– Проспит до завтра, – раздался рядом голос Маргариты и она снова схватила меня за руку.

Миша дрых вовсю, даже отсюда были слышны трели его храпа. Мелисса попыталась его растормошить, потом со злобой оглянулась на меня и на Маргариту.

– Кажется, – сказала Маргарита, – это единственный способ спасти его от чар той девицы.

– Какой способ?

– Две таблетки от бессонницы. А ты можешь спокойно заняться колдовством.

– Но… – мне не хотелось вот так поступать с Мишей, даже если он и раскатал губу на ту девицу. – Ведь со спиртным таблетки нельзя…

– Да ничего с ним не будет, они же магические, – беззаботно сказала Маргарита, потом обернулась, махнула рукой, и на Мишу откуда-то плавно опустился клетчатый плед.

Мелисса, которая сидела рядом с моим женихом на диване, так скуксилась, что, похоже, готова была зарыдать.

Да, когда вокруг твоего жениха пасутся ведьмы, лучше и самой быть ведьмой.

19.

Мы прошли в маленький холл позади дома. С кухни доносились голоса Далии и француза. Звучали голоса напряженно. Потом вдруг раздались подобные ударам в гонг звуки (похоже, кто-то стукнул поварешкой по сковороде), взорвались звоном бьющиеся о стену тарелки, и послышались нецензурные ругательства Далии.

– Сама разберется, – хмуро буркнула Маргарита в ответ на мой встревоженный взгляд.

С чем разберется? Спрашивать я не стала: похоже, старушке не хотелось рассказывать о сложных взаимоотношениях Далии и повара.

Да и что там может быть? Наверное, Далия всего лишь отчитывает его за какое-нибудь пережаренное блюдо.

Мы вышли на воздух. Под шатром опять сновали слуги, убирали посуду.

– Пойдем к озеру, там встречаются подходящие камушки, – сказала Маргарита.

– Для чего подходящие?

– Для твоего собственного ока. С помощью чужого ты ничего не сможешь увидеть. Оно служит только хозяйке… Я вроде видела у тебя на руке кольцо…

– Да, – я показала правую руку, на которой красовалось броское кольцо из не знаю какого металла, но зато с яркими цветами и бабочками.

Маргарита кивнула:

– Ты его давно носишь?

– Надеваю время от времени.

– Сойдет, – сказала она. – Только хорошо бы ты сумела отломать цветы и бабочки. Потому что если прикрепить камень поверх них, очень уж выпукло получится. Носить неудобно. А уж поворачивать – тем более.

– Наверное, тут нужны инструменты…

– Да, – сказала она и вытянула руку по направлению к своему домику.

Ничего не произошло.

Мы как раз подошли к озеру. На берегу так и стояли диваны, стулья и столик. Только тарелки с плюшками на нем не было.

Волны плескались, шлепали о корму уткнувшейся в траву соседской лодки, дул приятный ветерок, неподалеку от берега все еще плавали несколько уток и доедали остатки плюшек в воде.

– Подбери камень, какой тебе приглянется, – сказала Маргарита, кивая на берег.

Камень? Простую гальку?

Я пошла по берегу, наклонялась, подбирала камушки, а потом бросала их обратно. Один – слишком тяжелый, другой – большой, третий – серый и невзрачный.

Чушь это – приделывать булыжник к кольцу. Да и как его приделаешь? Хотя, если можно превратить ложку в китайские палочки, почему нельзя прикрепить речной камушек к железке?

– Ну, – нетерпеливо прикрикнула Маргарита, усаживаясь в плетеное кресло в нескольких шагах от воды, – выбрала? Бери первый попавшийся.

Первый попавшийся! Вообще-то это мне его на пальце носить. Ну ладно, вот этот бежевенький вроде ничего – треугольный и гладкий.

Я принесла его Маргарите:

– Такой подойдет?

– Любой подойдет. Осторожнее! – Маргарита оттолкнула меня в сторону.

Мимо меня прошелестел по воздуху и приземлился около ее плетеного кресла небольшой деревянный ящик.

– Вот и инструменты, – сказала Маргарита. Отщелкнула два замка, открыла ящик и достала небольшие пассатижи: – Держи. Клади кольцо на стол и отколупывай цветы.

Я послушно взяла инструмент.

