Конечно, я сказала ему, что люблю играть, но ему не нужно было прилагать усилий, чтобы завоевать меня. Мы уже были женаты, и я была связана с ним навсегда. Если от кого и требовалось кому-то угодить, так это от меня, как от жены. И до сих пор я терпела неудачу.

Я опустилась на черную, кожаную скамью, позволив пальцам благоговейно заскользить по гладким, черным и белым клавишам и начала играть, но, к моему удивлению, это была не та песня, над которой я работала последние несколько месяцев. Это было что-то совершенно новое, мелодия, которую я даже не знала, находилась во мне, но когда мои пальцы двинулись по клавишам, она обрела форму. Медленно, узел на моей груди ослабел и я поняла, что ноты были моими эмоциями, сформированными в музыку.

Звук был призрачным и ужасным, ноты преследовали друг друга, быстрые и беспорядочные, а затем почти резко замедлились. Смятение и страх, смирение и вызов, и под всем этим скрытая боль, которую я не могла стряхнуть.

Я не могла перестать играть, даже, когда начала мелодию заново, изменила ее, но эмоции остались, и они заполнили комнату и меня. На мгновение я почувствовала себя как дома, почти умиротворенно.

— Вижу, ты нашла свое пианино, — протянул Нино, и мои пальцы впились в клавиши, заставив прекрасный инструмент почти сердито закричать.

Глава 11

Киара

Мои глаза метнулись влево, где стоял Нино, наблюдая за мной, с легким любопытством. Он был одет в черные брюки и обтягивающую черную футболку, которая открывала его татуированные руки. Его волосы были собраны в очень короткий хвост.

Я покраснела и быстро встала.

— Мне очень жаль. Я должна была спросить, прежде чем начать играть. Даже не знаю, можно ли мне.

Нино нахмурился, придвинулся ближе и не остановился, несмотря на мое растущее напряжение. Он прислонился к пианино, близко, но все еще на расстоянии вытянутой руки. Его глаза осмотрели меня с головы до ног, и я заставила себя стоять спокойно, позволяя ему оценить себя. Это была его привилегия.

Наконец, его глаза встретились с моими.

— Почему тебе не разрешено играть на пианино? — спросил он. — Я привёз его для тебя, и он предназначен для игры.

— Спасибо, — тихо сказала я. — Ты не должен был этого делать. Это слишком дорого.

Рот Нино искривился в мрачном веселье.

— Нет, но я хотел, а деньги не проблема, Киара. У нас больше, чем мы могли бы тратить.

Я снова посмотрела на клавиши и провела по ним кончиками пальцев.

— Сыграй еще раз, — попросил Нино.

— Я только сегодня начала работать над этим. Она еще не готова.

Я не упомянула, что никогда не была счастлива с песней, которую создала, и избегала играть перед другими, если это возможно. Музыка была для меня эмоциональной. Выставлять себя напоказ перед другими людьми никогда не казалось мудрым.

— Играй, — приказал Нино.

Мои глаза взлетели к его лицу. Выражение его лица было властным, но не жестоким. Я снова опустилась на скамейку, глубоко вздохнула и положила пальцы на первые ноты. Я закрыла глаза, потому что под пристальным взглядом Нино не могла сосредоточиться. Затем начала играть, и мелодия ожила, потекла вокруг меня, развивалась, добавив еще несколько нот. Последняя нота давно смолкла, когда я осмелилась открыть глаза.

Нино смотрел на меня, и мои щеки запылали.

— Она не не доработана, я же сказала, но...

Нино наклонился, и я затаила дыхание.

— Не принижай себя. Теперь ты Фальконе.

Я моргнула и кивнула. Меня всю жизнь подавляли и другие, и я сама. Джулия и раньше говорила мне тоже самое, но ни одно из ее слов не возымело эффекта. Глядя в прекрасное, холодное лицо Нино и видя в его глазах властность, казалось невозможным не принять его слова близко к сердцу. Когда стало ясно, что Нино ждет ответа, я сказала.

— Хорошо.

Он слегка покачал головой, но я не была уверена, что это значит. Нино выпрямился.

— Мне необходимо ехать на встречу с владельцем нашего бойцовского клуба «Арена Роджера». Ты можешь провести день, как тебе хочется. Можешь свободно ходить по крылу и особняку, но, как я уже сказал, не заходи в крыло Римо.

