К горлу подступила тошнота и Чон быстро подскочил, сразу же слезая с дивана. Парень поднимается на ноги и начинает одевать свитер. Его мутило отнюдь не от алкоголя, а от самого себя. Как он мог так легко поддаться соблазну и забыть о Тэ? Ненавидел… Ненавидел себя за это. Готов ударить, стукнуть себя по дырявой башке, которая так бесстыдно и легко потеряла контроль. Но ещё больше его пугало то, что будет, если Тэхён узнает об этом.

— Лиса, это… плохая идея, — еле произносит Чонгук, немного пошатнувшись в сторону.

Блондинка приподнимается на локтях, непонимающе смотря на то, как её парень поправлял одежду и застёгивал ширинку. Её глаза растерянно начинают бегать туда-сюда, а губы подрагивали. Она сама в смятении.

— Почему? Что не так?

— Нам… нельзя, — парень покрутил головой, но, видимо, зря это сделал. И так всё вокруг кружилось и расплывалось, а теперь его начало ещё больше тошнить. Хоть бы не в доме справился.

— Мы потом что-то придумаем.

Лиса тоже поднимается на ноги, подходя ближе к Чону. Она протягивает руки, пытаясь схватить его за локти, но тот лишь увернулся, отталкивая девушку подальше от себя.

— Лиса, дело не в этом, — хорошо, что не забыл, зачем сюда пришёл. Как раз подходящий момент закончить всё тут и на этом месте.

— Я тебя уже не привлекаю? Или у тебя есть кто-то?

Как она была права! Прям как в воду глядела. Спросив она об этом минут пять назад, Чон бы сразу же рассказал о Тэ. Но сейчас он пытался правильно сформулировать предложение, которое давно вертелось у него в голове.

— Я дав-в-вно хотел… погов-в-ворить… с тобой, — язык заплетался, и он растягивал чуть ли не каждое слово. — У меня в-в-в последнее в-в-время появилось… м-м-много дел. Теперь ещё и р-р-репетиции. Я не м-м-могу уделять тебе д-д-достаточно времени.

Немного переигрывал, но, как говорят, что у трезвого на уме, то у пьяного на языке. С этим же не поспоришь.

— Э, да не страшно. Я ведь тоже сейчас готовлюсь к экзаменам.

Девушка казалась абсолютно трезвой, и по ней не скажешь, что она пила с той же бутылки, что и сам Чон. Либо её организм очень быстро переваривал алкоголь, либо она слишком хитра, и просчитала всё до мелочей.

— Лиса… — Чон поднимает куртку и виновато смотрит Лисе в глаза. — П-п-прости меня.

Гук замечает, как уголки её глаз становились мокрыми, а сама она мрачнеет, медленно присаживаясь на край дивана.

— Так значит… — вот только договорить она не смогла. Голос дрожал, а сама девушка опускает голову не в силах смотреть на Чонгука.

— Давай… ос-с-станемся друзьями, — еле-еле выдавливает Чонгук. Ужасно не хотелось вот так расходится, вот только пора подумать о своём счастье, даже если этим он причиняет боль другим.

Её глаза мгновенно застилают слёзы. Лиса прячет лицо руками, задыхаясь в порыве тяжёлых вздохов. Гуку было больно смотреть, как та плачет по его вине, но сделать ничего не мог. Успокоить? Пожалеть? А стоит? Переплачет и сама успокоится. Зато с чонгуковских плеч упал тяжёлый груз, который до сих пор тяготил его сердце.

Парень более-менее добирается до выхода, цепляясь руками за каждую стену, и выходит на улицу. Вдохнув свежий воздух, он понимает, что вроде как трезвеет, но домой дойти на своих двоих точно не сможет. Ноги переплетались, и он постоянно спотыкался об малейшие камешки. Один раз он даже чуть носом не зарыл в асфальт. Вроде и выпил не так уж много, вот только всегда пьянел очень быстро, да и надёжно.

Присев на холодный бордюр, он ищет свой телефон в кармане куртки, а потом дрожащим от холода пальцем нажимает первый попавшийся номер. Через пару секунд вместо длинных раздражающих гудков послышался сонный, но встревоженный голос.

— Мингю, забери меня. Мне плохо, — быстро выпаливает Гук, ухватившись за голову, пряча её между коленями.

