– Венедиктов? – переспросил я. – Откуда…
– Теперь ты – легенда, – ответила за Кота близняшка, но в ее голосе не слышалось особого восторга по этому поводу. – Звезда новостей. На местных каналах только и речи, что ликвидация банды, на счету которой не один десяток трупов.
– О как….
Я не договорил, и снова принялся тупо пялиться в потолок.
– Ладно, отдыхай. Мы пойдем, – Кот кивнул близняшке и та отложила в сторону журнали вышла из комнаты.
– Если что – зови, – уже у двери обернувшись, бросил Кот.
Я не ответил. Хлопнула, закрываясь, входная дверь, и Кот вышел, оставляя меня одного.
***
Запах кофе привел меня на кухню. Пошатываясь и хромая, я подошел к дверям. Прислушался.
Сквозь матовое стекло виднелось два силуэта. Кот сидел за столом, о чем – то переговариваясь с одной из сестер – близняшек. Я постарался открыть дверь как можно тише, но мой маневр не остался незамеченным. Едва дверь приоткрылась, Кот умолк на полуслове, обернулся. И его лицо вытянулось от удивления, когда он увидел меня, прислонившегося к дверному косяку на пороге кухни.
– Ты ебанулся совсем? – рявкнул он, вставая из-за стола. – Сказано же было: если что – то нужно – звони в колокольчик.
Колокольчиком, Кот ласково назвал охуительных размеров рынду, которая отбивает склянки на флоте. Вздумай я позвонить в этот «колокольчик» – и у меня были бы все шансы оглохнуть на оба уха.
– Не знал, сколько раз нужно звякнуть в этот колокольчик, – съязвил я в ответ. – Где ты его взял вообще? Спиздил с вечевой башни?
– А вот это как раз не важно, – не без гордости ответил Кот. – Чего тебе, болезному, в кровати не лежится?
– Кот. Мне нужна тачка.
– Садовая? – уточнил мой собеседник.
Но я покачал головой:
– Нет. Машина нужна.
– Зачем? – не понял Кот.
– Кажется, наш дружок собрался в город, – проговорила близняшка, глядя на меня с интересом. Как смотрят на душевнобольного, что пытается с разбега пройти сквозь бетонную стену.
– Ты ебнулся, друже… – ошарашено протянул Кот.
– Возможно, – я кивнул головой. – Но мне нужно попасть в город. Настя…
– На похоронах будет куча федералов! – рявкнул в ответ парень. – Сунуться туда – самоубийство. Проще будет сразу прийти в ближайшее здание полиции и сдаться властям.
– Мне это нужно, – упрямо гнул я свою линию.
– Да ты, блять, еле ходишь. Куда тебе ехать?
Но Кот безрезультатно пытался воззвать к голосу разума. Для себя я уже твердо все решил.
– Значит, пойду пешком, – упрямо заявил я.
– Пешком? – удивленно протянул Кот. – Ну, пиздуй. Выйду тебя провожать. Заодно посмотрю, как далеко ты уйдешь. Я вообще диву даюсь, как ты встал. Сутки назад лежал пластом, а тут – на тебе: вполне резво скачет по дому.
– Ставлю тысячу, что не более двадцати шагов, – тут же вклинилась в наш спор близняшка.
– От ворот или от дверей дома? – на всякий случай уточнил я.
Кот задумчиво потер ладонью подбородок:
– Хер с тобой, твоя взяла, – протянул он. – Но сперва, сестренки прокатятся в город и посмотрят, как там дела. Света, ты же давно не была в городе? – обратился он к сидевшей за столом близняшке.
– Хм-м-м…
Блондинка задумалась, уставившись в потолок и загибая пальчики с длинными наманикюренными ногтями. Впрочем, вскоре она бросила это занятие:
– Математика – не мой конёк, – беспечно призналась она. – Но да, проветриться не помешает. А то скоро совсем в селянок превратимся. Повяжем цветастые платочки, заведём корову, будем её доить. Ну, – она критически оглядела меня, – или его доить. Тоже неплохое хобби.
– Ну вот и чудно. Прогуляетесь по торговым центрам, сходите в кино…
– Заодно купишь себе майку взамен той, что заляпала моей кровью, – добавил я.
– А наш гость этот банкет оплатит, – закончил Кот.
– Сейчас голяк, – покачал я головой. – Денег нет. Собирался в дорогу в большой спешке.
