– Прекратить! – заорал кого-то, явно старше по возрасту. – Немедленно опустить руки, отменить создание рун и подойти к патрулю! Вы что творите?

Вдох-выдох! Похоже, пронесло! И помощь, откуда не ждали, появилась.

– Балуемся, – ответил кто-то. Явно отмазываются, редиски!

Но начальника невидимого мной патруля это мало убедило.

– Ничего запрещённого! – опять испуганный голос одного из моих противников. – Вот, решили проверить удар ветра, как самый распространённый.

Хек… Кашель.

– Я вам всем уши пообрываю! Разошлись по своим корпусам, – строго выдал представительный голос. – А ты давно должен быть среди ровесников, а не со старшими шляться. До отбоя осталось совсем немного. Расходитесь! На первый раз простим, как не принявших устав Магистрата Боевых Рун.

– Извините нас, Магистр Валентайн, – ещё раз прозвучал голос старшекурсника. – Баловство.

Что ж, мне несказанно повезло второй раз за вечер, но покидать кусты не спешу. Пускай расходятся, может, отстанут на сегодня, если легенда с баловством прокатит.

Меня патруль не видел, так что шанс не угодить под раздачу есть. Кто знает, чем закончится выяснение моей личности? Правильно – никто, даже сами будущие дознаватели. Точно обзавидуются честному рассказу о моем появлении, и о беседе по душам с прозрачной девчонкой. Определят в шизики. Как минимум, хоть и не факт, судя по увиденному за этот короткий час, ну, или полтора. И опять я спокоен, несмотря на происходящее.

Через минуту, удаляющиеся шаги в двух направлениях известили о возможности выхода из укрытия. Надеюсь, что уже скоро смогу остановиться и спокойно обдумать, всё взвесить или очнуться от кошмара.

Выждав пяток минут для верности, я поправил ветровку и отряхнулся. Плотный кустарник перепрыгнул, исполнив своё коронное сальто и…

– А я всё думала, сколько ты там сидеть собираешься? – от здания гостиницы раздался голос, явно заинтересованный. – Красивая техника, я такую не видела. Жаль, что создание своих рун не показал.

Я стал озираться в поиске говорящей и встретился глазами с той самой эквилибристкой, что недавно ходила по карнизу. Оценил вид роскошной, как ни странно, блондинки, сидящей на подоконнике, небрежно свесив одну ногу, словно насмехаясь над высотой. Короткая юбка в мелкую складку, изящная блузка с неизменным гербом на груди, но исполненным сверкающими камнями и стразами. Дороговизну одежды и обсуждать нет смысла, очевидное само в глаза бросается. Богатая девочка, как пить дать.

– Понравилась? – она оценила моё немое любование. – Закрой рот, и опомнись уже, – добавила.

Я собрался и принял достойное выражение. Хотел сказать банальщину на тему прекрасного вечера, но не успел.

– Заселяться собираешься? Тогда поспеши.

– А сколько стоит? – я потеребил в кармане кредитку.

– Ты на нищего не похож, – она оценила прикид. – Я Роксана из клана Ллойд, – представилась.

– Феликс, – ответил взаимным приветствием. – Из непонятного клана. У меня проблемы с конвертацией валюты! – продемонстрировал пластиковую карту.

– Удачи тебе, странный Феликс, – высказала фразу и исчезла с подоконника.

– Ага, – запоздало отреагировал, растерявшись.

Терять мне, собственно, нечего и я вошёл в уютный холл, оценивая убранство и переизбыток раритета, сочетавшего в себе нормальные, привычные для меня технологии, такие как лампы в светильниках, или нечто похожее на монитор от компьютера, но с более утончёнными линиями, совсем не прямыми. Изображения я не вижу, так что, может, это и не монитор вовсе.

Стены отделаны деревом до середины, а дальше ровная кладка, раскрашенная со вкусом. Кирпичи отличаются тонами и добавляют эффекта. Раритетные факелы используются как бутафория, картины изображают баталии древних войн, работая дополнением к доспехам на стенах и статуям по углам входов в коридоры и на лестницу. Лифт тоже найден, по стрелке над резными дверками я отследил спуск кабины. Два этажа в доме и лифт – это смелая заявка на оригинальность.