Чонгук рассказал, что видел возле того места, где сидел, а потом отключается и начинает ждать. Глаза на ходу слипались, но он заставлял себя не спать, постоянно дёргаясь каждый раз, как только локоть соскальзывал с колена. Гук был уверен, что Мингю быстро придёт и заберёт его отсюда. Звонить Тэхён — слишком рискованно, потому что он наверняка не так поймёт. Так что Мингю сейчас был более подходящим вариантом.

Через пару минут слышится громкое торможение и рядом с ним останавливается машина.

Хлопнули дверцы.

Чонгук продолжал смотреть на асфальт, не в силах поднять голову вверх. Вместо этого парень замечает знакомые чёрные кроссовки и лёгкие спортивные штаны. Мингю точно такое не носит, но как-то в тот момент он не придал этому значение. Кто-то поднимает его за подмышки и усаживает на пассажирское сидение, и уже через пару минут они остановились на парковке возле общежития.

Стук.

Открывается дверь и из комнаты выходит полусонный Мингю. Увидев еле стоящего на ногах Чонгука, он хватает его под вторую руку, и затаскивает внутрь. Тот падает на кровать, начиная бормотать что-то себе под нос. Не прошло и двух минут, как парень громко посапывал, подтянув под себя ноги. Мингю раззувает его, а потом накрывает одеялом, которое еле вытягивает из-под неподвижного тела. Второй парень молча наблюдал за всем этим, а потом так же молча уходит. Мингю посмотрел тому в след, вот только сразу понимает, что того так расстроило. И дело не в том, что Чон пьян. Просто уж слишком много улик указывало на то, где он проводил время и с кем.

Утро Чонгук просыпается от того, что солнечный свет попал прямо в глаза, и он быстро прячется под одеяло. Ужасно гудело в голове, а во рту просто отвратительный привкус. Он покачивался на боку, пытаясь расшевелить себя, а потом приподнимается и замечает Мингю, который сидел уже на своей кровати, взволновано просматривая на него. Чон здоровается хриплым голосом, а потом идёт в ванную, дабы умыться. Подойдя ближе к зеркалу и включив воду, Гук смотрит невыспанными глазами на своё отражение и пугается: всё его лицо было в губной помаде. Губы красные и слегка опухшие. Чонгук наклоняет голову, и в глаза тут же падает дорожка из поцелуев, помеченная той же губной помадой. Парень быстро набирает в ладошки воду и начинает умываться, сильно потирая как шею, так и своё лицо. Смыть всё оказалось не так уж легко, но когда в ход пошло средство для умывания, через пару минут парень уже выглядел как новенький.

Чонгук быстро вспоминает весь прошедший вечер, вплоть до того момента, как присел на бордюр, ожидая прихода Мингю. Брюнет возвращается в комнату, садится на свою кровать и обращается к своему спасителю:

— Спасибо, что забрал меня.

Мингю хмурит брови, совсем не ожидая подобных слов.

— Чонгук, это не я тебя привёз.

— А? — непонимающе кривится младший, округлив свои глаза. — Как не ты? Я же тебе звонил.

— Не мне, — Мингю отрицательно замотал головой.

Чон хватается за телефон и быстро проверяет последние выходящие звонки.

— Тэхён, — испуганно читает он первый набранный им номер и тут же бледнеет.

— Именно, — Мингю утвердительно кивает.

Младшему становится плохо. Скорее всего Тэ видел все эти следы на его губах и шеё. Тут и гадалкой не нужно быть, чтобы догадаться, кто их оставил. А ведь Чон сказал, что идёт к другу. Попал по самые не хочу.

Парень быстро нажимает на номер и прикладывает телефон к уху.

Одни гудки.

Опять звонок.

Молчание.

— Не отвечает, — тихо говорит он, таращась в одну точку перед собой.

— Ещё бы. Он как только притащил тебя, так сразу и ушёл. Ни слова не произнёс.

Гук панически бросает телефон на кровать, обувает шлёпки и быстро выбегает из комнаты, хлопнув при этом дверью. Он быстро добирается к комнате Тэхёна и начинает стучать.

Глухое молчание.

Опять громкий стук.

Тишина.

Чонгук ощущает, как по телу начинают бегать мурашки, сообщая, что он попал, так попал.

Стук, стук, стук.

Наконец за дверью послышался шорох и через несколько минут перед ним появляется Тэхён. Было заметно, что тот тоже не выспался, да ещё и так страшно на него посмотрел, что внутри Чона всё похолодело от такого взгляда, а сердце от страха убежало куда-то вниз. Ким равнодушно покрутил головой, а потом облизывает свои покусанные до крови губы и тяжело вздыхает.