Глава 59. Зови меня Беллатрисой

Снежная битва длилась больше часа, сопровождаемая громкими криками и веселым хохотом. Видимо, парням было все же неудобно бросаться снежками в девушек, поэтому женская команда под предводительством зельевара одержала легкую победу. После окончания боя все опять полезли на горку, и тут Снейп сумел отыграться, спихнув вниз Сириуса. Блэк, виртуозно ругаясь, скатился вниз и подкосил нерасторопного Люпина, не успевшего вовремя отойти в сторону. Несчастный Римус взмахнул руками и упал, придавив Сириуса. Кто из них матерился громче, судить было трудно. Облепленные снегом с головы до ног, усталые и промокшие, но в прекрасном настроении, члены Ордена потянулись в дом готовиться к празднику. Марьяне еще предстояло накормить обедом Беллатрису, потому она быстро пошла наверх переодеваться — вся одежда была мокрой насквозь. Спустившись вниз, девушка вошла в кухню, чтобы взять обед для Беллатрисы, и застыла, как вкопанная. Посреди кухни, занимая почти половину немаленького помещения, высился огромный человек. Он был косматым, с густой черной бородой, и спокойно доставал потолок макушкой. Сердце Марьяны пропустило удар, и тут великан, кровожадно улыбнувшись, потянулся к ней. — Хагрид! — прорычал он, протягивая огромную ручищу. — Я желаю! — в ужасе закричала девушка, делая выпад обеими руками в сторону великана и одновременно отскакивая назад. — Э… Э… Ты чего? — обиженно прогудел великан, пытаясь оторвать от пола прилипшие ступни — каждая размером с автомобильную шину. — На нас напали! Все сюда! — завопила Марьяна, слегка удивившись, что великан, вопреки рассказам Гермионы, оказался говорящим. В ту же секунду захлопали двери, и на лестнице раздался громкий топот. Первой в кухню влетела Гермиона с палочкой в дрожащей руке и бросилась к вжавшейся в стену подруге. — В чем дело, Марьяна? Ты цела? Кто напал? — затрясла ее Гермиона и тут заметила великана. — О, привет, Хагрид! — Что такое? Пожиратели? — в кухню пулей влетел взмыленный Сириус. — Девочка моя, что случилось? Марьяна молча ткнула пальцем в великана, уже, впрочем, догадываясь, что произошла какая-то ошибка. — Хагрид, привет, дружище! — обрадовался Сириус. — Так это ты напугал мою девочку? — Дык… я не пугал… — смущенно забормотал великан. — Я ж того… тока поздоровался… — Не бойся, Марьяна, это наш друг, он из Хогвартса, — улыбнулась Гермиона. — Как ты здесь оказался, Хагрид? — Дак… мне ж там скучно одному-то… — объяснил Хагрид, — вот Дамблдор для меня порт-ключ и сделал, чтоб я с вами, значит, отмечал… Великий человек… — Извините, я же не знала, — смутилась Марьяна и улыбнулась великану, тот просиял в ответ. — Проходи в гостиную, Хагрид, — пригласила Гермиона. — Да не могу я пройтить, — ответил Хагрид и указал на свои ступни, — у меня ноги… того самого… прилеплены… — Финита! — сказал Сириус, указав палочкой на ноги великана, но ничего не произошло. — Марьяна, раз уж ты наложила это заклятие, то и снимай сама, — попросила Гермиона, — нам это, похоже, не под силу. — Я желаю, — прошептала Марьяна, сделав такой же выпад, как и пять минут назад, и Хагрид, наконец-то, сдвинулся с места. Сириус ободряюще подмигнул Марьяне и повел великана в гостиную, откуда незамедлительно послышался грохот и многочисленные извинения — Хагрид снес головой косяк. Марьяна принялась наливать в миску суп для Беллатрисы, а Гермиона, присев рядом, стала рассказывать ей историю своего знакомства с Хагридом. Когда обед был собран, Гермиона