- Пьетро, прекрати, мы же договорились, - она хотела встать, сопротивлялась, но Леншерр не хотел отпускать от себя, и, в конце концов, смотря в его льдисто-голубые глаза, ей пришлось сдаться.

- Не хочу, чтобы ты нервничала по пустякам, - кивнул он.

- Я не волнуюсь, - оправдывала себя Сем, хотя сама никак не могла собраться с мыслями. - Просто… боюсь не понравиться твоим родителям.

- Помнишь, что ты мне говорила, когда мы вместе стояли у порога квартиры твоих родственников? – Пьетро улыбнулся и поцеловал девушку, прижимая к себе. – «Как можно такого милашку не полюбить?». Мои родители тебя обязательно полюбят - ведь ты же у меня такая прелестная кошечка.

- Мур, - передразнила его Сем.

Она притянула его к себе за шею, целуя в губы; спидстер остановился, обнимая девушку, пока она, держа его за щеки, целовала быстро, отрывисто. Стоило ей отстраниться, как молодой человек потянулся к девушке губами. Семела со смехом чмокнула его в подбородок.

- Кошечка, - прошептал Пьетро, когда девушка соскользнула с его колен. Сем, фыркнув, взъерошила платиново-белокурые волосы парня.

- Тогда ты котик, получается? - поинтересовалась она, толкая инвалидную коляску к особняку Леншерров; до дома оставалось всего ничего – так, завернуть за угол, проехать пару метров и уткнуться в кованые вороты, выходившие на большой двор. Хотелось бы, чтобы никто из домашних не маячил на улице – Пьетро специально не предупредил их о том, что ехал в гости, и он, как и Сем, волновался не меньше: последние несколько месяцев, особенно до встречи с Крид, его отношения с родителями сильно ухудшились. Спидстер корил себя за то, что так поступал со своими стариками: кричал на них, просил оставить его в покое, а иногда и вовсе говорил неприятные вещи, а про себя порой желал им даже смерти. Молодой человек был ослеплён ненавистью к самому себе за такую, как он раньше считал, ошибку судьбы, но сейчас, благодаря поддержке друзей и девушки, поменял своё мнение в лучшую сторону, но вот с родственниками так и не помирился. Но теперь появился шанс всё исправить и вернуть те тёплые отношения, от которых Пьетро в своё время отказался. И он очень соскучился по родным: по отцу, матери, Ванде… их остро не хватало в жизни. А вот Анна… Мутант мысленно скрестил пальцы: вот её видеть он не хотел, зная её лицемерное отношение ко всему, в частности – к нему самому. А если та узнает про Семелу, то точно что-нибудь вытворит, и этого Пьетро больше всего боялся. Пусть они родные брат и сестра, но Леншерр не допустит, чтобы она позволила себе даже косо посмотреть в сторону Сем.

За потоком не самых приятных мыслей Леншерр даже не заметил, как мимо них прошел парень с необычной глянцево-красной кожей и сразу понял, как уже они оказались около особняка; железная калитка, как и всегда, была защёлкнута на щеколду – так по-родному, но и одновременно непривычно; отвык он того, что раньше было для него нормой. Мутант со скрипом отворил единственную преграду и въехал внутрь, остановившись лишь для того, чтобы скрыть следы своего проникновения в особняк. Сем обошла Леншерра, осматривая родное гнёздышко своего молодого человека; двухэтажный особняк в викторианском стиле с немного обшарпанными стенами, выцветавшими оконными рамами, к которым вился декоративный плющ; дорожка вымощена камешками, где-то стояли глиняные горшки, в которых росли небольшие кустики и деревца – было в этом что-то домашнее и уютное. Семела улыбнулась, чувствуя себя комфортно в чужом месте; осталось дело за малым – найти с Леншеррами общий язык и показать себя с лучшей стороны. Она встала позади инвалидной коляски Пьетро и, взявшись за её ручки, помогла ему подняться по пандусу к главному ходу; спидстер, оказавшись около двери, тяжело вздохнул – оказывается, чтобы нажать на звонок, нужно приложить немало усилий, а его сейчас будто всего парализовало, а не только ноги.

- Ну, вперёд, - поддержала его Сем, видя, как молодой человек напрягся. – Пьетро?

- Извини, - он попытался улыбнуться, но вышло так себе, - просто… так давно не был дома. Ты ведь знаешь, что в последнее время я и мои родители… в общем, что мы постоянно ругались. Теперь интересно, как они отреагируют на то, что их блудный сын вернулся домой.

