– Смотри, дружище, – сказал я и развернул перед Чижом огромную карту, которая моментально накрыла стол.

Официант, принесший кофе, после недолгих раздумий поставил чашки на свободный стул.

– Зато тут каждую шотландскую тропинку видно, – добавил я, предвосхищая вопрос Чижа.

Проходя по маршруту, я – в который уж раз за последние месяцы – поднял вопрос о замке Фингаск. Дело в том, что идея посетить Фингаск принадлежала Жене, сестре Вадима, дружившей с хозяевами, и потому вопросом занимался лично Чиж. В итоге координаты мне он так и не прислал.

– Да не переживай ты, – махнул рукой Чиж. – Завтра все будет. Я Жене написал, она сказала, пришлет.

На том и порешили. Потом мы еще раз обсудили правила езды в группе. Чижу это было в диковинку, но, учитывая, что мы ехали вдвоем, задача казалась не слишком сложной.

– Вот, когда с Сахалина на бракованных «Уралах» ехали, там, да, однажды чуть не влетели, – припомнил я. – Ведущему колонны от усталости что-то примерещилось, он забыл, что едет не один, и так резко ударил по тормозам, что мы чуть не стали одним большим «Уралом» с четырьмя люльками и рулями!

– Страшное дело, – заметил Вадим.

– Поэтому важно помнить, что ты едешь не один. Всегда. Даже, когда впереди друга границу пересекаешь – помни, что надо его дождаться… – усмехнулся я.

– А, это ты про меня уже? – улыбнулся Чиж.

– Ага. Мелочь, конечно, но для удобства давай договоримся по возможности не терять друг друга из виду, хорошо?

– Да какие дела, Макс? Я ж не спецом…

Тем временем бар начал стремительно пустеть: туристы оживились и потянулись к выходу. От Чижа это тоже не укрылось.

– Куда это они так ломанулись? – удивился он.

– Да черт его знает. На кораблекрушение не похоже – бармены спокойные, как удавы в шотландских лесах…

– Может, интересное что? Пойдем, глянем?

– А пойдем.

Залпом допив кофе, Вадим поднялся со стула и поспешил к дверям. Я чуть задержался – сворачивал карту и убирал ее обратно в рюкзак. Когда наконец вышел наружу, Чиж ждал меня там.

– Смотри, – сказал он, указывая пальцем на дьюти-фри, который находился неподалеку от бара. Прежде он пустовал, но теперь народ облепил его со всех сторон, словно булавки – мощный магнит.

– Откуда такой ажиотаж? – недоуменно пробормотал я.

Подойдя поближе, мы увидели на входе дородного парня в клетчатой рубашке и потрепанных голубых джинсах.

– Whiskey tasting! – на ломанном английском зычно восклицал он. – Free sets of three shots!

– О, дегустация виски! – обрадовался Чиж. – Пойдем, Макс?

И снова я не спорил: видя, как загорелись глаза моего друга, отдался на волю судьбы, хотя дегустировать ничего не собирался. Получив талоны от того же парня в клетчатом, мы прошли внутрь и отправились за халявным виски. Щедрость хозяев поражала: на пробу можно было выбрать любые сорта из доброй сотни наименований, поэтому выбор дался Чижу не просто. При этом сам сет из трех шотов оказался для Чижа легкой прогулкой, и потому, облизав губы, он обратился ко мне:

– Макс…

– Ау?

– Это… ты все равно ведь не пьешь, правильно? А мои талоны на выпивку закончились в тот момент, когда мне только начало… хорошеть.

– Сочувствую, – с притворной грустью сказал я.

– Вот ты!.. Отоварь свои талоны, пожалуйста. Я тебе скажу, чего для меня взять.

– Давай, говори, – усмехнулся я.

Чиж просиял и стал перечислять.

Нас, конечно же, раскусили – правда, к этому моменту Вадик допивал последний шот. Впрочем, никаких санкций не последовало – скорей, мои действия вызвали у хозяев дьюти-фри неподдельное удивление.

– Вы из России? – спросил продавец на чистом русском.

– Да, – кивнул я.

– Из России – и не пьете?

– Угу.

– На халяву?

– Так точно.

Пауза.

– А вы случайно не больны?

– Напротив, – с улыбкой ответил я. – Здоров как никогда.

