Спустя всего несколько долгих секунд девушка была почти в безопасности. Ещё совсем чуть-чуть и она окажется недосягаемой для пришельца.

Саманта мгновенно вплыла внутрь медицинского модуля и принялась задвигать люк. Она почти захлопнула его, когда почувствовала — в проёме мешает что-то плотное и упругое: пазы затворов не до конца вошли в свои разъёмы и не желали замыкаться до упора. С ужасом девушка увидела и поняла, что снаружи дверь, петли и замок — всё было опутано жёсткими и тягучими белёсыми нитями, которые и мешали запереть люк.

Саманта запаниковала, пробуя надавить изо всех сил. Болтая ногами в воздухе, она завертелась, как змея, но безрезультатно. Ей стоило бы во что-то упереться, но до ближайшей стены отсека не дотянуться, и тогда она закричала. От натуги и бессилия, потому что увидела в окошко иллюминатора, как 'клякса' соскользнула с лица капитана и куда-то скрылась из виду.

Скорее почувствовав, а не увидев, как за её спиной что-то возникло, Саманта Каннингем медленно повернула голову назад, безвольно отпуская колесо так и не закрытой до конца двери…

***

— Нет!!!

Сергей не смог отвести взгляда от жуткой расправы. И лишь когда 'клякса' закончила свою грязную работу, он от бессилия и злости до крови закусил губу, коря себя за то, что находится здесь в относительной безопасности, в то время как там, за пределами его отсека, идёт настоящая бойня. Где постепенно холодеющие тела жертв жуткого пришельца медленно плывут вдоль пустых коридоров станции, постепенно превращая орбитальный космический дом в гигантский железный могильник.

С момента, когда исчезла связь с Махновским, минуло всего каких-то полтора часа. Ерохина потряс этот факт, ведь ему всерьёз казалось, что от начала всех сегодняшних страшных событий прошло полдня, не меньше.

Сергей опять поглядел на мониторы. Тварь успела оплести своими нитями почти всё вокруг. Теперь нити будто стали толще, словно выросли сами по себе и были отлично видны даже при минимальном увеличении камер. Свободными от них оставались лишь несколько закупоренных отсеков, куда 'клякса' так и не пробралась, и откуда видеосигналы шли без помех.

Всё то время, пока российский космонавт был на связи с Каннингем, Оуэном и Мохандосом, он поддерживал контакт и с Землёй. Сообщения и команды оттуда шли урывками, но сейчас в эфире стояла тишина. Ерохину даже на какой-то миг показалось, что в центре управления полётами смирились с тем, что 'Станция-2' навсегда потеряна. Будто там, наверху их всех до одного списали со счетов, и рассматривают теперь как потенциальных мертвецов…

Плавающего в невесомости тела Оуэна Сергей теперь не видел на экране. Несчастного астронавта куда-то унесло медленным потоком воздуха, или притянуло в дальний угол отсека нитями паутины. Но когда из наполовину приоткрытого люка медицинского отсека, раскинув руки, показалась фигура Саманты Каннингем, Сергей не выдержал и вскрикнул. С бледным лицом и открытыми, остекленевшими глазами, она сейчас была, словно фея из сказки. Девушку развернуло так, будто она не дрейфовала по воздуху, а шла. Её стройная фигура с застывшей на лице гримасой ужаса смотрелись настолько гротескно, как если бы она была призраком. Клякса уже сползла с её красивого лица и куда-то исчезла. Но куда именно?

Лишь взяв себя в руки и начав рассуждать рационально, Сергей понял, что перед его взором вовсе не привидение, а обездвиженное тело когда-то живого человеческого существа.

Протянув палец, он выключил трансляцию, хотя попасть по нужной клавише ему удалось не с первого раза.

13 декабря 2046 года. Борт 'Станции-2'

Несколько минут подряд Ерохин не мог ни думать, ни что-то делать. Тупо уставившись в пустоту, он только покачивал из стороны в сторону своей головой и тихо стонал.

— Вы думаете, мы все тут обречены, не так ли? — надломленным голосом спросил он, обращаясь в эфир, когда волна от внутреннего потрясения едва улеглась.

Ответ с Земли долго не приходил. Слишком долго.