побежала наверх готовиться к празднику, а Марьяна поднялась в свою комнату и взяла свертки, приготовленные для Беллы и Сивого. Зажав их под мышкой, девушка вернулась на кухню, прихватила поднос и спустилась в подвал. Из-за двери подвала опять доносились громкие голоса. — Даже не верится, Белла, что ты на такое решишься, — раздался голос Сивого. — О, Фенрир, ты ведь знаешь, что я никогда ничего не делаю без выгоды для себя, — отозвалась женщина. — Идти против Лорда, зная, на что он способен, может лишь полный псих. Разве я похожа на ненормальную? Ах ты, сволочь! Еще раз кивнешь, и я запихаю вот эти пузыри из-под зелий тебе в глотку один за другим! — Ты до меня дотянись сначала, — весело отозвался Сивый, — между нашими кроватями расстояние больше пяти метров. — Марьяну попрошу, она мне не откажет, — буркнула Беллатриса, обиженно засопев. Марьяна не смогла сдержать улыбки, услышав свое имя, произнесенное Беллой. — Чем же провинился Темный Лорд? — продолжал разговор Фенрир. — Он не учел одного — я могу быть хорошим другом, но врагом я могу быть просто замечательным, — в интонации Беллатрисы послышалось удовлетворение. — Да кто этого не знает, — пробормотал Сивый с уверенностью в голосе. Разговор ненадолго прервался и Марьяна немедленно этим воспользовалась. Отойдя от двери на несколько шагов, она вернулась, громко топая, и вошла в подвал. Подойдя к кровати Беллатрисы, девушка поставила на тумбочку поднос с обедом и вернулась к Сивому, сидящему на матрасе. Вытащив из подмышки сверток с пуловером, Марьяна неуверенно протянула его оборотню. Сивый взял подарок и вопросительно посмотрел на Марьяну. — С Рождеством, — одновременно поздравила и пояснила девушка. — А вот и Санта! — захохотала Белла, с интересом наблюдая за ними. — Спасибо, мне очень нравится, — улыбнулся оборотень, развернув подарок, и тут же напялил пуловер на себя. — Теперь не замерзнете, — кивнула Марьяна и направилась к Беллатрисе. Пожирательница оказалась более подозрительной и долго разглядывала свой сверток, прежде чем развернуть. Когда она увидела, что внутри, то удивленно вскинула глаза на Марьяну. — Мы нашли это, когда переодевали вас, — объяснила Марьяна и поспешно указала на письмо. — Его никто не читал, оно все это время было у меня. Беллатриса молча кивнула и спрятала письмо и медальон за пазуху. Девушке было любопытно предназначение этих вещей, но она предпочла пока не спрашивать. Марьяна быстро покормила Беллатрису, которая уже не столь яростно сопротивлялась уходу, и пошла в свою комнату, чтобы собраться к празднику. Надев роскошное платье, подаренное Гермионой, девушка долго любовалась отражением в зеркале. В комплект к платью подошли ярко-синие туфли и подвеска, полученная в подарок от Малфоев. В тот момент, когда Марьяна раздумывала, что можно придумать с волосами, раздался стук в дверь, и появилась Гермиона при полном параде. Выглядела подруга просто ослепительно. Шелковое платье с глубоким вырезом облегало фигуру, тонкая шаль, элегантно наброшенная поверх, была заколота на плече брошью, подаренной Малфоями, а изящность шеи подчеркивало жемчужное колье. Густые волосы Гермионы были зачесаны наверх и уложены крупными блестящими завитками. — Роскошно выглядишь, — похвалила Марьяна, оглядев подругу. — Спасибо, ты тоже, — улыбнулась Гермиона, — подожди-ка… Она взмахнула палочкой и что-то прошептала. Длинные волосы Марьяны, стелющиеся по спине, превратились в легкие завитые локоны и засияли при свете лампы. Девушка