— Если бы ты увидел реальную сумму, то не решился бы поступать сюда. Я же видел, как ты усердно трудился, чтобы заработать ту незначительную сумму, которую тебе нужно заплатить за учёбу.

— То есть, то что я сюда попал — это твоих рук дело? — слова старшего ещё больше заводят его в тупик. — Поэтому меня приняли уже после всех сроков зачисления? Ты постарался?

— Чонгук, я ничего не делал. Просто попросил уменьшить цифры.

Тэхён вёл себя вполне спокойно, хотя было видно, как у него нервно дёргался левый глаз. Он постоянно глотал слюну, пытаясь сдерживать эмоции. Напряжение возрастало. Не хватало только мелькающих искр, которые пролетали между ними. Сердце Чона сжалось внутри, укололо, а из груди вырвалось обидчивое…

— Я тебя совсем не знаю.

Гук опускает глаза, не в силах больше смотреть на Тэ. Понимал, что жалок и ведёт себя недостойно, потому что это не было уж так страшно, чтобы ссориться с ним. Но ему важно всё, что касается Кима, того и каждое его скрытое действие приводило младшего в бешенство. Вот только, наверное, хватит. Поговорили — и можно на этом заканчивать. Чонгук невольно кивает сам себе, будто бы соглашался со своими мыслями, а потом делает шаг вперед и молча отступает. Тэхён наблюдал на ним, за каждым движением, каждым жестом, выражением лица. Даже когда Чон прошёл мимо него, он не сводил с него глаз. Легче не стало. Может Гук и выговорился, но у Тэ столько всего накопилось за эти два месяца непоняток между ними, что парень решает закончить то, что начал брюнет.

— Почему ты всегда думаешь о себе? — говорит Ким, когда Чонгук отошёл от него меньше, нежели на четыре шага. — Ты хотя бы раз поставил себя на моё место? Всё, что я делаю — это ради того, чтобы быть с тобой, — не оборачивался, всего лишь прислушивался к звукам. Чон явно остановился, потому что послышался резкий звук торможения кроссовками по деревянному полу, когда заговорил Ким. — Зачем строить из себя взрослого, когда все твои поступки выглядят по-детски.

Секундное молчание. Они продолжали стоять спиной друг к другу, таращась себе под ноги. Чон хмыкнул про себя, опять кивнув головой.

— Хм. Ах так значит.

— А разве нет? — Тэ оборачивается лицом к брюнету. — Объясни мне, почему знаки до сих пор не объединились, а?

Чонгук не раз об этом думал, но ничего разумного в голову так и не пришло. Конечно, это пугало, потому что так не должно было быть. Если всё взаимно, тогда что? И однажды парень словил себя на мысли, что он может с уверенностью сказать, что чувствует сам, но отвечать за чувства других - нет.

Если уж говорить об этом, то и Тэ поначалу не раз задавался подобным вопросом. Поначалу он думал, что знаки не меняются из-за него. Он ведь долго не мог простить Гуку детский проступок, который отпечатался в его сознании на долгие годы. Конечно, он предполагал, что, возможно, голова понимала, что он влюблён, но глубоко внутри эта детская обида, что скрывалась за улыбкой, не позволяла полностью принять Чонгука. Но вспоминая их разговор в кафе, Тэ с уверенностью теперь может сказать, что он совсем не обижается на младшего. Пускай когда-то они не сошлись во мнениях и Ким сильно пострадал, как физически, так и морально, но сейчас всё это было для него не важным, потому что ради Гука он готов сделать всё, даже умереть.

— То есть, это я виноват? — он тоже поворачивается к Тэхёну, указав пальцем себе на грудь.

— Ты, — с уверенностью говорит Ким, а в глазах ни единого сомнения. — Потому что в своих чувствах я уверен. А вот что у тебя в голове я не знаю.

Сказал то, чего не смог сам Чонгук. Точь-в-точь, слово в слово. Но ведь он и сам уверен в том, что любит. Тогда в чём причина?

— А разве я не проявлял к тебе своё отношение?

— Но ты ни разу не сказал этого, — слова кольнули Чон прямо в сердце. — Сколько раз я говорил, что люблю тебя, а в ответ слышал тишину. Разве это не повод усомниться? — внутри Тэ практически взрывался от эмоций, поэтому понемногу выбрасывал всё ненужное и то, что глодало его изнутри. — А то, что ты всячески пытаешься скрыть наши отношения - это, по-твоему, что? Не сомнение разве?

