— Да, конечно.

Кивнув на прощание старому хрычу, парни покинули кабинет директора школы.

Когда за студентами закрылась дверь, Альбус перевел взгляд на свою коллегу. Этот разговор весьма взволновал старого мага, особенно такая быстрая дружба между Гарри и сыном Пожирателя Смерти. Он в который раз почувствовал свою вину.

— Помона, какими словами мистер Поттер оскорбил мистера Уизли и мисс Грейнджер? — спросил директор. Он боялся, что его опасения насчет того, что мальчик под пагубным влиянием начнет поддаваться тьме, подтвердятся.

— Альбус, он назвал мистера Уизли предателем крови, а мисс Грейнджер — грязнокровкой, — с какой-то тоской поведала пожилая преподавательница. — Я, конечно, понимаю, что гриффиндорец оскорбил его погибших родителей, но ведь это не дает мальчику право так отзываться о сокурсниках. К тому же он с такой ненавистью произнес эти слова, — от воспоминаний по телу дамы прошла дрожь.

Альбус на некоторое время задумался. Старый маг был уверен, что в таком поведении Гарри виноват сын Люциуса. Поэтому нужно было как можно быстрей разделить их. Но вот загвоздка: как это сделать? Как можно это сделать так, чтобы не настроить мальчика еще больше против себя. Директор не был идиотом или маразматиком, каким некоторые его считали, поэтому он прекрасно видел, какие взгляды бросал в его сторону Гарри. И эти взгляды говорили лучше любых слов — Поттер ненавидел Альбуса и ненавидел так яро, что иногда старому магу становилось не по себе в присутствии парня. Директор был очень опечален этим. Сегодня он наглядно видел что в мальчике было слишком много от Тома Реддла.

— Помона, я не хотел об этом говорить, но придется. Детство мальчика было весьма печальным, и в этом отчасти есть моя вина, — после нескольких минут молчания начал говорить маг. — Поэтому я бы хотел попросить тебя относиться к нему терпимей и лояльней. Мы должны показать Гарри доброту и заботу, дабы он не совершил ошибку, отдав свою верность тьме, — директор посмотрел на Спраут уставшим взглядом.

— Меня всегда удивляла твоя доброта, Альбус, — призналась преподавательница. — Я постараюсь сделать все от меня зависящее по этому поводу. Но более чем уверена, что это не поможет: мальчик слишком независим и самонадеян. Он не потерпит вмешательства в свою жизнь. Твой план мог бы сработать, будь он студентом другого дома. Но Слизерин — это притон змей и темных магов. И не надо на меня так смотреть, — женщина уверенно смотрела в мерцающие синие глаза директора.

— Дорогая моя, слизеринцы — просто дети, амбициозные, но дети, — пожурил Дамблдор свою коллегу.

— Ой, Альбус, — вздохнула преподавательница. — Из этого дома за последние столетия выходит больше темных магов, чем из всех других школ магии и колдовства, — заметив, что маг хочет что-то возразить, она продолжила свое высказывание: — Это правда, и ты это прекрасно знаешь, просто твоя вера в людей не дает тебе признать очевидного. И сейчас я говорю не из-за предвзятости к студентам этого дома, просто это факты, с которыми я спорить не могу, — Спраут вымотано откинулась на спинку стула. Этот разговор забрал у нее много сил и терпения. Преподавательницу травологии все больше и больше поражала доброта директора — он во всем искал хорошее, даже там, где его нет.

— Может, ты и права, но ведь не можем же мы просто так оставить эту ситуацию. Иначе в ближайшие годы у нас появится новый Темный Лорд, — глаза старого мага больше не блестели радостным блеском, в них читалась усталость и тревога. — Этот мальчик для меня как внук, которого я никогда не имел, поэтому такой доли для него я не желаю.

— Я понимаю, Альбус, поэтому гарантирую, что со своей стороны я приложу максимум усилий. А сейчас извини, я вынуждена тебя покинуть. Обед уже должен закончиться, поэтому у меня урок со старшекурсниками, да и домашнее задание нужно задать первокурсникам, если им уж так повезло прогулять мой урок, — с этими словами Спраут поднялась и, распрощавшись со старым магом, покинула кабинет. А директор погрузился в свои мысли насчет того, как же можно легально перевести Гарри Поттера в Гриффиндор, где тот подружится с такими хорошими мальчиками, как Рон и Невилл, а также забудет о Малфое.