восхищенно ахнула. — Какая красота! — Марьяна благодарно обняла Гермиону. — Я сама бы так не сумела! — Ладно, давай уже перебираться в гостиную, а то миссис Уизли ругается, что индейка остынет, — засмеялась Гермиона и потащила подругу из комнаты. На общем совете было решено накрыть стол в гостиной, чтобы всем было просторно, к тому же, танцевать после ужина предполагалось здесь же. Обитатели Гриммо, наряженные с иголочки, уже толпились в гостиной — мужчины восседали на диванах и креслах, девушки помогали миссис Уизли накрывать на стол. Профессор держал на руках Пенелопу, одетую в коричневый комбинезон с желтой вставкой на животике. Заметив на малышке шапочку, украшенную оленьими рожками, Марьяна сообразила, кого изображает девочка. — Давай поможем миссис Уизли, — предложила Гермиона. Девушки отправились на кухню. Благодаря помощи женской половины стол вскоре был накрыт, и теперь поражал изобилием. Миссис Уизли, наконец, позволила садиться, и члены Ордена столпились вокруг стола, точно голодные утки вокруг корыта с вареным горохом. После непродолжительной битвы за лучшие места, поближе к индейке, все, наконец, расселись по местам и приступили к праздничному ужину. — Я впервые встречаю этот праздник не в одиночестве, — сказала Марьяна Гермионе, накладывая себе салат. — Ты теперь никогда не будешь в одиночестве, — улыбнулся Сириус, сжимая ее руку. — А как там Беллатриса? — спросила Гермиона, отрезая кусок пирога для Драко. — Вполне неплохо, — ответила Марьяна, — кстати, меня она тоже называет грязнокровкой. — Ты не должна ей позволять унижать себя, — сказала подруга. — Это еще не унижение, — улыбнулась Марьяна. — Как вариант — «поганая мразь» и «вонючая магла». — Да, в таком контексте «грязнокровка» звучит гораздо лучше, — со вздохом ответила Гермиона. — Предлагаю тост! — провозгласил на другом конце стола мистер Уизли. — За наших новоприобретенных друзей! — За друзей!!! — хором подхватили все и подняли бокалы с вином. Встав на ноги, члены Ордена дружно и со звоном соединили бокалы над столом и выпили. Миссис Уизли притащила из кухни здоровенный радиоприемник и включила его. Оттуда незамедлительно понеслось сладкоголосое пение Селестины Уорлок. На другом конце стола о чем-то оживленно переговаривались парни, то и дело заглушая беседу взрывами хохота. Хагрид, беседующий с Гарри, внезапно хлопнул себя по лбу и поднялся из-за стола, едва не своротив его с места. Выйдя на пару минут на кухню, он вернулся, неся с собой большой плетеный ящик. — Это вот… подарок тебе, Гарри, — сообщил великан и, открыв дверцу ящика, вытряхнул из него прямо на стол маленького, угольно-черного котенка. — Здорово, спасибо, Хагрид! — восхитился Гарри. — А как его зовут? — Никак, — смутился великан, — сам потом назовешь… Это не просто кошка, это настоящий ведьмовской кот, из тех, что раньше колдуньям прислуживали. Их очень мало сейчас осталось, я еле достал тебе эту зверюгу. Они жутко умные, а уж всякое зло получше вредноскопов чуют. Только вот дикие они, но привыкают быстро. А ежли плохого кого почуют, тут же накинутся и будут когтями рвать, да еще орать, как бешеные. — Супер! — одобрил Гарри и взглянул на котенка. — Ну, и как тебя назвать? Он протянул руку, намереваясь погладить питомца. Котик немедленно зашипел, словно раскаленная сковородка, выгнул спину, подняв шерсть забором, и махнул когтистой лапой. Гарри, охнув, отдернул руку, на которой тут же вспухли тонкие царапины, сочащиеся кровью. — Я знаю, как его