Спустя полчаса моей прогулки дошел до старенького здания. Потрескавшаяся штукатурка на бетонных колоннах, разбитые ступеньки и заржавевшая табличка «Детдом № 43 сельского поселения N» Я тихонько распахнул дверь, которая без скрипа поддалась легкому касанию. Старенькая вахтерша сидела сразу у двери, листая свежую газету. Где-то вдали коридора слышались ребячий гул и смех.

– Здравствуйте – Приветливо сказал я

– Здравствуй, сынок. Ты к кому? – Бабушка оторвалась от чтения и надела другие очки.

– Да я так… Вы можете передать это директору? – Сунул черный худенький пакет в руки бабушки. – И скажите… скажите… от хорошего человека с разбитыми коленками! – Вновь улыбнулся я.

– А… – Послышалось сзади, но я уже захлопнул дверь.

Коррупция…? Я ни сколько не сомневаюсь, что директор потратит деньги исключительно на ребят. Люди тут хорошие, некоторые знают меня с детства, как и директор. С Батей часто сюда гонял, гуляли по деревне, в лес ходили по ягоды и грибы. На рыбалку ездили. В этих же краях я и стрелять из винтовки научился.

Теперь путь до дома Анатолия. Сегодня воскресенье, значит Толик дома. До него идти минут 10. Я засвистел на округу, зазывая Дика. Тот выскочил из кучи скошенной травы. Вот же засранец…! Со всех ног он… тьфу ты, лап. Со всех лап он несся в мою сторону. Казалось, что задние ноги забегают за передние. Чуть не сбив меня с ног, он кувыркнулся и побежал вперед, то и дело, посматривая на меня.

Ага, вот и знакомый дом. Синяя с ржавчиной краска на почтовом ящике, дом из старого кирпича и небольшой огородик. А вот и Толян в халате сидит на табурете, затягиваясь сигаретой.

– Толян! Здарова! – замах я руками

Толя с глазами по пять копеек подорвался с табурета, выронил из зуб сигарету и с улыбкой до ушей бросился ко мне.

– Ты какими судьбами то?! Снова на отпуск?

Коротенькая стрижка, недельная щетина и тельняшка – ничего не меняется в этом мужике. Лишь с годами появляются морщины.

– Да я за бензином пришел. В тайгу схожу на недельку, отдохну, так сказать – улыбнувшись, сказал я и осмотрел двор. – Машину смотрю новую прикупил…?

– Да кредит брал. Ты как, расскажи!? Пойдем, накатим за встречу.

Кстати, постоянство – еще одна отличительная черта моего приятеля. Что ж, отказываться – будет невежливо, да и чего не выпить с хорошим человеком?

– А от чего не согласиться? Пошли.

Следующий час прошел в интенсивном калейдоскопе разных моментов. Много что изменилась. Оказалось, Толя в соседней деревне наше себе невесту, вот беременная ходит. Стал начальником бригады, но бензин таскает все также. Говорю же, постоянство его никогда не покинет! Мы выпили за Батю, ведь и Анатолий хорошо общался с отцом.

– Макс, а Макс, как там в городе? Учишься где? А невеста? Невеста то есть?

– Да не, невесты пока нет подходящей – Усмехнулся, закусив малосольным огурчиком. – А учеба, что эта учеба… тьфу!

Мы оба посмеялись, поели. Зашла его спутница жизни. Округленный живот отчетливо виднеется из-под халата. А ничего такая баба, красивая! Как оказалось, у Анатолия есть и порох и дробь, и пыжи с прокладками. Ништяк, короче. За все я Толику отдал 10 тысяч, хоть он и отказывался их принимать. Бензину подогнал 50 литров, ящик пороха и 10 килограммов дроби. Договорились идти по реке. Будет длинней километров на 10, но на этом настоял Толик.

Мы выпили еще по пятьдесят, закусили квашенной капусткой и вышли во двор. Солнце все также гордо стоит в ярко-голубом небе. Покурив, и посмотрев на резвую собаку, носящуюся туда-сюда, из одного угла двора и сразу в другой. Дымчатая шерсть мелькает то тут, то там. А сейчас мы начали грузить вещи в прицеп. Толик расщедрился и подогнал вторую канистру на 50 литров. Расклад был такой: мы грузимся, мчим к гаражам, берем там мою снарягу, едем к реке, снова грузимся и стартуем в тайгу.

