– “Я хочу, чтобы ты запомнил одно –кто бы, что бы тебе ни говорил, но ты не являешься никаким пророчеством, предвестником конца света и тому подобного”,– голос его был очень серьёзным.

Пока он говорил, на первой странице сама собой появилась страшная картина. Прямо из страниц, словно у неё были поры, как на кожечеловека, проступила кровь самых разных оттенков – от ярко алой до темно-бордовой. В центре этого изображения был страшный человек, вокруг которого были целые горы трупов. На заднем фоне были видны извергающиеся вулканы и широкие расщелины на земле. И правда, похоже на конец мира.

– “Точно так же, мой юный ученик, не вздумай возомнить, что ты станешь неким спасителем этого мира”, – продолжил учитель.

На следующей странице появилось другое изображение. Как и на первом, в центре картины находился человек, только в этот раз совсем незлобный. Свою правую руку он протягивал тысячам людей, что стояли на коленях позади него и молились. В левой руке он держал меч, которым он сразил тысячи чудовищ, что лежали грудой трупов перед ним. Мне показалось символичным то, что обе картины нарисованы кровью – хоть уничтожай, хоть спасай мир, а крови прольётся немерено.

– “Ты, Азиэль, это ты и ничего больше.Ты сам волен выбирать свою роль в этом мире”, – уже более доброжелательно сказал мой учитель.

Страницы перевернулись сами собой. На левой странице был изображён я, сидящий на холме и евший ворованные фрукты. На следующей странице тоже я, только граблю караван с мясом тётушки Марфы. Книга снова перевернула сама страницы, и она показывала мне мою же жизнь. Я увидел рисунки, где я убиваю своего отца, потом Глазастого, увидел себя в лагере головорезов, увидел бой с варенхеймцами, и так далее и далее.

– “Что будет изображено на последующих страницах – решать только тебе, Азиэль”, – мне казалось, что если бы я видел своего учителя, то он бы сейчас улыбался.

Что ж, это меня вполне устраивает. Мне нравится мысль быть ни от кого независимым, делать то, что я хочу.

– “А знаешь, что я хочу, чтобы было изображено на следующей странице?”, – неожиданно прервал мои мысли наставник. – “Я вот хочу, чтобы там был изображён рисунок, где ты тренируешься изо всех сил, весь потный и со слезами на глазах! Так что хватит тут торчать, одевайся и вали на тренировки!!!”

От такого заявления я опешил и даже начал метаться по комнате, пытаясь найти одежду. Только спустя пару мгновений я вспомнил, что мне нечего было надеть. Пытаясь понять смысл слов наставника, я услышал стук в дверь. За ней не стали ждать разрешения войти, и я услышал очень звонкий и смешной голос:

– Хозяин! Хозяин! Кика прибыл вам служить! –то ли от счастья, то ли ещё по какой причине, он говорил с такой широкой улыбкой, что у него аж глаза из орбит вылезали.

Передо мной стоял гоблин. Ростом он был мне по пояс, с жёлто-зелёной кожей, длинным носом, зубастым широким ртом и длинными ушами. В руках у него была сложена моя одежда, он протягивал её мне так, словно великий дар для своего божества. Сам же он был одет в простенький кафтан коричневого цвета.

– Ну, привет, – сказал я ему и взял из его рук одежду.

Гоблин улыбнулся ещё шире, хотя, казалось, что это невозможно. Тут он захлопал в ладоши и начал прыгать на одном месте, после чего завопил:

– Место! Место! Где место Кики? – он азартно озирался по сторонам.

Кика начал метаться по всей комнате, после чего забился в уголок перед входом в библиотеку, и спросил:

– Можно Кика будет спать здесь? – и посмотрел на меня такими глазами, какимиголодные дворняги выпрашивают еду.

– Если перестанешь так орать, то можешь спать там, если тебе нравится, – с улыбкой сказал я.

Казалось, из всего сказанного он понял только то, что ему можно там спать, потому что орать он начал ещё сильнее:

– Хозяин хороший! Кика любит хозяина! – он даже подбежал и обнял меня.

Я стоял в растерянности и потрепал его голову. Он побежал в свой угол и, как собака, сделав на четвереньках несколько кругов, улёгся там спать с довольной мордой.