У Римо, вероятно, была бедная девушка, запертая в подземелье. Я вздрогнула.

— Я останусь одна? — спросила я.

Нино покачал головой.

— Савио останется с тобой.

Облегчение захлестнуло меня, поняв, что Капо Каморры не будет няньчиться со мной, даже если младший Фальконе заставлял меня нервничать. После вчерашнего неловкого инцидента, я действительно не с нетерпением ждала встречи с братом Фальконе.

— Если хочешь выйти из дома, скажи Савио, и он отвезет тебя, куда захочешь. Завтра у меня будет время показать тебе Вегас.

Он ждал ответа, и я кивнула.Прежде чем уйти, он коротко кивнул в ответ.

Я ошеломленно уставилась ему в спину.

Какое-то мгновение я колебалась между тем, чтобы сесть обратно за пианино и что-нибудь поесть, но затем мой урчащий желудок победил в этой борьбе. Я пошла по коридору, в главную часть дома. По-прежнему было тихо, но когда я подошла ближе к кухне, то услышала мужской голос. Остановившись перед дверью, я узнала голос Савио.

— Застрял дома в роли няньки. Приеду, когда Адамо сменит меня, после школе.

Я уже собиралась развернуться и вернуться в крыло Нино, несмотря на голод, когда дверь распахнулась. Я попыталась отшатнуться, но все равно заработала удар в плечо, приземлившись на задницу. Ахнув от резкого приступа боли я покраснела от смущения, увидев Савио, смотрящего на меня сузившимися глазами. С моего места на полу, он казался еще выше, что не помогло мне успокоиться.

— Ты подслушивала? Никогда не слышала о конфиденциальности? — пробормотал он.

Он сунул телефон в карман, наклонился надо мной, и я вздрогнула. Он замер, его глаза расширились на мгновение, прежде чем он взял под контроль выражение своего лица. Он был почти так же хорош, как Нино.

— Господи, я не собирался лапать тебя, женщина, — он протянул руку. — Перестань съеживаться и возьми меня за руку.

Я взяла, и он потянул меня на ноги, потом отпустил меня. Взволнованная, я быстро поправила платье.

— Мне очень жаль. Я не хотела подслушивать, и мне жаль, что тебе приходится играть роль няньки, когда у тебя дела поважнее.

Савио пожал плечами.

— Нино попросил меня присмотреть за тобой , а ты беззащитна.

Беззащитна. В его голосе прозвучало почти отвращение. Я не знала, как реагировать, поэтому сказала.

— Собираюсь приготовить завтрак. Хочешь чего-нибудь?

Савио фыркнул.

— Удачи. В холодильнике нет еды, только пиво. Нино почти единственный, кто не забывает покупать еду, и он был занят последние несколько дней.

— Ох, — сказала я.

Савио вздохнул и провел рукой по темным волосам. Они были короче, чем у Нино, и немного темнее.

— Давай возьмем что-нибудь поесть. Мы можем совершить небольшую поездку, чтобы я мог проверить одного из наших солдат, у которого проблемы с вандалами.

Мои глаза расширились. Как и Нино, Савио рассказывал мне о бизнесе. В основном не одобрялось вовлекать девушек в какие бы то ни было дела, даже упоминать об этом в кругу Фамильи.

— Мы можем не выходить, — сказал он, оценивая мое выражение лица. — Но тогда тебе придется обойтись без еды.

— Я не поэтому шокирована. Не привыкла слышать о бизнесе.

Савио пожал плечами.

— Это то, что мои братья и я делаем на протяжении всего дня, так что это постоянная тема здесь. За исключением Адамо, чья основная деятельность ‒ дуться.

Я рассмеялась. Савио посмотрел на меня так, словно пытался понять.

— Ты можешь выйти и подождать на подъездной дорожке. Я захвачу еще несколько пистолетов, и мы сможем поехать.

Еще несколько пистолетов? На груди у него уже висела кобура с пистолетом и ножом, но комментировать это было не мое дело, поэтому я направилась к выходу.Было тепло и солнечно. На подъездной дорожке было припарковано несколько машин, одна из них ‒ Феррари цвета меди, с металлическим отливом, который блестел на солнце. Мои глаза были прикованы к тому, что когда-то было мраморным фонтаном. Теперь посередине, грудой, лежали обломки статуи.