назвать — Снейп, — наклонившись к уху Гарри, шепнул Джордж. — Ну, я же говорю — дикий, — извиняющимся тоном пробормотал Хагрид. — Гарри, а он на тебя похож, — неожиданно сказала Луна, приглядевшись к черному котенку с ярко-зелеными глазами. — А характером на профессора, — добавил Рон, вызвав всеобщий смех. Веселье прервало появление Дамблдора с подарками. Поздравив всех с праздником, он принялся вручать всем нарядно упакованные коробки. Гермионе досталась какая-то редкая книга, и та тут же скрылась за ней. Марьяна получила от старика клетку, накрытую платком. В клетке сидела рыжая сова. — Я подумал, что у вас одной нет почтовой птицы, вот и решил исправить эту несправедливость, — пояснил он, глядя, как девушка гладит сову. Марьяна пришла в полный восторг: она и впрямь мечтала о сове. Дамблдор, одарив всех, уселся за стол и приступил к ужину, не забывая нахваливать мастерство миссис Уизли. Близнецам меж тем надоело слушать завывание Селестины Уорлок, и они принялись терзать приемник в попытке найти молодежный канал. Спустя несколько минут их старания увенчались успехом, и из динамиков понеслись развеселые песни. Драко ухватил Гермиону за руку и повел на середину комнаты. Рон потащил танцевать Луну. — Пойдем, потанцуем, — предложил Марьяне Сириус и та радостно кивнула. Гойл выбрался из-за стола и подошел к Джинни, сидящей через два места от него, по соседству с Гермионой. — Позвольте пригласить, мадемуазель, — он слегка поклонился Джинни и, протянув ей руку, залился краской. — С удовольствием, — Джинни сравнялась цветом лица с Грегом, но все же улыбнулась, принимая протянутую руку. — Эта методика мне нравится, — шепнул брату Фред, пристально наблюдая за сестрой, танцующей со слизеринцем. — Не пора ли опробовать? Джордж молча встал из-за стола и подошел к Тонкс, мирно беседующей со Снейпом. — Позвольте пригласить вас? — широко улыбнулся он, отвешивая поклон метаморфине. Фред захлебнулся от хохота. Гойл — настоящий аристократ, впитавший хорошие манеры с молоком матери, приглашая Джинни на танец, выглядел истинным джентльменом, Джордж, пытаясь повторить его действия, смотрелся просто клоуном. Тем не менее, Тонкс не отказала ему и пошла танцевать. — А ты почему не танцуешь, Гарри? — спросил Фред, оставшись в одиночестве. — Не с кем, — попытался отвязаться Гарри. — Жалко, что Белла пока ходить не может, — пошутил Фред и, поднявшись, направился к брату, не заметив, как на щеках Гарри проступил предательский румянец. — В нашем доме происходит что-то странное, — сказала прижимающаяся к Сириусу Марьяна, через плечо любимого наблюдая за порозовевшим Гарри. — В нашем доме это не удивительно, — ответил Сириус, кружа девушку в танце. — Эй, пора бить фейерверки! — на повышенных тонах сообщил Фред, выбираясь из-за стола. — Мне же еще нужно накормить наших пленников, — спохватилась Марьяна. — Я сам накормлю, а ты иди, одевайся, — великодушно предложил Сириус. — Ладно, — девушка поцеловала его в щеку и направилась в свою комнату за курткой. Когда Марьяна спустилась в гостиную в полном зимнем обмундировании, все уже толпились на кухне у входной двери. Сириуса с ними не было. — Он еще не поднимался, — сообщила Гермиона. Марьяна кивнула и направилась в подвал. Открыв дверь, она почувствовала, как земля уходит из-под ног. Сириус лежал на полу, на нем верхом сидел Сивый. Накрыв ему лицо когтистой пятерней и прижимая его голову к полу, второй рукой оборотень рвал ворот рубашки Сириуса, пытаясь добраться до