- Не переживай, - девушка наклонилась к нему и поцеловала в макушку, - они ведь родители – всё понимают.

- Конечно, но… я всё равно волнуюсь.

- Эй! Между прочим, сегодня моя очередь нервничать, - звонко засмеялась Сем. – Мы опять с тобой поменялись ролями?

- Всё, всё, уговорила, - тряхнул головой спидстер, - я собрался, я смогу!

- Вперёд, мой рыцарь!

Пьетро, улыбнувшись, подкатил ко входной двери чуть ближе и, собравшись с мыслями, нажал на кнопку звонка, слушая, как внутри особняка эхом отозвалась знакомая мелодия, как послышались шаги, знакомые голоса, скрип двери… А потом всё как в замедленной съёмке, если время вовсе не остановилось. На пороге, онемев от неожиданности, на инвалида смотрела женщина, и руки её сильно тряслись, ведь… ведь она не думала и не догадывалась, что незваным гостем в их семейном гнёздышке окажется именно он.

Сем, наблюдая молчаливую картину, улыбнулась и сделала шаг в сторону, хотя и понимала, что сейчас её совершенно никто не замечал.

- Привет, мама. Я дома.

Важнее слов для Магды не было, и она, сорвавшись с места, со слезами на глазах, кинулась к сыну с объятиями, падая на колени; её мальчик, любимый сын вернулся домой! Она расцеловала его в обе щеки, гладила по волосам, а сама никак не могла поверить в происходящее. Пьетро почувствовал, как его глаза щиплет, но мужчины не плачут. Миссис Леншерр, поднявшись на ноги, обернулась в сторону открытой двери; из глубины дома донесся голос Эрика:

- Магда, всё в порядке?

Кажется, он уже направлялся в холл.

- Эрик, Ванда, скорее сюда!

- Что… случилось?.. – глава семейства, показавшись на пороге дома, застыл на месте, увидев того, о ком сердце несколько недель болело беспрерывно.

Сын… его любимый родной сын вернулся. Эрик Леншерр никак в это не мог поверить; ноги налились свинцом, приварились к полу и, казалось, что он так и не сможет сделать единственный шаг в сторону; руки моментально вспотели, а его самого трясло. Вернулся, вернулся, вернулся!.. В голове мужчины одно и то же слово крутилось волчком; он сделал шаг, второй, третий… Силы магнетизма словно вытесняли его жизненную энергию. Но… Эрик переселил себя; пусть преодоление нескольких шагов показались ему настоящей пыткой, но он достиг своей цели и упал к ногам сына, обняв его и чуть ли не плача; Ванда также набросилась на брата-близнеца, крича его имя и рыдая; Сем, видя столь трогательное воссоединение, улыбнулась, чувствуя, как у самой наворачивались слёзы умиления.

- Пьетро! Братик! Мой братик вернулся! – приговаривала маленькая мисс Леншерр, повиснув на шее старшего брата.

- Пьетро, ты… не может быть, - Эрик встал на ноги, отстраняясь. – Мы… мы не можем поверить.

- Сынок, мы так рады!

- Я знаю, мам, пап, Ванда, - Пьетро, широко улыбаясь, осматривал родных, будто не видел их не пару месяцев, а несколько долгих лет.

- Мы так скучали, сынок, - у Эрика перехватывало дыхание. – Ты просто не представляешь, что нам пришлось переживать. Мы думали, столько думали… И твоя мама и сестра…

- Пап, - обратился к мужчине спидстер, - всё хорошо. Теперь всё будет хорошо. Просто… простите, но мне нужно было принять свою действительность. Я виноват, понимаю, но я постараюсь всё исправить. Чтобы всё было хорошо!

- Обнимемся! – предложила дельное Ванда, и все решили последовать её примеру.

И Леншерры вновь набросились на инвалида с объятьями, но тот, смеясь, пытался шуточно сопротивляться; семейная идиллия была прервана всё той же Вандой, которая, заметив рядом стоящую девушку, удивилась и, первой отстранившись от брата, воодушевлённо охнула:

- Вау!

Сем, покраснев, заправила за ухо прядь волос; Магда и Эрик, встав рядом, также вопросительно осмотрели девушку, совершенно не догадываясь, кто она и что тут делала. Но ответ пришёл сам собой: Пьетро, заметив на лице своих родных интерес, подъехал к ней и, взяв за руку, подвёл ближе. Спидстер, выдохнув, начал знакомить главных в его жизни людей с новым главным человеком в своей жизни, который тоже стал его большой семьёй – возможно, что даже чуть больше, чем сами родители.