… Вчера вечером группа бастующих фармацевтов в 50 чел. обходила все аптеки и принуждала прекратить работу. Из всех аптек фармацевты ушли. Остались только хозяева. Публике отказывают в лекарстве, некоторые аптеки совсем закрылись… — вот же революционеры хреновы, ведь не знают, что творят!
Да, весело живет народ! А вот и уголовная хроника:
… Предотвращена попытка ограбления городского банка в Петергофе. Взломщики оказали вооруженное сопротивление, но благодаря мужественным действиям полиции злоумышленники обезврежены, один из чинов полиции ранен в правую руку…
О, а это вот интересно:
… Ужасные преступления в Царском Селе! На окраине города, в Софии, на территории стройки казарм Артиллерийской школы найдены два мужских трупа, один из которых с многочисленными ранами, что позволяет предположить об истязаниях, которым подвергся несчастный. В то же время в ближайшем пригороде, в деревне Гуммолосары, что в трех верстах от этого места в доме крестьянина Несмеянова обнаружен труп хозяина дома, его сестры и неизвестного мужчины. В доме так же обнаружена живой мать хозяина дома Несмеянова Анна, но в виду помутнения рассудка ничего разумного сказать она не может. Есть основания считать, что сии ужасные преступления как то связаны между собой. Чины полиции от общения отказываются, не давая никаких пояснений. Особую пикантность придает тот факт, что на месте преступлений замечен помощник начальника петербургского охранного отделения полковник Герарди…
И все что ли? Интересно, что там делает жандармерия, или я что-то недопонимаю? Отложив газету, я задумался, как этот может коснуться меня.
Надо быть очень наивным, рассчитывая на то, что обо мне никто не вспомнит, расследуя это дело. Здесь у сыска, конечно, не такие возможности, как в будущем, но хлеб свой они явно едят не зря. Мою связь с этим кругом трудно не заметить. Наверняка попытаются встретиться со мной. По большому счету, предъявить мне ничего не могут, но, думаю попытаются заболтать, разговорить, надеясь на мою молодость, вынудить меня рассказать все, ссылаясь на необходимость добиться истины и обещая, что мне это ничем не грозит. Это все понятно, к этому я готов. Но жандармерия, тем более в таком чине, это серьезно. Нет, я не паникую, мои дела к политике никакого отношения не имеют. Тогда что же? Понятно, что Подгозов — Митрич явно связан с бомбистами, но дальше то что? Ну убили его, ну приехал следователь. Или в Царском так положено, чтобы целый помощник начальника петербургского охранного отделения лично занимался таким делом? Информации у меня мало, да и честно сказать, беспокоится рано, это я так, на всякий случай. Проблемы буду решать по мере их поступления.
Сегодня должен приехать Федор, может он что доложит, хотя, что он может знать, так, на уровне слухов.
* * *
На ужин сегодня я приглашен к Ширвашидзе. Они определились с особняком и переехали несколько дней назад. Теперь вот приглашают на званный ужин. Это еще не празднование новоселья, так, ужин в кругу друзей, как сказал Прокопий Левонович, "будут только свои, так, посидим немного, вспомним Тифлис, выпьем немного Мукузани[38], тягучее Саперави[39], споем Хасанбегури[40].
Честно сказать, идти не хотелось. Да, детские годы корнет провел в Грузии, но нельзя сказать, что я проникся духом этого бесспорно чудесного края. А тот факт, что апогеем моей службы в армии XXI века были события именно в Грузии, и не думаю, что местное население по итогам этих событий испытывает ко мне братскую любовь и искреннюю благодарность, что, впрочем абсолютно взаимно, вносит определенный дискомфорт в мое настроение на этом "междусобойчике". Но идти надо, не знаю, как насчет Мэри, но старый князь Ширвашидзе не давал мне повода отклонить его приглашение.
