То, что Зая ходит по многомерности сам для себя, выводило учёных из себя более всего. Иван не отдал котёнка (не как одного из семьи, а как личность малого масштаба, проще – дитя) на препарирование ради науки, несмотря на все уговоры нейрофизиологов от физики.

Он был уверен в жизненности и эффективности оставленных на Земле и замещавших его институтов нации, созданных для народа, и обеспечивавшей координацию развития столицы, созданной на Лунной базе.

Иван, как бы внушая себе, думал: они должны справиться, хотя практически всю имеющуюся элиту он выгреб для освоения биостерильной планеты и обеспечения плацдарма в Коалиции для землян. Власть опирается на личность и делает её одинокой, ибо ответственность за принятое решение лежит только на нём – прав был Иван Грозный. Организованная им положительная социальная динамика всего народа на Земле, поддерживаемая структурой команды как институцией интеллигентного воздействия социального субъекта, должна была заменить его уровень индивидуации самости… Во всяком случае, он на это надеялся.

Команда должна работать. И время для появления ещё одного человека, преодолевающего генетическую ограниченность мозговой мощности усвоенным в образовании пределом когнитивности шестого уровня, давно настало! Не пропустят ли надежду на самую большую социальную ценность человечества его сподвижники на Земле? Он верит в своих компаньонов, это бесспорно, но и отслеживать странности надо. Иван отправил через глиип распоряжение в научный центр Лунной академии – список маркеров, при выходе на который должны быть приняты все меры к привлечению человека в команду и академию.

– Император! На связи председатель Совета Коалиции Гилир! – доложил офицер связи.

– Приветствую вас, Гилир! Могу я узнать, что послужило причиной для вызова? Предложение помощи в биоформатировании планеты ариев от Коалиции?

– Приветствую вас, император! Нет, ничего настолько расточительного я вам не предложу. Вряд ли Коалиция, решая задачи становления цивилизации Омега, может себе позволить заниматься чем-то, что и так уже позитивно решается.

Иван холодно, властно всматривался в лицо, почти человеческое, изображённое в голо напротив.

– Мне нужно сказать лишь несколько слов перед сессией Коалиции. – Ивану было видно, что Гилир колеблется и ему неприятно будет сказать то, что он должен сказать. – Вы нанесли удар, которого никто не ожидал, хотя и не нарушили ни одного пункта ни одного закона Коалиции. Но демократия Балеса потребовала разбирательства и поставила под вопрос правомочность вхождения в Империю Ариев системы Сецелии.

– Разве абсолютный императив уже отброшен Коалицией? – улыбнулся Иван, помня, что его улыбка – плохой тон в дипломатических безэмоциональных обычаях Коалиции, принял невозмутимо спокойный вид и продолжил: – Мы будем на сессии Коалиции и будем открыты любому вопросу и готовы дать ответ по любому нашему действию ради вклада в объединённую галактическую цивилизацию.

На этом Гилир вежливо прервал межзвёздный контакт, а предупреждённому лидеру Земли и Империи Ариев надо было подготовиться по всем вопросам предстоявшего контакта. Если сам вызов был и рутиной, то не между первыми лицами звёздных социумов. Постановка вопросов была тоже на грани порицания деятельности государства и предупреждения о том, что против их меж звёздной системы готовится серьёзный удар. Иван понимал, что поведение Гилира – странное для дипломатии и землянина и выпадает из процедуры протокольной Коалиции. Но если принять социальные и гуманитарные императивы звёздного сообщества, то это можно интерпретировать только как порядочность и муки совести хорошего и порядочного аристократа, практически – «иду на вы».

И это надо хорошо обдумать.

***

Зуммер интерфейса вырвал командора флота Адгона Муса из сладкого сновидения. Открыв слипающиеся глаза, командующий увидел налившуюся ядовито-красным цветом фигуру символа экстренности над голо связи. Прокляв всё и всех, решил опять прикрыть сонные глаза и через интерфейс ознакомиться с полной информацией по закрытому личному каналу со станцией, около которой базировался его флот, оставшийся от группы трёх флотов, но более мощный, чем покинувшие его два вместе взятые. А затем он был выбит и из этого полноценного и привычного уже контакта в только аудиоконтакт – аварийный:

– Бас, – заискивающе обратился дежурный, – со станции поступают странные сигналы. То есть наши флотские системы И-кластеров не могут получить текущую информацию по контрольным параметрам мониторинга, по нашему складированному имуществу на станции, на наших складах обеспечения для кораблей, как по расходникам, так и по запасным агрегатам для транспортов.

Адгон наконец оторвал от подушки голову, тяжёлую после вчерашних неумеренных возлияний с сослуживцами, отмечавшими вместе с ним окончание разбора государственной комиссией из начальников штабов его действий на границе с системой Сецелия. Хотя его сон был посвящён не этим мерзким бюрократам, а прекрасным глазам, и не только глазам, незнакомки, так краткосрочно уделившей ему внимание.

– Я отправлю вас драить боевые башни флагмана бритвенной пастой! Что может случиться с защищённым каналом боевой связи парковочного сектора орбитальной станции Балеса?

Выслушал лопотание дежурного офицера, что эта неразбериха не только со станцией, но и с планетарным портом.

– Э-э-э, бас, – дежурный был настолько выбит из колеи, что обращался в уважительной форме подчинения, применяемой только для высших аристократов столицы, – дежурная команда начала проверять всё час назад, и при задействовании протокола проверки всё нормализуется. Но после этого, как только пользователи включают проверенный канал в работу, сразу идёт шумовая информация в основном из развлекательных программ для нижних слоёв социума. Специалисты считают, что искусственные интеллекты станции выведены из строя, а этого можно достичь только диверсией.

Адгон уже полностью пришёл в себя, сделал несколько шагов по каюте, помассировал свои уши, поморщившись при разминании старого рубца на правой ушной раковине – память, осколочное ранение его молодости.

– Я буду в рубке!

Мус быстро оделся, при этом через ещё активный разбудивший его командорский глиип досмотрел до конца сохранившуюся перед катастрофой связи информацию, относившуюся к катастрофе и скомпонованную в глиипе. Хорошо, что он это сделал до того, как прошёл на мостик флагмана. Среди трёх посетителей, шедших от уже исчезнувшего с парковки каботажника, он узнал ту, которая снилась ему ночью.

Адгон, взойдя на мостик, некоторое время наблюдал за суетой офицеров, переключавшихся с абстрактной хаотической ряби из цветов и звуков в голо и на дисплеях контроля сохранившегося единственного аварийного доступа на примитивную развлекуху для неграждан Балеса по другим. Сделал себе чашечку любимого тина без ароматических добавок, а потом своей властью запустил резервную дублирующую флотскую информационную сеть, спавшую в готовности именно для такого случая.

– Что за… – пискнула дежурная по связи.

На обзорном голо диагностики светились красным обозначенные узлы И-кластера станции и связанные с ними линии планетарного порта.

– Информационная система эскадры, командор? – запросил сохранявший выдержку на посту вахтенный.

Адгон Мус, отметив ажиотаж и паническое мельтешение офицеров в рубке, отдал приказ:

– Наведите порядок. Запустите протокол Омега противодействия вторжению в инфосистемы. Начинайте проверку центров и каналов информатики по станции, для этого отправьте на станцию отделение информационного противодействия под охраной Первого штурмового взвода.

Адгон Мус, выполнив требования протокола, отстранённо наблюдал за уже слаженной работой своих подчинённых, наконец-то избавившихся от паники и восстанавливавших на живую нитку сохранные блоки на их линии от станции. Последствия в виде наказаний после событий на станции будут и по флоту.