Когда преодолели линию, то как-то даже груз с плеч упал. Возникло чувство, будто я попал к себе домой, хотя, может, так и есть, ведь гоблины мне стали как младшие братья и сёстры. В лагере, который в скором времени станет городом, меня встретил Лягушонок.

– Удачен ли был поход, Егор? – с шуткой спросил мой друг.

– И не сомневайся, старый! Как у вас тут?

– Начали строить вторую линию. Стали добывать глину и камни для закладки башен.

– Это хорошо. Придумал, где размещать людей будешь? И кого куда уведёшь?

– Если есть плотники и каменщики, то сейчас же уведём вглубь. Кузнеца-то удалось взять?

– Каменщики вряд ли есть, скорее плотники. Кузнец есть. С ним будем отдельно говорить. Ты, я и Гирт.

– А Гирт зачем? – удивился Лягушонок.

– Смышлёный парень, будем из него генерала делать, не всегда же я у вас бываю.

– Это да! – вздохнул друг.

– Шаманы прислали девушек?

– Да, как и обещали, от каждого рода десять девушек.

– Ты говорил с ними?

– Нет.

– Что ж, вот и ещё одно дело, которое стоит сделать незамедлительно. Веди к ним, что ль, поговорим.

Лягушонок кивнул и повёл меня через весь лагерь. Повсюду копошились гоблины. Копали ямы для фундамента, отмечали на земле будущее расположение строений. Подопытные мамы находились чуть в стороне от лагеря и были отгорожены небольшим забором, охраняемым воинами.

– Лягушонок, я что-то не понял, они там насильно сидят? – удивился я открывшейся картине, так как с шаманами было оговорено, что приглашать только на добровольной основе.

– Нет, РР’а! Просто те, кто согласился, имеют родственников, которые против.

– Во избежание эксцессов?

– Да.

– Пойдём тогда посмотрим на добровольцев.

Один из воинов, охранявших девушек, увидев нас, направляющихся в их сторону, скрылся за забором и, судя по крикам, стал наводить порядок. Войдя за ограду, я увидел развешанное бельё, в одном из углов лежали корзины и лоза для их плетения, чуть в стороне – небольшая поленница дров, а посреди двора выстроились девушки. Хм, что-то подобное я и ожидал: у всех девушек был какой-нибудь дефект – у одной обожжена половина лица, у другой не было ступни, и она опиралась на костыль… В общем, всё понятно, для этих девушек моё предложение – шанс заиметь семью. При нынешних законах это сделать трудно, насилие карается смертью, а тут им предлагается на добровольной основе заделать семью. Плюс ко всему, если они родят, то воспитанием детей должны заниматься шаманы, а весь род будет помогать мамашам растить детей.

– Ну что ж, девоньки, вы сами пошли на это. Могу только пожелать вам терпения. Понимаю, мы, люди, для вас непривлекательны. – Тут раздались несмелые смешки. – Но поймите, это нужно.

Дальнейшее можно назвать пустой болтовнёй. Я рассказывал, как это важно, как это поможет в дальнейшем и прочее, прочее. Всем в принципе и так было ясно, почему эти женщины и девушки согласились на этот фарс, и ещё неизвестно, получится ли что-то из этой затеи. Но ничего не сказать я не мог, мне хотелось оправдаться, и в большей степени перед собой.

Потом Лягушонок повёл меня к себе в дом, чтобы там побеседовать с кузнецом.

И вот мы сидим, а напротив нас стоит с угрюмым видом кузнец. То, что он угрюмый, мне понятно, не понятно только, зачем его так связали. Он был обмотан верёвками, почти как мумия. Если гоблины боятся его только по виду, то в дальнейшем это большая проблема. Да, мужик был метра два ростом, при этом говорят: косая сажень в плечах, но выдавало его лицо. Оно было добродушным, немного округлым, без каких-либо шрамов и отметин, нос совсем немного был с горбиной, губы чуть припухлые, а щёки слегка раздуты – ему бы Дедом Морозом быть на праздниках! А глаза… с небесно-голубым отливом, в которых был испуг.

– За что его так? – киваю на кузнеца.

– Удрать думал! Но ты же запретил его калечить и причинять ему вред, вот его и замотали.

– Ну и зачем ты хотел удрать? – Вопрос риторический, но с чего-то же надо начинать разговор.

