— По всем признакам выходит, что это ты меня преследуешь, Арчер, — продолжала размышлять Гермиона, проигнорировав ехидные комментарии слизеринца.
— Если бы я кого-то преследовал, то это была бы более интересная человеческая особь, — он жестко улыбнулся, — не люблю косматых бобров.
Гриффиндорка оскорблено поджала губы, в карих глазах полыхнула обида.
— Сказал бледный задохлик-неврастеник, — ядовито сообщила она, — очень поэтично!
Гермиона отвернулась к своим записям, Арчер злобно сощурился. Эта дурацкая зубрила с каждым годом бесила его все больше.
— Мне вот интересно, Грейнджер, твоя тяга к книгам это какая-то патология или сказывается полное отсутствие друзей? — лениво протянул он, она снова обернулась, и по её взгляду Арчер понял, что попал в самое больное место.
— Что-то я не припомню, чтобы тебя окружала толпа приятелей, — тихо сказала она.
— Потому что они мне ни к чему, — вежливо пояснил Том, — один друг у меня уже есть и с ним вполне хватает хлопот.
— По-моему, это Гарри с тобой хлопот хватает! — разозлилась девочка. — У него от тебя только проблемы!
Слизеринец опасно сощурился.
— Не лезь не в своё дело, тебе никогда не понять того, что нас связывает!
— А что вас связывает? — она презрительно фыркнула. — Твоё безразмерное эго и его жажда обрести семью? — она усмехнулась. — Не делай такое удивленное лицо Арчер, мне прекрасно известно, что для Гарри ты как брат, но ты не вправе пользоваться его добротой и преданностью в своих интересах! — она помолчала, и, глядя ему в глаза, отчеканила: — Что ты постоянно и делаешь.
— Да что ты можешь знать об этом? — прошипел Том, теряя самообладание. — У тебя и друзей то нормальных не было, не смей рассуждать о том, чего не знаешь.
— У меня есть друг! — огрызнулась Гермиона. — И в отличие от тебя, я ценю это.
— Да ты...
— А я смотрю, вы тут на личности перейти успели, — раздался веселый голос, оба обернулись. Гарри стоял в паре шагов от стола Арчера, засунув руки в карманы, и с легким разочарованием рассматривал своих друзей. — Правда, ребят, вы за каких-то пять минут столько гадостей друг другу наговорили, что я бы на вашем месте извинился... и ещё полгода бы извинялся.
Парочка смерила зеленоглазого слизеринца одинаково враждебными взглядами.
— Ты скажешь, я не права? — раздраженно уточнила Гермиона. — Он же использует тебя, Гарри.
— Мы с тобой это уже обсуждали, Гермиона, — он вздохнул, — и ты обещала, что прекратишь так себя вести. Никто никого не использует.
— Вот и я ей сказал, что сначала нужно хотя бы одного друга завести, чтобы судить, — насмешливо заметил Том.
— И это было грубо и нечестно с твоей стороны, — жестко оборвал его Поттер. — У Гермионы есть друзья, так ведь? — слизеринец внимательно посмотрел на гриффиндорку. — Джинни Уизли, например. Я часто вижу вас вместе. И я. Разве мы с тобой не друзья?
Грейнджер благодарно улыбнулась.
— Конечно, друзья, Гарри, — и она злорадно посмотрела на Арчера, тот ответил ядовитой усмешкой.
— Ого, целых два друга... да ты душа компании, Грейнджер, особенно когда один общается с тобой из жалости, а другая по расчету. Скажи, а как ты Уизли подкупила? Домашнее задание за неё делаешь?
Гриффиндорка вспыхнула от негодования:
— Покупать друзей — прерогатива слизеринцев, Арчер, — зашипела она. — И я даже не знаю что хуже: когда с тобой общаются из жалости или когда просто нет достойных вариантов, как в твоём случае!
Гарри шумно выдохнул, привлекая к себе внимание.
— Вот честно, видели бы вы себя со стороны: двое умных, самодостаточных людей ведут себя как сорвавшиеся с цепи собаки. Жалкое зрелище, правда, — он смерил друзей усталым взглядом, у Гермионы хватило совести смутиться, Том и бровью не повел. — Ладно, надоело мне с вами припираться, пойду отсюда. Удачно пообщаться, — и он ушел, оставляя своих друзей наедине.
Выходя из библиотеки, мальчик, наконец, позволил себе лукаво улыбнуться. Пока всё шло как надо.