Я остановился перед серьёзным, бородатым дядькой за стойкой ресепшена, не смея двигаться дальше и выполняя указание на табличке соблюдать тишину…

– Нет ни минуты покоя от будущих студентов, – недовольно буркнул дядька. – Когда уже съедут в закрытый город?

– К-хм, – я приблизился к стойке.

Сразу заинтересовался зеркалом на стене, за спиной джентльмена. Присмотрелся и понял причину моего внимания. Отражение бородача преспокойно разглядывало себя, отдельно от стоящего спиной хозяина физиономии и постоянно поправляло бороду. Тряхнул головой, но ничего не изменилось, и я постарался не пялиться за спину администратора, приняв это наваждение как должное в мире, куда я провалился. Не тут-то было! Этот бородач в зеркале аккуратно подвинул и моё возникшее отражение в сторону, чтобы не мешало ему. Я открыл было рот, но тут же и захлопнул, боясь проколоться.

– Не поздно прибыли, уважаемый? Будущие абитуриенты уже с месяц, плюс-минус, как ходят на занятия, – он обратил на меня внимание и вступил в диалог, с ноткой ленцы в голосе и в выражении.

– А? – я пришёл в себя и уставился в печальные и умные глаза господина. – А, нет, я не из этих, – мотнул головой отрицательно.

– Х-мм. Значит, вы молодой путешественник, – он потеребил подбородок, скорее утверждая, чем спрашивая. – Желаете остановиться на ночлег и всё такое?

Мне показалось, что он раскусил меня, отражение в зеркале повернулось, заинтересовавшись разговором, чем окончательно изумило.

– Почти, – решил не врать откровенно. – Я в вашем городе случайно оказался, так получилось…

– Номер на одну ночь – семь, – он прервал мою исповедь и огласил приговор.

– Угу.

Я пошарил ещё раз по карманам и выудил мелочь, пару бумажек, достоинством в пятьсот и сто рублей и кредитку известного в России банка. Глянул на невозмутимого администратора, гадая о результате демонстрации наличных средств. Что-то мне подсказало о плачевности этого самого результата, с возможностью привлечения за мошенничество.

– Тут такое дело, – высыпал всё на стойку. – У меня только это, – добавил, вложив такую надежду в голос, что статуи у лестницы могли бы и расплакаться.

– Давай посмотрим, что за валюта в ходу у гостей нашего захолустья.

Он небрежно глянул на купюры с мелочью и удивился, покачал головой и задумчиво поправил бороду. В его глазах и в выражении я прочёл борьбу чувств и противоположностей решений.

– Одно не ясно, где «Ять», и почему валюта твоя рублём названа?

– Я не банк, – честно пожал плечами. – Что хотят, то и печатают.

– Вот именно печатают, – он повертел пятисотку и проверил на просвет. – Защитных рун ни одной нет, не говоря о магической ауре. А вот эта монета интересная, – выудил из кучки алюминиевый кружок.

Я и забыл, что таскаю на удачу пятьдесят рейхспфеннигов тысяча девятьсот сорок первого года, выпущенную Третьим рейхом. Наследство от прадеда, прошедшего войну от начала и до самого конца. Безделушка, одним словом, но это шанс.

– Алюминий, – бородач продолжил. – Дорогой металл, из-за технологии производства. У тебя солидный экземпляр.

– Во сколько оцените? – я перешёл к делу.

– На ночь точно хватит, может и больше, – расплывчато ответил.

Я протянул руку за монеткой, но он шустро убрал свою вместе с добычей. Глянул пристально.

– Не спешите, мой молодой друг, – добавил снисходительности. – Договоримся. Поднимайтесь на второй этаж в номер… э…, – задумался закатив глаза, – но минуточку, я заполню формуляр прибывшего.

– Без проблем.

Я ожидал чего угодно, но никак не того, что произошло. Обычная ручка в креплении, на витиеватой пружинящей леске, как в офисах, взмыла над столешницей ресепшена и застыла над невесть откуда появившемся журналом, в котором я не увидел ни единой прописной буквы. Администратор не заметил моего удивления, разглядывая полученную в оплату драгоценность, и это хорошо.

– Имя?

– Феликс, – я собрался продолжить, назвать фамилию, но не успел.