Но нарастающий вой поставил на паузу наше занятие – курение. Не знаю зачем, но как-то рефлекторно я отпрыгнул за стену, затем переместился в самый что ни на есть сельский туалет. Сразу вспомнилась песни Сектора Газа – «Сельский туалет». Эх, было время. Земля тебе пухом, Юрец.

Но сейчас не время вспоминать легенд 90-х. Тут, блин, два джипаря подъехали к воротам. Вот суки, выследили меня походу. Как назло все оружие осталось в тачке, спрятанной в старом гараже. Три быка вышли из тачек. Все в кожаных куртках на шипах. А одного я, кажется, узнал… Лысая башка! Блять, братуха, ну какими ветрами сюда занесло?! Мало на квартире досталось? Я судорожно осмотрел толчок. Старое пластмассовое ведро, полупустое. А вот в параллельном углу какая то железяка. Небольшая арматура. Ништяк!

Быки что-то спросили, потрепали Толика за плечо, и что-то отдали. Не уж то мой друган с ними заодно? А сейчас он меня сдаст и получит нехилую долю за мою голову…? Нет, паранойя, угомонись!

Тачки с пылью развернулись и уехали прочь. Я вытер со лба липкий холодный пот, и, оставив железку в сортире, медленно вышел. У Толяна глаза полезли на лоб, затем будто выпадали из орбит.

– Блять… блять…! – Он выдохнул – Надо валить прямо сейчас. Они за тебя пол ляма дают, фотку показывали.

– Суки…

– Что ты сделал?! – Говорил он, подхватывая и кладя канистры в прицеп.

– Да так, ничего такого

– Ну я и смотрю. Чего стоишь? Там в углу порох и дробь, неси скорее. И еще один ящик не забудь.

Загрузили все минут за десять. Мотор семерки взревел, как раненый медведь. Машина тронулась. Заметно, как волнуется Толик. Новые капли выступают у висков и скатываются ко рту. Некоторым капелькам суждено упасть на грязный коврик, некоторым попасть в рот, а некоторые просто стерты здоровой, мужской ладонью. Мой собеседник уверенно крутит баранку, постоянно глядя то на спидометр, то на зеркала заднего вида, то просто на мое унылое лицо. В принципе, чего бояться то? Сделаем все так, как и задумывали!

На всякий случай я уселся на заднее сиденье. Черт, снова пистолет оставил в машине. Проклятье! С этого момента клянусь всегда при себе таскать оружие. Дранные бандюги. Как они узнали об этом месте? Почему не перехватили по дороге? Эх, порой столько много вопросов и так мало ответов. Впрочем, ответ на этот вопрос я не так сильно хочу узнать, как скорее выбраться из деревни. Наверняка они обхватили все кольцом.

С дрожью в глазах я смотрел через тонированные задние стекла. Толик старался не гнать, дабы не привлекать лишнего внимания. Сзади подскакивает на кочках прицеп и канистры. Дик улегся у меня под ногами.

– Пол ляма, Макс… – Заговорил Толян. – Они все знают. Про машину говорили и собаку. Да они даже сказали в какой ты одежде.

– Хрен с ним, Толян. Сейчас быстро заезжаем к гаражам, грузимся и к причалу. – Я еще раз оглянулся. Чисто. – А там уж и оружие есть.

– Без базару…

Бросило в дрожь, выступил холодный и липкий пот, руки затряслись… Ведь на горизонте показался черный джип с номерами «Е111КХ». Короткостриженный двухметровый бугай стал посреди дороги. В руках явно пистолет. Блять, блять, блять! Что же делать? Удирать? Не знаю.

– Ма-а-а-кс… – Протянул Толик.

– Вижу. Тормози. Что ни будь придумаю.

– Что? Что ты придумаешь? Я иду на таран! – Он уже чуть ли не кричал.

– Нет! Выстрел в канистру и мы оба трупы. Тормози, сказал же.

– Эй ты, что везешь? – донеслось из салона.

– Так это. Бензин, да сети на рыб базу. А что? Учения какие то? – Толя сделал идеальный голос чайника, непонимающего сути пиздеца, который творится в радиусе двух метров.

Кто-то открыл заднюю дверь и, видимо, увидел мирно спящего Дика.

– Что за псина?

– Так это Дымок мой. На соболя знаешь, как работает? Во! – он вытянул большой палец вверх. – А щенки не нужны от него? Тоже рабочие!

Повисла неловкая пауза.

– Слышь, дядя, какие щенки? Ты че втираешь, а? – Заговорил второй.