Гарри неспеша брел по коридору, увлеченно размышляя о своих нехитрых интригах. Он уже почти добрался до лестницы в подземелья и как раз поравнялся с одной из пустующих в это время аудиторий, как вдруг дверь приоткрылась, и из образовавшегося проема высунулась рука, схватив мальчика за шкирку. Поттер не успел даже сообразить, что происходит, как его втащили в полутемное помещение и с силой впечатали в стену. Где-то рядом щелкнул замок и дверь закрылась.
— Ну наконец-то ты отвязался от своего вездесущего приятеля, — хохотнули совсем рядом с ним, — я уж думал, придется его в нагрузку брать.
Гарри потер ушибленное плечо, рассматривая своих «похитителей»
— Всё те же, всё там же, — пробормотал он и вопросительно глянул на Ренклифта, — ну и что теперь? Убить меня собрался?
— Нет, Гарри, — мягко проговорил шестикурсник, — это было бы глупо, у тебя слишком много почитателей, — он усмехнулся, — но, тем не менее, вот тебе моё предложение. Ты сейчас отправишься к директору и признаешься в том, что натворил в прошлом году. Признаешься, что планировал избавиться от магглорожденных и сотрудничал с темными волшебниками. Ты должен ответить за свои преступления.
Поттер недоуменно склонил голову к плечу. «Когда он тёмных волшебников-то выдумать успел?» — подумал подросток и вежливо улыбнулся.
— Как насчет встречного предложения? — доброжелательно сказал он, Ренклифт сощурился. — Ты сейчас засунешь себе голову в задницу и походишь так по школе пару дней, хм? — Гарри оценил выражение лица старшекурсника и охнул. — Ой, нет, прости, это было грубо! — подросток сделал паузу, рассматривая троих рейвенкловцев с легкой насмешкой: — Ты ведь родился с головой в заднице и с этим живешь.
— Ну ты доигрался, Поттер, — прорычал Ренклифт и, сжав руку в кулак, замахнулся.
В этот раз Гарри не собирался просто бессильно ждать удара и успел увернуться в последнюю секунду, кулак рейвенкловца врезался в каменную стену и парень взвыл от боли.
— Держите его! — рявкнул он двум другим ребятам, но они и сами уже направлялись к слизеринцу.
Поттер быстро осмотрелся, оценивая пути к отступлению, и бросился в дальний конец аудитории, двое мальчишек побежали за ним, на ходу доставая волшебные палочки, а Ренклифт остался стоять у двери, скрестив руки на груди. Понимая, что деваться ему некуда, Гарри выхватил свою волшебную палочку и, не останавливаясь, резко развернулся к неприятелю, продолжая по инерции скользить по полу. Ещё в повороте, он, не произнося ни слова, взмахнул палочкой, и из неё вырвался сноп оранжевых искр, окутавших растерявшихся рейвенкловцев, через мгновение оба лежали на полу обездвиженные. Но радоваться было рано. Оставалась ещё одна проблема:
— Ступефай!!!
— Протего!!! — парализующее заклинание Ренклифта отразилось от щита слизеринца и развеялось, но рейвенколвец отступать не собирался:
— Глациус!!!
Гарри взмахнул палочкой, подняв в воздух одну из парт, и та рванула наперерез бледно-голубому лучу, тут же покрывшись льдом, после столкновения с ним. Ренклифт рассмеялся, словно вмиг обезумел:
— Импедимента! Петрификус Тоталус! Редукто!!! — последнее заклинание обладало такой силой, что, не смотря на щит, Гарри отбросило на несколько шагов назад, и он, запнувшись о перевернутую парту, упал на спину. Ногу сковала гадкая ноющая боль, а над головой пролетело очередное проклятье. Подросток откатился в сторону, уходя с линии огня. Ренклифт приостановил атаку.
— Ну как, Поттер, теперь себя чувствуешь?
Мальчик сжал зубы и резко выпрямился, одновременно подняв в воздух парту, за которой прятался, после чего сильным импульсом направил её на Ренклифта. Раздался вскрик и грохот. Старшекурсника смело к противоположной стене и путь к двери оказался свободен. Перескочив через лежащих на полу, обездвиженных рейвенкловцев, слизеринец добрался до двери и выскочил в коридор. Уже на пороге он обернулся и снял с приятелей Ренклифта парализующее заклинание. Сам Ренклифт болезненно застонал, придавленный партой. Последнее, что увидел Поттер перед тем как дверь закрылась, это как двое рейвенкловцев пытаются извлечь своего горе предводителя испод завалов.
