили её. Неторопливо он снял оба рукава с её плеч и платье просто спало к ногам девушки. Тогда Ла-Ахад приподнял её, чтобы та смогла обвить своими ножками его торс, и уложил её на кровать.