— Привет, — сказала я, пытаясь скрыть смущение. — Я Киара Фальконе.

Парень засмеялся.

— Все знают, кто ты, Миссис Фальконе. Я Джерри. Чем могу помочь?

Его белые зубы контрастировали с темным лицом, и он мне сразу понравился. Девушки перешептывались между собой, но ничего мне не говорили. Несколько месяцев назад это бы меня оттолкнуло, но я научилась справляться с тревожными ситуациями.

— Что у вас, здесь в баре есть? — спросила я Джерри.

— Все, что хочешь. Вино, пиво, выпивка, коктейли. Даже если у нас нет того, чего ты хочешь, я достану его для тебя, миссис Фальконе.

Я не смогла удержаться от смеха.

— В этом нет необходимости, пожалуйста. Просто дай мне Колу. Еще слишком рано для вина.

— Если хочешь знать мое мнение, каждый час дня это час вина, — сказала девушка, стоявшая ближе всех ко мне, поднимая бокал с красным вином.

Она была очень высокой, с длинными светлыми волосами и густо накрашенной, как и другие девушки. Я предположила, что это было необходимо в их сфере деятельности. Я никогда раньше не имела дела с секс-работницами. Окинув взглядом пять девушек, я задумалась, сколько из них начали работать здесь по собственной воле, а скольких втянул в это «Романтик» или чтобы расплатиться с собственными долгами. Перед другими девушками тоже стояли бокалы. Я предполагала, что алкоголь облегчает такую жизнь.

— Дай мне бокал белого вина, — попросила я.

Я не могла не задаться вопросом, со сколькими из этих девушек Нино спал, но решила не спрашивать. Джерри усмехнулся.

— Не позволяй их алкоголизму отразиться на тебе.

Несмотря на свои слова, он налил мне щедрый бокал и подвинул ко мне.

— Бесплатный алкоголь ‒ одно из немногих преимуществ работы здесь, — пробормотала другая девушка.

Я сделала глоток вина и посмотрела на них, ища признаки насилия. У некоторых были небольшие синяки на руках или ногах, но ничего серьезного.

— Я Кейджей, — сказала молодая девушка, с длинными, каштановыми волосами и доброй улыбкой.

— Она Фальконе, — прошипела девушка рядом с ней.

Я сделала еще глоток.

— Да, — подтвердила я. — Я тоже человек и девушка. Ты не должна меня бояться.

Высокая девушка покачала головой.

— Ты не одна из нас, это точно.

— Нет, ты права, но я понимаю больше, чем ты думаешь. Я тебе не враг.

Кейджей обошла бар и прислонилась к стойке рядом со мной.

— Мы слышали, что случилось в Нью-Йорке, что Фальконе сделали с твоим дядей.

Джерри легонько толкнул ее в плечо.

— Почему бы тебе не заткнуться?

Я сглотнула, но заставила себя улыбнуться и кивнула.

— Нино и Римо убили его убили.

— Зарезали, — вмешалась высокая девушка.

— Он получил по заслугам, если хочешь знать мое мнение, — пробормотала Кейджей.

— Многие мужчины заслуживают того же, — сказала высокая девушка.

Я опустила бокал и ляпнула.

— Ты секс-рабыня?

Кейджей пожала плечами.

— Не «похищенная-посреди-ночи» тип, нет. Большинство из нас начали заниматься этим, потому что не было выбора. Нам необходимы были деньги, мы чувствовали себя обязанными, и большинство из нас остаются здесь и дальше, потому что, как только ты в этом, трудно снова работать на нормальной работе. Как только долги перед Каморрой будут погашены, мы будем зарабатывать хорошие деньги.

Высокая девушка сузила глаза.

— В этом бизнесе очень мало девушек, которые делают это, потому что им это нравится. Возможно, Джонс хочет верить, что большинство из нас нимфоманки, ставшие шлюхами, ради получения большого количества членов. Чёртовы мудаки. Будто кому-то из нас нравится сосать член старого, волосатого, немытого ублюдка.

— А вот и мудак, отвечающий за свежее мясо, — прошептала Кейджей, и по выражению ее глаз стало ясно: именно из-за него она работала в Сахарнице.