Гук застыл. А он и сам не знал. В его голове во всём виноват Тэхён, так что он и мысли не допускал, что причина может быть в нём. Он то думал, что старший привык к подобному и ему не так важно, знают о них или нет. Главное, что они вместе, разве нет? Да, разговоры на эту тему постоянно наталкивали на мысль, что лучше принять всё как есть, да и какая разница, что думают остальные. На Чимина и Юнги вообще никто не обращает внимание. Обычная пара, наслаждающаяся каждым мгновение друг с другом. Может и у них так будет.

— Если я не отвечал, это не значит, что мне всё равно.

— Тогда что? — кричит Тэхён, продолжая колким взглядом сверлить парня. — Ты можешь мне объяснить хотя бы это? Все ведь было хорошо до начала учебного года. Что с тобой опять случилось?

А Чонгук и этого не знал. Вроде же ничего не изменилось. Ну да, чаще ссорились, обижались, Гук срывался не понятно за что, да и Тэ мог вспылить. Но в основном его чувства не изменились.

— Ты преувеличиваешь, Тэхён.

— Разве? А как ты объяснишь это? — не выдерживает. Тэхён хватается одной рукой за правое плечо и одним движением поднимает короткий рукав своей рубашки, оголяя его.

Когда парень становится к Чонгуку боком, брюнет прищуривает глаза, пытаясь понять, что тот ему показывает. И тогда он понял. Его знак. Знак Тэхёна постепенно становится прозрачным, постепенно исчезая с плеча. Одна из цифр так вообще была практически невидима. Чон открывает рот и подходит ближе. Рука невольно поднимается вверх, и он тянет её к Тэ, пытаясь дотронуться к коже.

— Тэхён… Твой знак… Он исчезает, — в голосе Чона пробежали нотки страха и взволнованности.

— Не трогай, — Ким одёрнул плечо, поправив рукав, скрывая почти исчезнувший знак.

Для Гука всё прочее перестало быть столь важным. Он уже забыл, о чём они говорили до этого. Теперь парень не мог перестать думать о том, что сейчас происходит со знаком любимого. Когда Чон спрашивал о знаке, тот всегда отвечал, что всё хорошо. Но Гук тоже хорош: почему сам не посмотрел, а верил на слово, если так волновался? Правда, у них особо возможности то и не было. Встречи их проходили довольно сдержанно и после того раза в домике в горах они больше не видели обнажённое тело друг друга.

— Но как? Давно это началось? — взгляд Чонгука не открывался от плеча старшего.

— С тех самых пор, когда начались все эти ссоры, — сразу же отвечает тот, потому что точно знал, когда заметил что-то не то.

— Почему ты мне не сказал? - наконец взгляд переходит на лицо Тэхёна и теперь всё своё внимание он сосредотачивает только на парне.

— Зачем? — практически равнодушно выдыхает Ким, развернувшись передом. — Чтобы заставить тебя признаться? — хмыкнул, запрокинув на секунду голову вверх. — Мне это не нужно, если ты сам этого не хочешь. Я то и делаю, что постоянно мирюсь со всем, чтобы в независимости от твоего решения оставаться рядом. Постоянно делаю всё, лишь бы тебе не хотелось уйти. Чтобы ты смотрел только на меня.

Интонация голоса Тэ начала пугать Чонгука. Тот говорил спокойно, сдержанно, хотя в промежутках между словами он видел, как тяжело тому давалось каждое слово. По телу Гука пробежала дрожь. Ему совсем не нравилось, что тот пытается подытожить результат их отношений. Как будто готовился попрощаться.

— Я хотел, чтобы эти отношения развивались, а не стояли на мёртвой точке.

— Почему ты так говоришь? — руки начинают дрожать, как и голос. Он вообще не думал уже, что говорит. Хотелось просто остановить Тэ, чтобы тот прекратил нести эту несуразицу. — Разве я не сделал то, чего ты хотел? — в глазах проскользнула грусть.

— Я хотел? Хочешь сказать, я тебя заставлял? — возмутился Ким, двинув голову немного вперёд. — Значит так выглядит твои чувства ко мне. Хотя я мог бы и не спрашивать, — голос неожиданно просел. Тэхёну тяжело давался этот разговор, потому что парень не знал к чему он приведёт. Вот только своими словами Гук сам подтверждал наихудшие опасения и страхи старшего.