Эжелин усмехнулась про себя и подумала, что все так говорят в таких случаях. Однако она вспомнила о том разговоре Сильвины и Росарис, который случайно услышала этим утром, и о том, что ей довелось узнать. Она решила рассказать об этом матери и расспросить ее, что за тайну скрывают ее родители.

– Мама, я случайно подслушала ваш разговор с Росарис, когда вернулась домой. Моя сестра говорила такие ужасные вещи! Неужели это правда, мама? Росарис – не моя родная сестра?

Услышав слова дочери, Сильвина вздрогнула. Женщина провела рукой по волосам, словно пытаясь пальцами расчесать их, потом потерла ладонью нижнюю челюсть, что всегда делала, когда волновалась. Она повернулась и стала нервно ходить по комнате. Наконец, немного успокоилась и села в кресло.

– И что же ты слышала, дочка? – тихо спросила она у Эжелин.

Девушка рассказала матери о том, что ей удалось узнать из их разговора, в том числе и о том, что Росарис занимается черной магией.

Сильвина снова внимательно посмотрела на нее, потом помолчала некоторое время, словно собираясь с мыслями. Наконец, она осмелилась и произнесла:

– Не хотела я, чтобы ты знала об этом, Эжелин. Но шила в мешке не утаишь. Теперь правда вышла наружу. Росарис и Рэнхен приходятся тебе сводными сестрой и братом. Эрихес – их отец, но у них была другая мать.

– И что же с ней случилось? – нетерпеливо спросила Эжелин, заинтригованная этой историей.

– Это очень темная и печальная история, – тяжело вздохнув, ответила Сильвина. – Твой отец женился на их матери по большой любви, точнее, по большой страсти. Но на самом деле – как говорили люди – она приворожила его, так как занималась черной магией, как и ее мать. Он совсем потерял голову из-за нее, и никого не хотел слушать.

Эрихес умеет добиваться своего, ты это знаешь, и он настоял, чтобы его родители дали согласие на этот брак. Но, как и следовало ожидать, он не был счастлив. Эта женщина крутила со многими другими мужчинами, и продолжала заниматься этим и после свадьбы. Поэтому, хотя Росарис и Рэнхен родились в этом браке, и Эрихес признал их своим детьми, доподлинно неизвестно, является ли он на самом деле их отцом.

Сильвина помолчала некоторое время. Эжелин внимательно смотрела на мать, ловя каждое ее слово и ожидая продолжение этой истории. Теперь она поняла причину той неприязни и даже ненависти, которую испытывает к ней Росарис. Что касается Рэнхена, он уже давно жил отдельно, и они с детских лет почти никогда с ним не общались.

– Эта женщина, выйдя замуж за твоего отца, тайно продолжала заниматься колдовством, помогая многим людям творить черные дела, – продолжала Сильвина свой рассказ, – несмотря на запрет Эрихеса. – Ее мать сошла с ума и утопилась. И очень скоро у ее дочери тоже стали проявляться признаки этой болезни. Когда Рэнхену было пять лет, а Росарис – два года, она окончательно помутилась рассудком и стала опасной. Ее пришлось отправить на дальний остров, где содержат сумасшедших, но вскоре она сбежала оттуда и утопилась, как и ее мать.

Эжелин поежилась, слушая Сильвину. Ее рассказ объяснял многое.

– Потом мы встретились с Эрихесом и полюбили друг друга. Он хотел отдать детей от первой жены в храм, где есть приют для сирот, так как боялся за их наследственность, но потом мы решили не делать этого, надеясь, что наша любовь к ним поможет им вырасти нормальными людьми.

Но, как видишь, этого не получилось. Опасения твоего отца оправдались. Твоя сводная сестра занимается черной магией, как и ее мать, и пытается навредить тебе.

То, что ты мне рассказала об их совместных кознях против тебя и Люцерина, очень беспокоит меня. Конечно, твой отец – хотя вспыльчивый и часто ругает тебя, не позволит им причинить тебе вред. Однако он не может все предусмотреть.