Я обернулась, и в клуб вошел высокий, темноволосый парень, возможно, на пару лет старше меня. Он был очень красив, и я поняла, почему он стал «Романтиком» Каморры. Его работа заключалась в том, чтобы заставлять девушек влюбляться в него, пока они не окажутся настолько глубоко, что сделают ради него все, даже продадут свои тела. Он не излучал пугающую атмосферу, как многие мужчины. Он знал, как это скрыть, что, вероятно, было очень важным, если ты хотел заманить девушку в свою ловушку.

Его глаза блуждали по девушкам, без намека на вину. Потом остановились на мне, и на его лице отразилось недоумение. Я его еще не видела или, по крайней мере, не замечала. Что-то в его поведении слегка изменилось, словно он не знал, куда меня деть, но потом шагнул ко мне, и на его лице промелькнуло узнавание. Не обращая внимания на девушек, он пожал руку Джерри и повернулся ко мне.

— Я Стефано, — сказал он шелковым голосом. — Приятно познакомиться.

Его очаровательная улыбка поразила меня в полную силу.

Римо, весь в крови, прокрался через заднюю дверь и постучал по стойке.

— Четыре скотча, Джерри.

Затем его темные глаза остановились на Стефано. Он покачал головой и прищурился, прежде чем пойти нам навстречу. Я не могла отвести глаз от его забрызганных кровью рук и горла. Его рубашка была черной, но я была уверена, что она тоже была пропитана кровью. Он схватил Стефано за плечо.

— Это завоевание ты не переживешь, Стефано. Я бы не хотел потерять своего лучшего «Романтика», но мне пришлось бы тебя прикончить, и ты бы, блядь, поблагодарил меня за это, потому что Нино, разорвал бы тебя на кусочки и скормил их тебе.

Стефано, скривив губы, смотрел на окровавленную руку Римо, на белой рубашке.

— Я знаю, кто она, Капо. Я только представился.

— Мы знаем, как это бывает. Ты очаровываешь их, а затем они падают вниз головой и теряют свои немногие оставшиеся клетки мозга.

Римо одарил собравшихся девушку жестокой улыбкой. Я закатила глаза.

— Во-первых, я не собираюсь в него влюбляться. Я принадлежу Нино. А во-вторых, у меня больше, чем несколько клеток мозга.

Я не упоминала, что, что бы ни делал Стефано, он не мог завоевать мое сердце, потому что мое сердце принадлежало Нино. Глаза Стефано расширились, и он посмотрел на Римо так, словно ожидал, что его Капо убьет меня за дерзость.

— Действительно. — Римо ухмыльнулся и отпустил Стефано, оставив на его рубашке кровавый отпечаток ладони. Джерри протянул Римо поднос, с четырьмя стаканами скотча. — Мы почти закончили, — сказал он мне, затем Стефано. — Руки прочь.

Девушки попятились, когда он проходил мимо них, с подносом. Стефано тихо выругался по-итальянски, разглядывая свою испорченную рубашку.

— Полагаю, ты не станешь очаровывать девушек с кровью на рубашке.

Он пожал плечами.

— Если я расскажу правду, они поверят, что я спас жизнь человеку, и поэтому у меня на рубашке отпечаток руки. Девушки верят во всякое дерьмо, если привлекательный мужчина заставляет их чувствовать себя особенными и говорит им, насколько они великолепны, даже если они самые обычные.

Я сделала большой глоток вина, не зная, что на это ответить. Но Кейджей нашла мои слова.

— Ты мудак.

Стефано усмехнулся.

— Это не то, что ты сказала, когда я выебал тебе мозги и ты призналась мне в любви.

Она побледнела, развернулась и исчезла за дверью бара.

— Это было очень грубо, — сказала я. — Не понимаю, почему ты думаешь, что можешь так обращаться с девушками.

— Потому что они позволяют мне так с ними обращаться, — тихо сказал он, его карие глаза были жесткими. — Каждый получает по заслугам.

Я покачала головой и спрыгнула с барного стула, в поисках Кейджей, и направилась в коридор, ведущий к двери, только для персонала, которая была оставлена приоткрытой, и вошла, обнаружив, что Кейджей, прислонившись к раковине, плачет.

— Эй, — сказала я нерешительно, внезапно засомневавшись, хорошая ли это идея, что я здесь.

Я была женой человека, который владел Сахарницей и еще большим количеством подобных мест. Кейджей и другие девушки принадлежали к Каморре, и, в основном, Нино. Он не был Капо, но ни одно из решений Римо не принималось без предварительной консультации с Нино.