История с группой Pussy Riot – это вообще была провокация. Вот представьте, Храм Христа спасителя, где бывают президент и мэр, а патриарх находится постоянно. И вдруг оказывается, что любой может туда войти с мощной аппаратурой, установить ее и подключить. Охрана в это время что делает, спит? Я сам часто дремал, когда работал сторожем в храме, но не могу представить, чтобы случилось такое, чтобы при мне кто-то умудрился развернуть звукозаписывающую аппаратуру на солее, подключиться к сети, организовать видеосъемку… Я бы точно не допустил. Один. А тут – в главном храме страны, который находится под спецохраной ФСБ. Очень подозрительно. А так… Лучше всего это подходит под статью мелкое хулиганство, и суток пятнадцать они вполне заслужили. Им вкатили по два года. Но главное – остатки прогрессивной общественности опять раскололись. Одни считали это смелой художественной акцией, другие кощунственной пляской развеселых самопиарщиц у алтаря. В результате от двухсот тысяч на Болотной осталось 15 тысяч на Москву. И те по разным местам.
Дело не в войнах и не в победах. Но почему-то любят правителей, которые положили огромное количество людей и присоединили никому не нужную Турляндию, которую все равно пришлось отдать. При Иване III из первой династии Рюриковичей, чей внук Иван Грозный, построили в Кремле Успенский собор, Архангельский собор, Благовещенский собор, да и сам Кремль. При нем Россия одной из первых стран Европы перешла на трехполье, что принесло громадный урожай. Покончили с голодом и начали экспорт зерна. Швеция технологически перешла на трехполье только через сто лет. Однако никто его не вспоминает, кино про него не снимают, памятников не ставят. Казнил видимо мало.
В Средневековье Наполеон разрушил феодальную Европу, реально изменив ее навсегда. Он предусмотрел все возможные конфликты, случаи и создал кодекс, который составляет основу законов Франции. У нас конституцию меняют как перчатки, а что толку?
Воспитать человека нельзя. Кто меня только ни воспитывал, начиная от матери с отцом и заканчивая комсомольской организацией. И что толку? Как писал Довлатов: «Вот меня, например, Колей назвали. А кто я вырос? Алкаш. Лучше бы сразу алкашом и назвали». Советская власть 70–80-х реально хотела сделать людей лучше через тот же кинематограф или литературу. И лозунг был такой – мы победим весь мир безусловно, потому что мы лучшие. Из-за этого запрещались многие ужасно интересные книги, например, «Москва-Петушки» Ерофеева. Хармс, Набоков… Вообще огромный массив литературы, кино, живописи был запрещен. Дабы не испортить человека, но стоило отпустить силовые вожжи, и начались веселые девяностые. А кто там был действующими лицами? Все эти бандиты, аферисты, олигархи? Люди, которых 70 лет воспитывали исключительно на положительных примерах. Сейчас иначе. В этом плане я согласен с Дмитрием Быковым, что нынешняя власть всячески старается сделать людей хуже.
Плохой литературой можно испортить человека. В этом смысле ситуация парадоксальная. Образно говоря, во Франции маркиза де Сада печатают 200 лет, и его никто кроме специалистов не читает. А у нас, после десятилетий чтения книжек типа «Журбины» вдруг напечатали Сада. Так его не только миллионы прочли (как минимум начали, т. к. читать его – это как мешки ворочать), но многие восприняли всерьез как руководство к действию.
Человек – сложная ситуация: кормишь добром – его на зло тянет. Красота – один из атрибутов Бога, но человеку ее видеть на дано, если он не в ангельском теле. А со злом это организовать можно, и в этом его сила. Это и составляет часть нашей жизни и страданий. Беда в том, что зло кажется красивее добра.
История Бога – это фифти/фифти. Я не в курсе, есть Бог или нет. Много над этим думал, не удивлюсь, если он есть. Не удивлюсь, если кроме тьмы и неподвижности там ничего нет. Я агностик. В творении необязательно должен быть смысл. Очень логичной кажется концепция кальвинистов.