– Тогда почему? – не унимался продавец.

– И так хорошо.

– Надо же… Я сам с Одессы, у нас почти весь экипаж оттуда. И русских с украинцами повидали будь здоров. Всяких-разных. Но вот чтоб русский от халявной выпивки отказывался… такого не помню. У нас тут шотландцы пьют, от мала до велика… водители, трезвенники, все! Бесплатно же… а вы – не пьете… Вы какой-то… неправильный русский!..

Я только улыбнулся в ответ и пожал плечами. Спорить с подобными типами – себе дороже. Для них даже наличие жизни на Марсе менее удивительный факт, чем непьющий русский.

«Впрочем, стереотип-то этот не на ровном месте возник, – подумал я, с грустью глядя на ряды бутылок, украшающие длинные полки. – Наверняка на одного меня приходится десять таких, как Чиж, и еще двадцать вообще без чувства меры… И вот последних тут, надо думать, встречают с распростертыми объятьями…»

Быстро потеряв ко мне интерес – ясно же, что ничего не куплю – одессит переключился на компанию из четверых мужиков, стоящих чуть поодаль. Они уже выпили халявные сеты и теперь громко обсуждали продегустированные сорта.

– Хорошо тут у них, – с чувством произнес Чиж. – Сразу видно – Европа…

Я только усмехнулся и спросил:

– Ну что, теперь-то твоя душенька довольна?

– Ну а то!

– Может, тогда покурим да спать?

– Ну, пошли… – нехотя сказал Вадим. – Завтра ехать много, лучше притормозить… А то еще эту… концентрацию утратим…

Мы направились к выходу, но далеко уйти нам не дали: поняв, что друг «неправильного русского» так ничего и не купил, одессит воскликнул:

– Господа! Спецпредложение, только для вас! Если возьмете любую бутылку виски прямо сейчас, я вам еще по сету из трех шотов сделаю, каждому!

Чиж обернулся так быстро, словно речь шла не о выпивке, а, как минимум, о судьбе целой галактики.

– А давайте мне бутылочку того, последнего! – весело воскликнул он и, потирая ладони, направился обратно к стойке. – Очень так хорошо пошло…

Понять, кто из них больше выиграл, Чиж или продавец, я так и не смог. Судя по довольному виду обоих, каждый счел последнее предложение безумно выгодным.

Час спустя мы все-таки покинули дьюти-фри и отправились на корму – покурить перед сном. Чиж пребывал в прекрасном настроении – зажав купленную бутылку шотландского виски подмышкой, он тихо насвистывал под нос. Я же наслаждался вечерней прохладой; море было спокойным, и лишь встречный ветер раскачивал флажки на мачтах нашего парома, неустанно разрезающего ночную мглу.

– Слушай, а у Лермонтова про звезды было что-то? – задрав голову, спросил Чиж. – Помню, вроде было, а что – не помню…

– Такая же история… сейчас…

Пару минут покопавшись в телефоне, я прочел:

Вверху одна

Горит звезда,

Мой ум она

Манит всегда,

Мои мечты

Она влечет

И с высоты

Меня зовет…

– Умел же! – перебил меня Чиж. – Так вроде просто – и так широко! Гений, что тут скажешь…

Решив, что вторую половину стиха Вадиму читать бессмысленно, я сказал:

– Поэтому-то мы и едем в Шотландию, старик – чтобы посмотреть, где этот гений зародился.

Некоторое время мы дымили в тишине. Я курил сигару, Чиж – сигарету: сигары он отчего-то не любил – пару раз угощался моими, но всегда все заканчивалось фразой: «Не, не мое».

– Вот все-таки интересно, как жизнь устроена, – сказал Вадим наконец. – Предки его – в Шотландии, а он – раз! – и великий русский поэт!

– Ну, у него по всему миру потомки, ты же слышал. Тот же граф Лерма в Испании, которого он рисовал…

– Ну да, ну да, – задумчиво произнес Чиж. – Везде дворяне, а потомок в родовой усадьбе свадьбы и корпоративы проводит, чтобы концы с концами свести.

– Ну, в нынешней России другие дворяне, – с грустью сказал я. – А остальные не живут, а от колыбели до могилы концы с концами сводят…

– Это да, – вздохнул Вадим.

Он шумно затянулся и, бросив бычок в урну, сказал: