Под холодильником еще оставалась вода, поэтому я ногой затолкала туда тряпку.

– В туалете!.. Что может делать нормальный мужик в туалете? Мама! Страдает? Да не страдает он! Тебе показалось!.. Да нормально я его кормлю! Нормально! Все как положено! Да не выковыривает гвоздем мои котлеты! Прекрати!.. Нет! Он не проклинает меня! Тебе послышалось! И суп здесь ни при чем! – я плечом прижимала к уху телефон, убирая пакет с оставшейся килькой в холодильник.

Из ванной донесся такой горестный всхлип, что дрогнуло бы сердце даже самой матерой мужененавистницы!

– Нет, мама! Ему не плохо! Ему хорошо! – вспылила я, теряя терпение. – Он… кран чинит! Да! У нас вчера потек кран! Да! У него золотые руки!.. На почте была? И что? Кроссовки выслала? Будущему зятю?.. Мам, ты чего? А откуда ты знаешь, какой у него размер? Тетя Зоя отдала?.. Зачем мне кроссовки тети Зои? Что значит, растопчет? А папа что? Не может растоптать? Мама, прекрати! Кем работает? Занимается бизнесом! Все, пока!

Ага, единственное, что светит моему тритону – работа в городском аквариуме. Экспонатом. Но на пособие пособия мы вряд ли проживем! Я бросила телефон на стол, выдохнула и направилась в ванную. На самом несчастном тритоне на свете была пена. Морская капуста валялась на полу, откуда я ее сгребала вместе с чешуей. Вид у Оху был глубоко несчастным, и я решила его утешить и ободрить.

– Тебе тут будущая теща кроссовки прислала, – нежно вздохнула я, включая воду и вынимая пробку из водостока. – У тебя какой размер ласты?

Оху наверняка был рад кроссовкам! Еще бы! Мама сказала, что фирменные!

Пена была смыта, я уже набрала почти полную ванну чистой воды, как кран загудел, выдал последнюю струйку воды, и все…

– Так! – Я осмотрелась по сторонам, крутя краны. – Что это значит? Воду отключили?

Трель звонка нарушила нашу внезапно воцарившуюся идиллию. На пороге стоял знакомый сантехник.

– Надо проверить стояк! А то, кажись, у вас где-то течет! – авторитетно заявил он, оставляя грязные следы огромных резиновых сапог на площадке. – Я тут воду по стояку перекрыл в подвале! Течь не должно! Но я хочу посмотреть!

– У меня там мужик мой… мм… в ванной! – стала упираться я, загораживая проход в квартиру.

– И шо? Шо я там не видел? Вот если бы баба была, тогда другое дело! – фыркнул сантехник, наводя меня на странные мысли.

– Он просто долго купается… Вы тут как раз воду перекрыли… Ладно-ладно, только сперва посмотрите на кухне! – сдалась я, метнувшись в ванную и хватая пену для ванн с запахом розы.

– Нет! – задохнулся от ужаса Оху, пока на кухне чем-то стучали по трубам. – У меня чешуя слезает от этого! Нет! Прошу тебя!

– Заткнись! – процедила я, поглядывая на дверь и взбивая пену рукой. – Попробуй что-то вякнуть! На все отвечаешь «угу»! Ты понял? Иначе воды не будет! А еще он – рыбак… Так что учти!

– Угу, – сглотнул тритон, пока я проверяла маскировку и снимала трусы. С веревочки, разумеется.

– На кухне все нормально! Кран пора вам менять! Могу визиточку оставить! – зевнул он, проходя в ванную и протягивая руку тритону. – Драсте! Хочу стояк глянуть.

Тритон смотрел на него с ужасом, но руку не протягивал.

– Ладно, сейчас гляну… – сантехник погудел краном, полез под ванну. – Тут у вас трубы старые! Менять надо! Мужик, потом глянешь пластиковые! Могу фирму посоветовать!

– Угу! – икнул Оху, страдая неимоверно.

– Сходишь в магазин, приценишься. Только дешевые не бери! Смотри, чтобы качественные были! Иначе – труба! – бурчал сантехник, выползая из-под ванны.

– Угу! – отозвался Оху, слегка поежившись. Я погрозила ему кулаком, когда он попытался поднять хвост.

– Ты рыбалку любишь? Я на выходных такого окуня поймал! – сантехник осматривал колено раковины. – Засорилось! Короче, тут все менять надо! Это тебе тысяч в тридцать с работой выйдет! Если по дешевке брать! Тут неподалеку есть магазин. Пешком – минут сорок. Сходишь, прогуляешься, приценишься…

– Угу! – промычал тритон, опасливо глядя на меня. Ну да! Мама что? Зря кроссовки выслала?