Веру человеку дает Бог. А не человек сам себе. Согласно словам знаменитого французского теолога и проповедника Жана Кальвина, только Бог знает, кому ее дать, а кому нет. Ты можешь заставить себя делать очень многое: пробегать каждый день по двадцать пять километров, заниматься йогой, молиться, но заставить себя верить – это лицемерие. Веру заслужить или одной волей принудить себя верить – невозможно. Задолго до рождения, по великой божественной мудрости, люди предназначены к вечному блаженству, их меньшинство, или к вечным страданиям – подавляющее большинство. Причем, необязательно ждать отправления в ад или рай. Хорошему человеку и при жизни будет хорошо, он будет богатым и здоровым, у него будет вера в себя. Апостол Павел говорил: «А чем мы спасаемся, братья, за что получаем жизнь вечную, за что окажемся в раю? Верой мы спасаемся, братья». На что Лютер и Кальвин продолжают: «Только верой. А веру дает Бог». И в результате, круг замыкается. Для кого-то рай начинается на земле, совершенно не надо ждать смерти и суда. Или хотите вашей человеческой логикой Бога мерить? Не обнаглели ли вы? С Богом должна быть встреча. У меня ее пока не было. Православие древнее и сложнее. Оно принципиально не логично. Но и оно предусматривает личную встречу с Богом. Видимо я ее не заслужил.
Вера в Бога и вера в себя – это разные вещи. Пока я работал в церкви, разного наслушался. Религия основана на нескольких книгах, прежде всего, на Библии и Евангелии. Согласно православной концепции, верить в себя – прямой путь в ад. Бог велел верить в него и нигде не учил верить человека в себя. Мы его создания по его образу и подобию – в этом есть смирение. Я достаточно смирен, куда больше. Смирение – это понимать, что все хорошее во мне есть от Бога. А что плохое – от меня.
У нас не было идеи гуманизма, что человек всем хорош. Человек был грешен по своей природе и носил в себе первородный грех. Собственными силами или йогой он справиться не мог, а только обратившись к Богу. Я люблю йогу как физические упражнения, но это не совсем мой мир.
Люди «понюхали» атеизм: ничего хорошего, ни радости, ни счастья, в нем нет. Давайте попробуем теперь Богу помолимся. Вообще о Боге надо говорить не со стихослагателями, а со священниками. Я тут за 5 минут столько еретической чуши нанес.
Душа у человека одна, как и тело. В реинкарнацию я точно не верю. Душа всегда есть и сознает себя. В «Апокалипсисе или откровении святого Иоанна Богослова» сказано, что когда пройдет страшный суд и со всеми разберутся, каждый получит новое бессмертное тело, с очищенной от грехов душой. И тело будет все равно его. Когда Христос воскрес, он же не в чужом, а своем же теле и пришел. Ученики его узнали, правда не с первого раза, что любопытно.
Тема добра и зла – популярная для средневекового диспута. Добро есть добро, поскольку угодно Богу. Или добро угодно Богу, потому что оно добро? И в христианстве ответ не имел особого смысла. Вопрос был в том, кто больше приведет цитат святых Отцов. У мусульман все проще – добро то, что угодно Богу. В этом плане они «выгодно» отличаются от христиан. Ислам тоже крайне логичен. Что сказал Мухаммад – то и делай. А православие, как я уже говорил, за логичностью не гоняется. «Ибо абсурдно», – Тертуллиан. У нас Великие отцы и учителя церкви написали за две тысячи лет миллионы томов о том, что делать надо не то, чему учил Христос, а прямо противоположное. Впрочем, еще раз. Об армии надо говорить с теми, кто там служил, а о вере со священниками.
Я держусь своей идентичности, кроме нее у меня ничего нет. Если ее отберут, наверно, я растворюсь и с кем-то сольюсь, но это уже буду не я. Если я не сохранил память, зачем мне это. Христиане же говорят, что зря ты полагаешь, что ты – это твое сознание.