К сожалению, и у Росарис уже проявляются признаки безумства, – со вздохом продолжала Сильвина. – Ей все же удалось выйти замуж, но не так, как хотелось бы твоему отцу. Было очевидно, что молодые люди из высших кругов избегали ее. Лишь Лешин обратил на нее внимание. И отец согласился на их брак, хотя ее жених не был богат. Поэтому они и живут у нас. Но, видимо, им все же придется переехать отсюда, а твоей сестре – расстаться с той роскошью, к которой она привыкла, и привыкать к простой жизни в доме у своего мужа.

Эжелин подумала, что после всего услышанного ей и в самом деле будет трудно продолжать оставаться со своей сводной сестрой под одной крышей.

– А как насчет Рэнхена? – осторожно спросила девушка.

– Твой отец все же склонен считать, что это его родной сын, – ответила Сильвина. – В отличие от Росарис, он проявил способности к обучению. Он успешно освоил военное дело и, особенно, науку управления. Поэтому отец добился, чтобы ему дали хорошую должность в городском совете. Однако очевидно, что порочные наклонности его матери передались и ему. К тому же, он с детства отличался черствостью и жестокостью. Когда он женился, отец предоставил ему отдельный дом, который унаследовал от своей матери.

– Я не знаю, практикует ли Рэнхен черную магию, – продолжала Сильвина, – но я уверена, что он занимается не совсем честными делами и как-то связан с мошенниками и ворами. Мне говорили об этом мои знакомые и некоторые родственники и предупреждали, чтобы отец не слишком доверял ему, так как тот ни перед чем не остановится, чтобы добиться своих целей. И в один прекрасный день он может завладеть всем нашим имуществом и оставить нас без всего.

Эжелин почувствовала, что ей стало плохо от этих слов. Ее старший брат всегда вызывал у нее недоверие и даже какой-то страх.

– Я надеюсь, этого не случится, – продолжала Сильвина. – Но надо быть начеку. Хоть бы тебе встретился хороший человек, дочка моя! – воскликнула Сильвина, снова обнимая Эжелин.

Девушка чувствовала себя потрясенной. Ее голова гудела от всего услышанного.

Сильвина встала, собираясь уходить.

– Мне нужно возвращаться в мой храм, – сказала она. – Будь осторожна, дочка, не ссорься с Росарис и старайся поменьше встречаться с ней. Ларинес знает эту тайну и следит за ней.

Эжелин вспомнила о странном поведении их служанки, когда она сообщила ей об услышанном разговоре между своей матерью и Росарис.

– Отдыхай, доченька, – сказала Сильвина. – Я распоряжусь, чтобы обед принесли тебе в комнату, – сказала она, уходя. – Не переживай сильно из-за отъезда Люцерина. Все образуется, вот увидишь!

Эжелин осталась одна. Она залпом выпила стакан воды и вышла в сад, чтобы походить немного. Териш выбежал вслед за ней.

– Ну вот, видишь, Териш, сколько всего случилось за эти дни, и сколько я всего узнала! – сказала девушка, погладив своего любимого пса.

Она поняла, что ее беззаботное детство и юность закончились, и нужно будет думать о том, как жить дальше. Девушка вздохнула, словно предвидя испытания, которые ждут ее впереди, позвала Териша и отправилась с ним на берег моря, чтобы немного успокоиться и привести в порядок свои мысли.

Оказавшись на пляже, девушка полной грудью вдохнула свежий морской воздух, скинула одежду и погрузилась в теплые, ласковые волны лазурного моря. Териш устремился за ней, заливисто лая и поднимая тучи брызг. Эжелин весело плескалась и играла со своим любимым псом, который тоже радовался купанию.

Выйдя из воды, она почувствовала себя обновленной и посвежевшей, и все события последних дней, которые так ее удручали, теперь казались не такими значительными. Однако, глядя на безбрежную гладь воды, расстилающуюся перед ней, Эжелин вспомнила о том, что Сариан сейчас где-то в открытом море плывет на корабле в далекую страну Наири. «Интересно, вспоминает ли он обо мне?» – подумала девушка, сидя на теплом золотистом песке и вглядываясь вдаль, там, где море сливалось с линией горизонта.

Между тем Териш вывалялся в песке и снова бросился в воду, чтобы освежиться. Эжелин рассмеялась, глядя на него.

– Ну ладно, Териш, пойдем уже, – ласково сказала девушка, вставая, чтобы вернуться домой. Мокрая собака выскочила из воды и последовала за ней.