— Поттер, ты гений, — довольно тараторил блондин, когда они направлялись в Большой зал.

— Да ты что?! — Поттер изобразил на лице удивление. — Если бы ты не сказал, я бы, наверное, и не знал, — язвительно протянул брюнет.

— Да ладно тебе, Гарри, я ведь серьезно. Ты все так мастерски провернул, что эта старая карга с маразматиком нам ничего и не сделали. Подумаешь, неделю отработки с завхозом назначили. Ну, это того стоило, уж поверь мне, — на лице блондина была такая довольная улыбка, будто ему сказали, что домашнее задание не будут задавать целый год.

— Малфой, я думал, чистокровному аристократу не полагается знать такие словечки. «Карга», «маразматик» — что бы сказал твой отец, если бы узнал, что его сын владеет таким словарным запасом? — подколол друга Поттер.

— Ой, Поттер, не подкалывай меня. И вообще, это ты так на меня влияешь и учишь всяким нецензурным оборотам речи, — не остался в долгу блондин.

— Ну конечно. Кто виноват? — Поттер, — съязвил брюнет. Блондин проигнорировал его высказывание и перевел разговор на двух представителей львиного факультета.

— Не могу дождаться, чтобы увидеть лицо Уизела и грязнокровки. Они-то, небось, надеются, что нас исключат. А тут им старая кошка поведает, что они тоже наказаны. Нет, Поттер, ты все же гений, — подвел итог Малфой. Подкалывая друг друга и обсуждая представителей Гриффиндора, мальчики добрались до Большого зала.

Как всегда проигнорировав любопытные взгляды, направленные в его сторону, Гарри пошел к своему излюбленному месту. Где, к его удивлению, уже сидели Гринграсс с Дэвис и придерживали два места для них.

— Опять они! Что они прилипли к нам, как липучки? — сзади бурчал Малфой, кидая гневные взгляды в сторону двух слизеринок. Поттер лишь меланхолично передернул плечами — ему было все равно, с кем сидеть. Да и эти девчонки были куда умней других студентов, поэтому парень относился к ним сносно, а временами его весьма забавляли перепалки между ними и Малфоем. К своему удивлению, брюнет нормально относился ко всем представителям своего дома. Конечно, может, это потому, что он мало общался с ними, а точнее, совсем не общался. И этот расклад устраивал как самого Гарри, так и слизеринцев.

— Что вы здесь расселись? — недовольно пробубнил Драко, усаживаясь на одно из пустых мест.

— А что, нельзя? — как всегда невозмутимо ответила Дафна.

— Нельзя, — отчеканил наследник Малфоев. — У меня от твоего вида портится аппетит, — невзначай добавил блондин.

— А что не так с моим видом? — возмутилась голубоглазая бестия.

— Все не так, Гринграсс. Вот смотрю на тебя, и сразу кажется, что ты сбежала из Мунго, причем из палаты для душевнобольных, — с презрением протянул Драко.

— Да ты вообще обнаглел, Малфой! У меня идеальный вид, чтоб ты знал, — гордо вздернув подбородок, отчеканила Дафна.

— Боже, вам еще не надоело ссориться? — вмешался в их спор доселе наблюдавший Поттер. — Вы мне напоминаете супружескую пару, которая прожила в браке не меньше десяти лет, — с ухмылкой закончил брюнет.

— Да я лучше за тупого гриффиндорца выйду, чем за Малфоя, — возмутилась блондинка и обиженно надула губки.

— А я, если уж на то пошло, на Трелони лучше женюсь, чем на этой истеричке, — не остался в долгу Драко.

— Это я истеричка? Да ты напыщенный индюк! — прошипела недовольная Дафна. Трейси лишь сидела да ресничками хлопала, смотря на перепалку подруги с Малфоем. Гарри также счел должным игнорировать спорщиков, поэтому невозмутимо приступил к поглощению пищи.

— Да, истеричка. Какая нормальная леди будет так орать? — блондин издевательски вздернул бровь.

— Если бы ты был джентльменом, то мне и не пришлось бы орать на тебя, — заметила Гринграсс. — Да хотя какой из тебя джентльмен — ты, наверное, и не знаешь, что это за слово такое, — на губах блондинки расплылась довольная улыбка. — Неудивительно, что тебе в жены выбрали Паркинсон.