Пот струился по его лицу, а дрожащие ладони едва слушались клавиатуры. Хотелось пить, но он не мог заставить сделать себя даже один глоток воды.

Земля ушла в тень и отключила связь, это и было причиной молчания. Ерохин пока не знал этого, он даже не догадывался, какой переполох там поднялся, когда операторы из Центра управления своими глазами увидели ту бойню, которую устроил на станции жуткий пришелец.

Сергею вдруг очень сильно захотелось домой. В свой загородный домик на берегу речки, где в заводи полно плотвы и где ещё в прошлом году они с друзьями коптили пойманный улов в душистых опилках во дворе усадьбы, откуда с холма открывался потрясающий вид на ближайший берёзовый лес…

Человек попытался взять себя в руки. Он вновь включил мониторы, вспомнил и попытался отыскать Мохандеса, используя визуальный контроль и голосовую связь. Тот должен быть жив и наверняка очень нуждался в том, чтобы Сергей не прекращал своих наблюдений за перемещением пришельца по отсекам станции.

'А вот и он! — возрадовался Ерохин, когда обнаружил индуса Тот медленно плыл вдоль отсека М2, постепенно приближаясь к оранжерее.

До сего момента русский космонавт совершенно не задумывался над тем, каково его собственное положение. Он оставался на посту, приникнув к пульту, пробуя координировать действия экипажа. Ему не удалось спасти троих, и если он потеряет ещё одного… Нет, так не должно будет случиться!

Голографическая карта включилась. Сергей отметил маркером то место, где в данный момент двигался Мохандес. Затем развернул обзор и приблизительно оценил расстояние от медицинского отсека, возле которого 'клякса' настигла свои две последние жертвы, до гидропонного узла. Оно было приличным и это не могло не радовать — возможно, тварь ещё даже не засекла передвижений человека.

— Джохар! Слышишь меня? Саманта и Бен… они погибли.

— Я знаю. Не кори себя, лучше подскажи, нет ли для меня другого пути. Передо мной развилка. Какой путь более чистый.

Сергей попробовал сориентироваться, но у него не было рабочих камер в тех отсеках, про которые говорил Джохар. Ему хотелось заплакать от бессилия, потому что в этот раз он так же ощущал себя полностью бессильным чем-то помочь индийскому астронавту.

Свет на секунду мелькнул в одном из коридоров.

Сергей замер, мысленно моля о том, чтобы это был просто скачок напряжения и не более.

Мелькнуло ещё, потом дальше. Вереница перемигивающихся ламп побежала вдоль отсеков. Тварь снова начала двигаться.

— Она идёт, Джохар!

Фигура на экране замерла.

— Движется в мою сторону?

— Не знаю… Эта тварь скачет слишком быстро, и если ты не поторопишься… Не могу потерять ещё и тебя. Торопись назад! Быстро!

Ерохин заметался взглядом от мониторов к голографической схеме, пытаясь быстро сориентироваться в путях передвижения 'кляксы'.

'Вот же гадость! — подумал он с досадой — Как ты узнаёшь обо всём, тварь? Неужели колебания нитей оттуда доходят до тебя даже с другого конца станции!'

Всё это было непонятно и поэтому пугало ещё больше. Легко противостоять противнику, про которого ты хоть что-то знаешь, но в случае с гадкой 'кляксой' неизвестным было почти всё. Это не волк, которого можно при удачном выстреле убить из ружья и не какая-то крыса, против которой сработал бы капкан.

Впрочем, ни ружей, ни капканов на станции не было, поэтому в попытке справиться с непредсказуемым противником, Сергею приходилось думать головой.

— Джохар, не повторяй ошибок Оуэна! Тебе некогда строить предположения! Прошу, просто вернись тем же путём!

— Но я почти добрался до оранжереи — с сожалением воскликнул индус — для чего я прошёл столько, чтобы теперь просто повернуть назад?

Он заметался, не зная как поступить, потом попробовал ускорить своё перемещение. Нужно было лишь протянуть руку, чтобы открыть гидропонный отсек, но его последнее полотенце очень быстро запуталось в светлых эластичных нитях, оставив человека полностью безоружным. Астронавт попробовал, было оторвать его, но безуспешно. И тогда, негромко выругавшись в микрофон, он просто развернулся и полетел сквозь пройденные отсеки назад, вняв уговорам Ерохина.