И вот я в съемном экипаже подъезжаю к новому дому князя, по адресу Большая аллея, 12, Каменного острова[41]. Этой землей владели первый канцлер империи Головкин, его сменщик Бестужев-Рюмин, с начала XIХ века, после постройки дворца наследника престола, будущего императора Павла Первого и немногим позже летнего театра, становится что то вроде Рублевки XXI века, пристанищем элиты, статусным знаком принадлежности к высшему кругу. Вотчина лейб-гвардии Конного полка, расквартированного здесь.
А домик так ничего, миленький. Двухэтажный коттедж, с верандой, террасой и круглой башней слева от входа, которая является особой его отличительной чертой. Если я что-то понимаю, это модерн. Во всяком случае, видны характерные для этого архитектурного стиля асимметрия, изломанные линии крыши и некоторые другие детали. В основном постройка деревянная, к ней прилегает упомянутое одноэтажное строение что то вроде башенки, имеющее полукруглый портал, цокольная часть облицована бутовой плитой. Обычно в таких коттеджах первый этаж занимают гостиные, общие залы, кухни, другие хозяйственные помещения. Второй этаж, как правило, отдан кабинету и апартаментам хозяев, гостевым комнатам.
У входа меня встречал молодец в черкеске с галунами в лохматой папахе. Как и положено, кинжал на поясе. У, как зыркает то глазами. Этот бравый бородатый молодец выполнял, я так понял, роль дворецкого. Скинув ему на руки шинель и отдав фуражку, я осмотрелся. Небольшой холл, пара кушеток, зеркало в полный рост. Гардеробная с вешалками, отгороженная от остального пространства небольшой стойкой. Кстати, гости уже присутствую, судя шубе и пары шинелей на вешалках.
Хм, вроде как принято гостей встречать хозяевам, а они пока не показываются. И что бы это значило?
— Тэбэ туда, — молвил этот абрек позади меня.
Меня это, мягко сказать, покоробило. Встреча эта непонятная, к тому же память о прошлой, вернее будущей жизни XXI веке, не добавлял любви к представителю "маленького, но гордого народа". Да и само обращение. Можно, конечно списать на слабое знание русского языка, можно не обратить внимания. Но это все с точки зрения человека XXI века, нравы тогда были более демократичные, вернее будут. Но сейчас не XXI век, здесь такое не оставляют без внимания.
— Место знай свое, бичо[42], не стой за спиной, не люблю это. Твое место у порога! — сквозь зубы проговорил я, не поворачивая головы.
— Я нэ слуга, — прорычал он, кладя на кинжал у пояса, — я охранник!
В это время в холл вышел князь Ширвашидзе и стал свидетелем этой сцены.
— Гурам, ар шеидзлеба[43]! — прикрикнул он на своего человека.
— Ну почему же, батоно[44]. Прокопий, я вижу слуги у Вас хотят показать зубы? Уверяю Вас, я могу указать ему место, вырвав при этом эти зубы.
— Ра гагикете шен исети[45]? — как то даже обижено произнес привратник, обращаясь ко мне. Я проигнорировал его вопрос, хотя и понял, что он сказал.
— Прошу простить его, князь, — Прокопий Леванович был не на шутку расстроен, — Гурам еще не знаком с правилами этикета, он наш дальний родственник, приехал только вчера помогать нам по хозяйству! — и обращаясь к соотечественнику:
— Эс ра арис? Ес укве метисметиа[46]! — стал выговаривать он своему человеку. Тот в ответ что то резко ответил ему и вышел из зала.
— Еще раз прошу извинить, Александр, уверяю, это больше не повторится, я приму меры! — вновь обратился ко мне Ширвашидзе.
На шум в холл вышли остальные приглашенные гости, Из знакомых, герой японской войны полковник Николай Баратов[47], сосед по Царскому Селу, гусар ротмистр Эрдели — адъютант великого князя Николая Николаевича, молодой штабс-ротмистр Георгий Эристов в форме лейб — гвардии уланского полка. Я был, так сказать, шапочно знаком с ним. И очень похожий на него штабс-капитан в форме лейб-гвардии конной артиллерии. С ними вышла Мэри и еще женщина средних лет.