– Да вроде все нормально! – пожал плечами сантехник, когда я закрывала за ним дверь. – Мужику своему скажи, чтобы за коленами следил!

Ага! И за коленами, и за коленями… Воды не было уже полчаса. Мои нервы не выдержали и погнали меня к соседям за новостями.

– Сказал, что завтра-послезавтра включит! – ответила Зинаида Павловна, страдальчески глядя на меня. У нее до сих пор звонко капало с потолка в расставленные по полу тазики. – Опломбировал стояк!

Оху орал полночи. Теперь все соседи наверняка знали, что у меня завелся мужик. Но, судя по горестным крикам, ненадолго. Демонстрируя мне горсть чешуи, глядя на меня самыми несчастными глазами на свете, тритон хлопал жабрами и умолял дать ему воды. И проклинал за то, что я зажала стакан воды на долгую дорожку по темному туннелю.

Я взвыла так, что где-то поджала хвост собака Баскервилей, а в местных лесах передохли от ужаса все волки. Зато мой вой отчаяния нашел поддержку в лице, а точнее, в приплюснутой морде соседского пекинеса, который выл со мной за компанию, пока не был успокоен криками и тапкой!

Я вынесла мусор, обошла соседей-склерозников, пытаясь выяснить, у кого хранится ключ от подвала. Через десять минут я, подсвечивая себе фонариком, торчащим изо рта, пыталась открыть ржавый технический кран. После двадцати минут попыток, которые смахивали на пытки, кран сдался и открылся, плеснув струей ржавой воды прямо мне на ноги.

Через три часа я лежала на кровати, понимая, что мои шансы на замужество падают быстрее, чем курс отечественной валюты. Еще бы! Кому нужна девушка с волочащимися по земле руками? Нет, конечно, я могу поработать на мафиози, махая ручкой и намекая, что у Коза Ностра они ой какие длинные, но сомневаюсь, что запись в трудовой в графе «причина увольнения»: «Замахала» – будет оценена по достоинству следующим работодателем. Двадцать четыре ведра воды на второй этаж! Двадцать четыре! Поясницу ломило, руки отпадали, ноги гудели, зато где-то в ванной меня игриво звал посвежевший Оху, требуя, чтобы я немедленно явилась на его зов и мы слились с ним в едином порыве любви. Нервы не выдержали, поэтому я поплелась в ванную объяснять Оху, что он сегодня уже ел!

– Иди ко мне, моя любовь! В мою уютную лагуну! – орал тритон, плещась с наполненной ванне. – Любимая жена, иди ко мне! Ты должна спать с мужем! Мне скучно! И одиноко! Ты что, на меня обиделась?

– Нет, ни в коем случае… Я не на тебя обижаюсь, а на природу! – выдохнула я, а потом тихо добавила: – Поражающую своим разнообразием…

– Где моя маленькая русалочка? – ко мне потянулась рука, пытаясь поймать за подол ночной рубашки.

Через пятнадцать минут я засыпала под «Уолт Дисней представляет… Русалочка!». Ноутбук стоял на крышке унитаза, удлинитель тянулся из кухни, видео было настроено на бесконечную прокрутку, а я уткнулась лицом в подушку и провалилась в темноту.

Проснулась я в полпятого вечера от душераздирающей песни на знакомый мотив. Провалявшись до без пятнадцати шесть, я сумела встать и доползти до ванной с тарелкой кильки.

– Ты хочешь, чтобы я отдал свой чудесный голос в обмен на ноги? – прошептал тритон, раздувая жабры. Я смотрела на него, слыша за спиной знакомую с детства музыку и молчала.

– Знаешь, я согласен… Ты столько для меня сделала… Я готов отдать свой голос… – вздохнул тритон, протягивая мне руку. – Устричка… Ты сделала для меня больше, чем русалочка для этого двуногого…

Внутри меня что-то скреблось, умилялось и нервничало.

– Но есть эту дрянь я не собираюсь, – надулся тритон, отодвигая тарелку, пока я молча стояла рядом.

Время медленно ползло к шести…

– Кстати, принц очень аппетитный, – хищно заметил Оху, улыбнувшись мне острыми зубами. – Надо было топить его сразу! Жаль, в нашем мире мало людей осталось, приходится жрать креветок, осьминогов и прочий мусор…

Часы на телефоне показывали ровно шесть, а у меня по спине градом катился пот. Тритон таял в воздухе, а у меня перед глазами стояла его хищная улыбка.