Кот удивленно переглянулся с близняшкой:
– Перед тем, как сжечь машину, я забрал рюкзак с пассажирского сиденья. В нем лежало пять миллионов. А сейчас эта сирота стоит, плачется и пиздит мне про свое тяжелое материальное положение, – покачал головой Кот. – Тоже мне, блядь, нищеброд.
– Так вот что было в рюкзаке, который кинул мне на прощание Гоблин.
– Оу… – протянул Кот. – Запасливый малый, – начал было он и тут же осекся и поправил:
– Был. Запасливым.
На кухне воцарилось тягостное молчание. Нарушило его появление второй близняшки с бутылкой вина в руке. Она оглядела мрачные лица, уделив особое внимание моей персоне.
– Тебе необходимо выпить, – то ли посоветовала, то ли утвердила она.
Я с опаской посмотрел на бутылку. Отчего – то вспомнилось предупреждение покойного Гоблина про то, что Близняшкам не следует особо доверять. Надо сказать, мои подозрения не остались без внимания.
– Слушай, – заметив мои колебания сказала та, что с бутылкой. – Если бы кто-то хотел тебе навредить – оставили бы подыхать под забором.
Не дожидаясь ответа, она открыла один из ящиков, порылась там и обернулась через плечо:
– Кот, а где штопор?
Тот растерянно пожал плечами.
– В заднице у вот этого, – Света ткнула пальчиком в мою сторону. – В город собрался.
Её сестра посмотрела на меня с осуждением:
– Ну вот, – вздохнула вторая близняшка. – Всё равно сдохнуть собрался, а смотрит так, будто я его травить собралась.
– Я так не думал, – пробормотал я, и мой голос прозвучал чуточку смущенно.
– Мы уже поняли, что думать – вообще не твой конёк, – поделилась наблюдением Света зачем-то сняла с себя кроссовок и передала сестре. Та, как будто только того и ждала, приняла обувку, перевернула бутылку и начала стучать кроссовком по донышку. Пробка медленно, но верно выходила из стеклянного горлышка.
Я же, охуев от такого зрелища, во все глаза наблюдал за данной процедурой.
– Приятель научил, – пояснила близняшка, вытаскивая пробку и разливая вино по стаканам. Мне она плеснула только половину и долила водой из графина. – Пей, помогает после кровопотери.
Мы выпили не чокаясь. И, судя по осунувшимся потемневшим лицам, думали все примерно об одном. Когда мы прощались в прошлый раз, Кот точно в воду глядел: в нашем деле никогда не стоит загадывать наперед. Никто точно не скажет, свидитесь ли вы еще раз.
В нашем деле.
Я невесело усмехнулся. Давно ли это стало моим делом? Еще недавно я даже думать не смел, что за мной будут охотиться все федералы города. То, чем я занимался было детскими шалостями по сравнению с тем, что я нахуевертил всего за несколько месяцев.
Стаканы встали в ровный ряд на столе для оформления второй партии. И красная как кровь жидкость потекла в прозрачное стекло…
***
В одиночной больничной палате стояла тишина. Лишь едва слышно в ритм биения сердца пищали приборы, которые показывали, что пациент все еще скорее жив, чем мертв. Хотя сам пациент был бледен и выглядел так, будто валькирии уже утащили его душу в Чертоги Одина. Лишь слабый хрип кислородной маски говорил, что он еще дышит.
Возле кровати сидели два двухметровых лося в строгих черных костюмах, поперек себя шире. Один, наморщив лоб и пытаясь сделать умный вид, читал какой – то журнал. Второй лениво подбрасывал монетку.
– Круглый, нахуя нас отрядили охранять этого доходягу? – лениво спросил он у того, что читал журнал. – Он же еле дышит.
– Следить чтоб не помер, – скосив глаза на собеседника, пробасил тот. – Он нужен Прохорову живым и здоровым.
Дверь в палату открылась и охранники, мигом оставив свои дела, вскочили со стульев.
– Он не очнулся? – спросил вошедший в палату человек, покосившись на лежавшего на кровати человека.
– Нет босс, – пробасил тот, что читал журнал. – Док сказал, состояние без изменений.
– Очень, очень хуево, – протянул босс. – Нужно, чтобы он пришел в себя. Желательно, в ближайшее время.
Он подошел к кровати:
– Так вот ты какой, знаменитый Федор Карамазов, – задумчиво протянул он, и внимательно рассматривая лицо лежавшего без сознания: – Федор Карамазов. Охуеть. Кто только придумал такое сочетание имени и фамилии.