— Посмотрим. — недоверчиво фыркнула я.

— Клянусь.

Только вот наглые конечности потихоньку-помаленьку поднимались всё выше и выше, пока не остановились на границе с шортами.

— Если не уберёшь руки…

— Я готов очень долго и убедительно извиняться, — прошептал он, уткнувшись носом в моё бедро, руки его скользнули вверх, огладив мои бёдра, мазнули по открывшейся полоске кожи на животе. После чего он встал, и, возвышаясь надо мной, перекинул спутавшиеся волосы, стянутые в хвост на спину, нежно погладил ладонью по щеке и осторожно, едва касаясь, провёл большим пальцем к губам.

Сердце на секунду замерло, чтобы потом пуститься в галоп. Его взгляд гипнотизировал, заставляя забыть, какой скотиной он мог быть, когда не играл заботливого парня.

«А может, он хороший?» — робко, в недрах моего сознания, шевельнулась пьяная надежда.

«Лучше б он был хорошо перевоспитуемый», — мявкнул пьяненький здравый смысл и окончательно покинул собрание в моей голове.

«А давайте пошалим», — провокационно мурлыкнул авантюризм.

И так как в голове никто не возражал, я мягко поймала губами палец василиска и лизнула его кончиком языка. А пальцами пробежалась вдоль пуговиц на его рубашке.

Он не оценил моей попытки: через несколько секунд я была прижата спиной к его телу, а мой хвост оказался в плену его рук. Губы, такие жаркие, оставляли огненные дорожки на моей шее, от ключицы до уха, а вибрирующий шепот вызывал трепет.

— Если ты не готова идти до конца, то не провоцируй меня, малышка, — и он не больно прикусывает мочку уха, заставляя меня непроизвольно выгнуться ему на встречу.

Я слышу сдавленное шипение за спиной, резкий разворот, и он жадно целует меня в губы. Так сладко, безумно, дико чувственно, что у меня подгибаются ноги. А ведь его руки сейчас просто лежат у меня на лопатках, слегка сжимая ткань футболки.

— Я хочу, чтобы ночью ты не могла уснуть, вспоминая обо мне, — шепчет он в губы, потом чуть прикусывает нижнюю, сразу же целуя это место и поглаживая языком. — Хочу, чтобы ты закрывала глаза и чувствовала, как мои руки скользят по твоей обнаженной чувствительной коже, — его горячие, даже через ткань футболки, ладони прошлись по моей спине вниз и вверх, — Чтоб тебя не отпускало ощущение моего присутствия рядом до утра.

Всё, капут. Моё воображение доделало всё самостоятельно. Я уже была готова сказать, что согласна на всё, только чтобы он не уходил и не останавливался.

Как мы оказались у кровати, я не знаю, не помню. Но он слегка подтолкнул меня, заставляя упасть, склонился, одаривая ещё одним поцелуем, игриво лизнув по губам напоследок. Я лишь моргнула, а длинный змеиный хвост уже исчезал в окне.

Сид и Гор

— Тебе не кажется, что ты торопишь события? — Сид задумчиво разглядывал брата, лежа в темноте их комнаты.

— Ты хочешь, чтоб я притворялся тем, кем не являюсь? Мне видится, это не лучшая твоя идея.

— Но ты её пугаешь.

— Поверь, последнее, что она испытывала — это страх. Возбуждение, предвкушение, желание — вот чем от неё пахнет. Мне огромных сил стоило находиться там и не трахнуть её, когда она ко мне бедрами прижалась.

— И ты её не провоцировал?

— Разве что чуть-чуть. Минимальное вмешательство в эмоциональный фон, чтоб она не злилась. Но могу уже сказать, ей нравится, когда её направляют. Хотя совсем не против проявить инициативу. Просто опыта мало.

— Это будет увлекательно. Только я тебя очень прошу, не дави на неё, и не влезай больше в эмоции. Если она поймёт и испугается, то не подпустит нас к себе.

— Да понял я, не нуди.

Молодые василиски быстро уснули в темной комнате. А в нескольких десятках километров, в доме-дереве, на широкой кровати, тревожно спала и видела самые неприличные сны девушка, о которой они говорили.

