— Какую информацию ты собрал?— спросила я, когда мы шли к дому.

— Римо планирует нападение на Чикаго. Мы предполагаем, что отец Фабиано был движущей силой нападения на нашу территорию. У него имеются влиятельные сторонники в Наряде, один из них — Фиоре Кавалларо, и пока старик жив, Данте, вероятно, не избавится от Скудери.

— Но Скудери отец Фабиано. Зачем ему пытаться убить собственного сына?

— Он пытался убить его, когда Фабиано был ребенком. Римо нашел его вскоре после этого, и с тех пор Фабиано стал частью нашей семьи. Скудери держит обиду на своих детей. Уверен, ты знаешь историю о том, почему война вспыхнула между Нарядом и Фамильей.

— Конечно. Сестра Фабиано, Лилиана убила своего мужа благодаря солдату Фамильи и сбежала.

— Скудери хочет спасти свою честь, если верить Фабиано.

Я нахмурилась.

— Но какое это имеет отношение к сбору информации?

— Как я уже сказал, летом мы собираемся провести атаку. Наша цель ‒ взять Скудери, чтобы Фабиано мог убить его, и мы сможем отправить его останки обратно Кавалларо в качестве подарка.

Это звучало как безумный план. Похищение Консильери было невыполнимой задачей. Таких людей всегда окружали солдаты и охрана.

Мы вошли в ванную, и я неловко встала у раковины, пока Нино доставал инструменты, необходимые для снятия швов.

— Где мне сесть?

— Я подниму тебя на стойку. Так мне не придется наклоняться слишком низко.

Нино подошел ближе, и его чистый, мужской запах затопил мой нос. Мои щеки вспыхнули, и я подпрыгнула, когда его сильные руки коснулись моей талии, поднимая меня на умывальный стол, будто я ничего не весила.

Я распахнула халат и стала нервно ждать. Нино коснулся моих колен, и я замерла. Его прикосновение было легким, целеустремленным, совсем не сексуальным, но смесь страха и возбуждения пронзила меня. Последнее застало меня врасплох, но Нино не дал мне времени подумать, потому что раздвинул мои ноги. Естественная реакция моего тела на зажим длилась всего мгновение. Затем я позволила ему раздвинуть мои бедра, чтобы он мог взглянуть на мою рану.

Мои щеки вспыхнули, когда он присел передо мной на корточки и задрал мою ночнушку, давая четко увидеть мои трусики. Это была уязвимая поза, но, несмотря на нервы, проходящие через меня, мой страх был только отдаленным голосом, в глубине моего сознания, где я похоронила свои самые болезненные воспоминания.

Пальцы Нино были нежными и одержимыми, ощупывая мою рану.

— Все еще болит?

Я покачала головой, пораженная легким покалыванием, вызванным его прикосновением. Я надеялась, что Нино не понимает, как мое тело реагирует на него. Он был очень осторожен, снимая швы, так что только немного жалило. Когда Нино снял последний шов, его глаза остановились на маленьком шраме, и он провел по нему большим пальцем.

Мое дыхание застряло в горле, от ощущения, которое прошло весь путь до моего центра. Я никогда не испытывала ничего подобного. Нино выпрямился.

— Все, сделано. Маленький шрам исчезнет.

— Его никто кроме тебя не увидит, — сказала я, и выражение его лица стало странно напряженным.

— Это правда.

Он снова схватил меня за талию и поставил на пол. На этот раз его руки задержались на моей талии еще на мгновение, и я сглотнула, мой живот снова затрепетал. Но Нино опустил руки. Он махнул рукой в сторону душа.

— Собираюсь принять душ. После этого мы можем приготовить завтрак.

Я вышла, но прислушалась к шуму бегущей воды, смущённая своей реакцией тела на Нино и его близость ко мне. Он все еще внушал страх своей силой, холодностью и репутацией, но часть меня начала ему доверять. Нино никогда не делал ничего, что выбивало бы меня из колеи.

Когда он появился в одном полотенце, обернутым вокруг талии, подавляющее чувство его простого присутствия всплыло наружу.

— Пока ты принимаешь душ, я схожу на кухню и посмотрю, что можно приготовить.

Я, молча, кивнула и быстро исчезла в ванной, закрыв за собой дверь.