Гоблины. Что ж, Альбрус много рассказывал мне об этих существах. Они живут большими племенами, в землях, что принадлежат зеленокожим: оркам, троллям, гоблинам и прочим их родственникам. Гоблины являются самыми слабыми из представителей своей расы, но самыми хитрыми и коварными. Будучи более сообразительными, нежели их родня, они давно осознали свои слабости. Махать мечом на поле боя – совсем не их призвание. Зато у них неплохое зрение даже в темноте и они мастера лепить всякие полезные штучки из подручных средств. В армиях орков они часто выступают в роли разведчиков, лучников и заманивают противника в засаду.

Но в отличие от орков, гоблины не любят сражаться. При любом удобном случае, если враг побеждает, эти коротышки с удовольствием сдадутся на милость победителя, после чего из них получаются прекрасные слуги. Вот как этот Кика. Маленький, безобидный, совсем нетребовательный.

Я переоделся в новый наряд. Чёрного цвета безрукавка, с красной окантовкой. Простые штаны такой же раскраски. Оценив себя в таком наряде у зеркала, сделал вывод, что мне нравится.

– Хозяин, скоро будет обед, вы пойдёте на обед? – услышал я голос прислужника. – Вы принесёте Кике ма-а-аленький кусочек мясушка?

– Тебя что, не кормят? – удивился я.

– Нет, – он скорчил грустную морду. – Теперь хозяин кормит Кику.

– Что ж ты до этого-то ел? – ещё больше удивился я.

– Да так, что найду, что подадут бедному Кике, – от грусти у него даже уши обвисли. – Но теперь у Кики есть хозяин! Хозяин будет кормить Кику?

Во дела. Это что получается, не мой слуга должен обо мне заботиться, а я о нем? Гоблин смотрел на меня с такой надеждой, вот-вот расплачется.

– Ладно, проведи меня к столовой, я посмотрю, что смогу для тебя найти там.

Кика от радости несколько раз подпрыгнул с улюлюканьями и помчался вперёд. Я пошёл следом, но спешить не стал. Он показал мне другой выход из здания, что не могло не радовать. Как-то мне не хотелось постоянно маячить в главном зале.

На улице было тепло. Воздух здесь был прекрасный. Чувствовался аромат самых разных цветов, большинство из которых я никогда не видел. Вообще вокруг росло много зелени, кусты были подстрижены в виде разных животных и других причудливых форм. Уверен, с птичьего полёта был изумительный вид. Также было немало фонтанов, где купались птички.

Мой прислужник провёл меня через ворота и я увидел часть учебных корпусов. Теперь мне стало понятно, что они расположены вокруг главного здания академии. Каждый корпус находится там, куда указывал луч на пятнадцатиконечной звезде внутри зала совета. Здания были одинаковы и из белого мрамора. Исключением были два корпуса направления тьмы – они были из чёрного мрамора. Хотя каждый корпус был раскрашен характерными для них узорами и другими украшениями.Кика свернул налево из ворот и побежал ещё быстрее. Пришлось окликнуть его, иначе он просто скрылся бы из виду. Бедняга, наверное, очень хочет есть.

Когда говорили о столовой, я представлял её в виде огромного здания, внутри которого будут стоять большие столы с длинными скамьями и стойку с толстыми поварихами. Оказалось, я жестоко ошибался. Здание было действительно немаленьким, и в нем оказались большие столы, но они были усыпаны самыми разными яствами. Здесь было всё! Мясо, птица, рыба, овощи, фрукты, ягоды, да вообще всё, что можно было представить!Поверить не могу, что гоблины без хозяина питаются объедками на улице…

Кика схватил где-то поднос и дал мне, после чего выбежал из столовой, ссылаясь на то, что гоблинам нельзя тут находиться. Конечно, я был голоден, но такой обширный выбор еды сбивал меня столку. Я невольно улыбнулся, увидев тарелку прожаренного мяса с кровью, и решил взять. Добавил к нему порцию салата неизвестного мне названия, но выглядел он очень аппетитно. И тут я почувствовал, что здесь что-то не так.

Ну, конечно же! Это огромная столовая, и, не смотря на летние месяцы, здесь есть другие студенты. И они все смотрели на меня. Столов для употребления пищи не было только с той стороны, где находился вход, но все другое пространство было усеяно ими. Как по мне, здесь находилось около ста посетителей. Ближе всего я оказался к длинному столу, за которым сидело около дюжины человек из факультета Земли. Один из них с суровым выражением лица смотрел мне прямо в глаза и явно чего-то ждал.