Маша

Сестра отпускала меня в ближайший лес для развития моего дара. Нет, вначале она, конечно, предоставила мне свой сад. Но экзотический цветочный куст мутировал в ежевику — он мне её запахом напомнил, травяные сорняки, которые Катя просила удалить, стали паразитирующими лианами. В общем стало ясно, что всем будет спокойнее если перенести занятия в лес.

И шла, я, укутанная в осеннее зеленое пальто и желтый пушистый шарф крупной вязки, не забыв натянуть весёленькие цыплячьего цвета резиновые сапоги и чёрные джинсы, именно в лесополосу.

Такие вещи, как различные амулеты защиты, поиска и сигналы тревоги, не обсуждались, и без них я не выходила из дома, благо сестра зачаровала их в изящные тонкие браслеты и срабатывали они по мысленной команде.

Летом и возле Катиного дома было удобнее. Намного теплее и как следствие, отсутствие лишней одежды давало большую площадь соприкосновения с растениями. А осенью в лесу приходилось прижиматься к деревьям ладонями и лицом, чтобы войти в контакт с ними.

Я нашла упавшее, но всё ещё живое дерево и разлеглась на нём, проникая в него и пытаясь слиться. Очень хотелось, чтобы оно отрастило корни и, может, смогло расти дальше, а если нет, то прорастить из него несколько деревьев вверх из ствола. Интересно это будет возможно?

Я так увлеклась, что не услышал, как оказалась не одинока в этой части лесного массива.

И лишь ощутив прикосновение к плечу, испугалась и… провалилась в дерево.

Я стала деревом, мне было плохо, я не могла дотянуться до земли и мне не хватало воды и её жизни, которой она наполнена. Солнце больше не ласкало мою густую крону, зато по ней гуляли и щекотали мой ствол мириады букашек и жучков, что раньше задевали только корни.

Я на мгновение отвлеклась, когда мои ветки начали отрывать, заставляя моё тело изливаться соком, который и так мало поступал ко мне.

Осознание себя человеком навалилось резко и болезненно. Находясь в дереве восприятие моё замедлилось. И хотя по внутренним часам прошло не более десяти минут, лес вокруг погрузился в сумерки. А я сидела на чьих-то коленях, завёрнутая в своё пальто.

— Малышка, никогда так больше не делай. Я в жизни такого страха не испытывал. — меня прижали к груди, как плюшевую игрушку, в смысле так крепко, что дышать совершенно нечем.

Другие руки в это время натягивали на меня штаны.

— А, как это выглядело? — спросила я вглядываясь в глаза одного из близнецов, под которым наливался… синяк?

— То есть что произошло, ты понимаешь? — несколько зло и отрывисто прозвучало от него.

— Ну, раз я ощущала себя деревом, то скорее всего впервые вошла в него не только сознанием. Ребята, я нимфа, это должно было когда-нибудь произойти. Я могу, конечно, предположить, что это мне приснилось, и пока я спала вы надругались над моим телом, но в это мне слабо верится, потому как кроме слабости я ничего такого не ощущаю.

Пока я говорила, объятья стало не таким крепким, а подбитый глаз начал ритмично дергаться.

— Ты можешь сливаться с растениями? — глухо прозвучало из-за спины, когда Сид, а я думаю это был он, убрал руки.

— Да ты гений. — я озябла и застегнула пальто. — А, где остальные вещи?

Ну не разделяла я их настроя на трагедию. Да, Катя говорила, что войти в растение я смогу не раньше, чем через год, но по-видимому испуг, адреналин и магия сделали всё за меня. Интересно, повторить получится?

И вообще, чем обижаться, лучше бы не подкрадывались. Целее бы нервы были.

Видя, что угрызения совести прошли мимо меня, Гор натянул на меня сапоги, а Сид позволил встать.

Заканчивала одеваться я сама. Стопка моих вещей лежала на многострадальном дереве, шарф я намотала на горло, водолазку засунула в карман.

— Товарищи, фетишисты, а где моё нижнее бельё?

— Все вещи, что мы нашли лежат здесь.

— И на тебе.

Ну чисто теоретически я могу сделать вид, что хлопковое бельишко могло раствориться в пространстве. Но…

— То есть вы утверждаете, что дерево присвоило детали моей одежды?

— Наверное, да. — смотря куда-то в сторону, ответил, кажется Сид.

— Угу, с деревьями и нимфами всего можно ожидать. — вторил ему братец, с, несвойственным ему, невинным выражением лица.