– Будто сам не знаешь? Мне вот больше интересно, почему тебя гоблины слушают? – А голос у кузнеца был под стать ему, могучий бас.

– А здесь секрета нет, могу рассказать. Только зачем тебе это? От больших знаний большая печаль.

– Умно говоришь! Да только чтоб гоблины человека слушались – не было такого.

Лягушонок при этих словах аж зубами заскрежетал.

– Давай так! Я тебе расскажу, почему меня слушают и что гоблинам нужно от вас. Сейчас тебя развяжут, надеюсь на твоё благоразумие. Согласен?

– А не боишься?

– Нет. Смерти я не боюсь, а убить меня не так просто. Да и куда ты потом денешься? Тебя просто убьют, а так есть шанс пожить и, возможно, даже хорошо.

– Даже так? И много от нас требуется?

– Не от вас! А от тебя! Пока только с тобой из всей деревни разговор веду.

– Кузнец нужен?

– Нужен, не скрою! Хотя и без тебя сможем обойтись. Но и сам понимаешь, не отпустим.

– Убьёшь?

– Нет. Видел стройку, пока сюда добирались? – Дождавшись кивка, я продолжил: – Рабочие руки везде нужны, а с твоей силой тем более.

– Рабом сделаешь, значит?

– Сделаю! Не гоблины на ваши земли пришли, а вы к ним. Конечно, конкретно не вы, но извини, на войне как на войне, расплачиваться пока придётся вам.

– А что с семьёй?

– Гоблины тебе предлагают вот что: ты со своей семьёй будешь жить в глубине их земель, чтобы мыслей о побеге у тебя не возникло. Работа у тебя будет та, чем ты и раньше занимался. Дом тебе поставят, кузницу тоже. Семью твою не тронут, если будешь нормально вести себя. В принципе, ты будешь полноправным гоблином, вернее, человеком с правами гоблинов. Остальным придётся несладко. Если есть каменщики, то могут так же, как и ты, войти в общество гоблинов. Только работать они будут здесь, а их семьи будут жить там, где ты.

– Ну, пока всё ясно и гладко.

– Это не всё. Главное то, что только полезным людям разрешат войти в общество к гоблинам. А остальным, увы, придётся тяжко. Женщины должны будут родить от гоблинов. За исключением пока твоей жены и дочери, так как ты, если согласишься, считай, уже гоблин.

– Э-э-э… Но это же… это… – Кузнец от возмущения стал хватать ртом воздух, сжал кулаки, и взгляд его изменился.

– Тебя как зовут? – спросил я.

– Трим.

– Послушай, Трим. Если женщины хотят жить, то придётся им это сделать, в другом случае смерть их будет ужасна. А после родов, если женщины захотят, то могут сами воспитывать детей и даже выйти замуж. У гоблинов нет понятия испорченная или обесчещенная женщина. Гоблины судят по поступкам. И уж если женщина пригожа и хозяйка хорошая, то любой может взять её в жены, независимо от того, кто был у неё до него. Но блуд карается, и строго, вплоть до усекновения головы. Понял?

– Понял, чего уж не понять! Но вот то, что рожать придётся…

– Да послушай ты! Это необходимо! Или их силой обрюхатят, а потом все месяцы, пока не родят, они будут сидеть под присмотром. И это если смирная будет, а нет, то свяжут и кормить будут через силу!

– Ик! Да как же так?!

– А вот так! Мужикам можешь сказать, что и им придётся обрюхатить не шибко красивых гоблинш. А будут артачиться, заставим! Десять палок – и дело сделают лучше прежнего. Родившихся детей возьмут на воспитание и будут растить всем родом и племенем, а тем женщинам, которые родят, будут всячески помогать, если, конечно, это всё будет сделано добровольно.

– Но всё же неправильно, чтоб человек да с гоблином. Мерзко это! – выпалил Трим и тут же вжал голову в плечи.

– Мерзко. Война вообще мерзкое дело! Могу только сказать, что если человек будет полезен обществу и жить будет по законам, то и трогать его не будут. А тут и законы другие, нежели в королевстве, и порядок лучше. Поживёшь – увидишь. Налоги меньше… Да что я тебе рассказываю! Вот Лягушонок сидит, с ним пообщаешься, он всё тебе расскажет. Да, и права первой брачной ночи здесь нет, как нет и непомерной дани. И обидеть тебя просто так никто не может, пусть это даже верховный шаман.