***

Когда через полчаса я вошла в кухню, Нино резал лук и время от времени проверял свой айпад, который лежал на столе.

— Ты умеешь готовить? — удивленно спросила я.

— Я бы не сказал, что умею. Но это не очень сложно, пока ты следуешь инструкциям.

Я остановилась рядом с ним. На его айпаде был открыт рецепт омлета с сыром, а на сковороде и плите готовились картофельные оладьи. Пахло вкусно, и лук был нарезан с точностью, как у шеф-повара.

— Могу я чем-нибудь помочь?

— Почему бы тебе не сварить еще кофе? Мои братья, вероятно, скоро спустятся, как голодные волки. Запах бекона выведет их из спячки.

Как по команде, дверь распахнулась, и в комнату, зевая, ввалился Савио в одних спортивных штанах. Он не поздоровался с нами. Вместо этого опустился в кресло, потирая затылок. Он перевел взгляд с меня на Нино.

— Вы теперь готовите вместе? Нино был здесь единственным поваром.

— Я плохо готовлю, — сказала я.

Дверь снова открылась, и в одних трусах вошел Римо, обнажая стальные мускулы и тревожные шрамы. У него был какой-то странный вид, вызвавший тревогу в моем теле.

— Мне нужно поговорить с вами, — сказал он Нино и Савио, ухмыляясь так, что это не предвещало ничего хорошего.

Мое общение со страшным Капо ограничивалось ужином и редкими завтраками.

— О чем? — спросил Нино, переворачивая омлет.

— Ничего такого, что я должен обсуждать перед Киарой, если помнить твою лекцию, — отрезал он, остановив на мне взгляд темных глаз.

— Я могу уйти, — сказала я.

Нино покачал головой.

— Это может подождать до завтрака.

По выражению лица Римо было ясно, что он не согласен, но, как обычно, сдерживался, когда я была рядом. Я быстро съела свой омлет, прежде чем извинилась и занялась новой песней.

Нино

Римо был необычайно возбужден, даже по его меркам. Он откинулся на спинку стула, опасно растянув губы.

Савио поднял бровь, но я покачал головой. Не понимал, что происходит.

— Киара ушла. Теперь можешь говорить, — сказал я.

Римо взглянул на телефон.

— Подождите секунду.

Иногда брат доводил меня своими выходками до белого каления. В коридоре послышались шаги. Человек. Адамо был в школе, но, учитывая расслабленную позу Римо, это мог быть только Фабиано. Блондин распахнул дверь и вошел, выглядя не слишком довольным своим пребыванием здесь.

— У меня плотный график надирания должникам задниц, Римо. — он кивнул нам и сел на стул, рядом с Савио. — Что происходит? — он перевел взгляд на меня.

Я покачал головой.

— Римо еще ничего не сказал.

— Я передумал насчет наших планов, — сказал Римо.

— Относительно нападения на Наряд? — спросил я.

Я проводил дни, пытаясь собрать полезную информацию, о еженедельных привычках Скудери, предстоящих светских мероприятиях, на которых ему, возможно, придется присутствовать. Теперь Римо решил изменить наши планы.

Фабиано приподнялся на локтях и нахмурился. Римо кивнул, широко улыбаясь.

— Данте человек логики, как и ты, Нино. Он будет ожидать, что мы нацелимся на него, или на Скудери, или на кого-то из членов его семьи. Но я не буду этого делать, потому что история доказала, что нет лучшего способа деморализовать противника, чем нацелиться на людей, которых они должны защищать, — он сделал паузу, волнение отразилось на его лице. — Их женщины.

Я прищурился.

— Данте сделает все возможное, чтобы мы не приближались ни к его жене, ни к их детям.

Он сделал пренебрежительный жест и достал свой телефон, затем показал его нам. На экране, рядом с Данте Кавалларо, стояла молодая девушка, со светлыми волосами и голубыми глазами. У нее было такое же отчужденное выражение лица.

— Ты ее знаешь?

— Серафина, — медленно произнес Фабиано. — Она племянница Кавалларо.

— Ты с ней встречался?

— Я играл с ней и ее братом близнецом, когда мы были маленькими, — сказал он с настороженным выражением лица.

— Какой у тебя план?