Маргарита и поежилась:

– Что-то становится зябко.

Она снова махнула рукой в сторону домика, а потом – в сторону большого дома.

Я села на стул перед столиком, сняла кольцо и стала отламывать украшения. Мне удалось отломать бабочку посередине, а вот ухватить как следует металлические крошечные лепестки не получалось – инструмент упрямо соскальзывал.

По воздуху, мягко задев мою щеку, проскользнуло что-то светлое. Я взвизгнула.

– Не бойся, это всего лишь кофта, – сказала Маргарита, поймала белую вязаную кофту и натянула на себя.

Тут же мою голову накрыло что-то шерстяное, я снова завизжала, вскочила и скинула это с себя – это было моей кофтой, которую я оставила в гостиной.

– Спасибо. – Я надела кофту и спросила: – Вот чего я не понимаю, почему иногда вы создаете предметы из ничего – щелк – и они появляются, а иногда приманиваете к себе готовые.

– Готовые приманить проще, – сказала бабуля, – чем воображать что-то в деталях.

– А коктейли? – вспомнила я. – Разве не проще было заказать официанту, чем воображать их?

Маргарита хмыкнула:

– Будто бы они сделают коктейль по моему вкусу. И вообще, хватит болтать, давай работай дальше.

Я попыхтела еще несколько минут, потом пожаловалась:

– Все равно не получается. Может, найду камень поменьше и поставлю в середку?

– Думаю, тот, что ты нашла, подойдет, – сказала Маргарита.

Но она же его не видела.

Я вытащила из кармана бежевый камушек. Примерила – он вписывался на место бабочки как родной, тютелька в тютельку.

– Подошел! – сама удивляясь, произнесла я.

– А теперь, Виктория, закрой глаза, и представь себе куст садовой виктории. Представила?

– Ага. – Вот он передо мной: зеленые трехпалые листья, белые цветки с желтой середкой, сочные красные ягоды в бледных крапинках. Мне показалось даже, что я почувствовала аромат клубники.

– Отлично! – раздался голос старушки.

Я открыла глаза и – о чудо! – вместо речного невзрачного камешка, который я только что прижимала пальцем к кольцу, красовался розовый граненый камень, и он был закреплен невесть откуда взявшимися крохотными золотыми коготками.

– Ух ты, – сказала я.

– У тебя отличное воображение! – похвалила Маргарита. – И, наверное, ты всегда мечтала о дорогих украшениях, – она засмеялась, – ну-ка, дай его поближе рассмотреть.

Я поднесла ей перстень.

– Хм, – сказала она. – У тебя получился бриллиант чистейшей воды. Да еще розовый! Такая редкость.

– Настоящий бриллиант?

– Разумеется! Бриллиант – камень главы клана. Свой я дома положу в шкатулку. Буду любоваться иногда, – Маргарита сняла перстень с большим прозрачным камнем, положила в карман кофты и продемонстрировала мне оставшееся на руке кольцо: – А это колечко мне дали, когда посвящали в ведьмы. В тринадцать лет.

– Значит, оба ваши кольца – магические?

– Да. Второе мне сотворила предыдущая глава клана, моя троюродная тетушка. А у тебя видишь, как необычно получилось – ты одновременно стала и ведьмой, и главой… Поэтому у тебя одно кольцо, оно и личное, и кольцо главы. Ну, осталось только добавить немного митрила.

Она порылась в ящике, вытащила черную расписную шкатулку, открыла ее – там лежало несколько больших монет из белого металла – из похожего был ее перстень с алмазом.

– Митрила? – спросила я.

– Металл такой, – ответила Маргарита. – Особый. Колдовству способствует. И взор проницательным делает, чтобы магическую суть реальности увидеть.

Она забрала у меня кольцо, вытащила из ящика две пары плоскогубцев. Одними зажала монету, а другими взяла кольцо, за камень. Внимательно поглядела на монету – и монета стала мягчеть, будто сливочное масло на солнце. Потом окунула кольцо в монету. Подула на них. Монета застыла, покореженная, а кольцо стало покрыто белым, сияющим, как месяц в ночном небе, металлом.

Маргарита оценивающе поглядела на кольцо:

– Да. Чудесный камень. Эти цветочки его, конечно, не красят. Ну да ладно.