шеи. Сириус изо всех сил отбивался, извиваясь всем телом и пытаясь сбросить с себя Фенрира, но силы были явно неравны. — Что ты делаешь? Отпусти его! — закричала Марьяна, бросаясь к Сивому. Услышав окрик Марьяны, Фенрир отпустил Сириуса и отскочил в сторону. Девушка присела рядом с любимым и помогла ему подняться. Сириус, хрипло дыша, сел и обнял ее. Марьяна гневно посмотрела на Сивого. — Ты что, сошел с ума? Что на тебя нашло? Почему ты на него напал? — закричала она. — Я не собирался его кусать, — нахмурился Сивый, — он украл то, что ему не принадлежит. — Ты ненормальный, — ответил Сириус, глядя на оборотня, как на психа, — я ничего не крал. — Пойдем отсюда, — девушка помогла ему встать на ноги и повела прочь из подвала. Решив не пугать произошедшим друзей, они вышли во двор, где все уже приплясывали от нетерпения в ожидании фейерверка. Фред и Джордж превзошли сами себя — красные, зеленые и золотые огни разрисовывали небо абстрактным рисунком, ниспадая на землю искрящимся водопадом. Пожалуй, это был самый красивый салют из всех, когда-либо виденных Марьяной. После фейерверка все вернулись в гостиную и продолжили веселье. Время уже близилось к двенадцати, когда миссис Уизли, отчаянно зевая, погнала всех спать. Снейп, держа на руках спящую Пенелопу, кренился на диване, словно хворый попугайчик. Джинни и Грег, столкнувшись под омелой, смущено переглядывались. Гермиона и Драко все еще танцевали, крепко обнимая друг друга. Марьяна проводила Сириуса спать, подкрепив пожелание спокойной ночи сладким поцелуем, дождалась, пока почти все члены Ордена не разошлись по комнатам, сходила в свою комнату, переоделась и вернулась в гостиную. — Гермиона, — позвала она, подходя к паре танцующих, — у меня в комнате, кажется, крыса… Что мне делать? Сириус уже спит. — Не переживай, мы сейчас посмотрим, — ответил Драко и, взяв Гермиону за руку, направился в комнату Марьяны. Обыскав спальню вдоль и поперек, никаких крыс так и не нашли. Драко пошел проверить ванную, а Гермиона устало присела на постель. — Давай, я принесу чаю, — предложила Марьяна и направилась к двери. Подруга кивнула и пошла к Драко, с помощью волшебной палочки освещающему пространство под ванной. Уже в дверях Марьяна вспомнила кое о чем и, повернувшись, незаметно указала пальцем на Гермиону. — Я желаю, — прошептала она и, улыбнувшись, закрыла за собой дверь и повторила еще раз, указав уже на дверь, — я желаю… Ждать пришлось недолго. Через несколько минут дверная ручка заходила ходуном и раздался взволнованный голос Гермионы: — Марьяна, ты здесь? Я не могу открыть дверь… — тихо прошептала подруга. Девушка подошла к двери и подергала ручку. — Наверное, заклинило, — пробормотала она, — такое бывает. — Алохомора! — произнесла подруга, но не добилась этим ровным счетом ничего. — Что за черт? — Вам придется остаться в моей комнате до утра, а потом мы что-нибудь придумаем, — сказала Марьяна, наклоняясь к двери. — А где же ты будешь спать? — удивилась Гермиона. — В гостиной, не волнуйся, — подбодрила ее Марьяна и тихонько добавила, — в тумбочке на третьей полке есть для тебя кое-что… — Что это значит? Марьяна!!! — всполошилась подруга, но та ее уже не слышала. — Что случилось? — поинтересовался Драко, выходя из ванной. — Кажется, мы здесь заперты, — неуверенно пробормотала Гермиона. — Ну-у… Думаю, это совсем не плохо, — подмигнул парень и сграбастал ее в охапку. — Подожди, — Гермиона, слегка задыхаясь, вывернулась из объятий Драко, — Марьяна сказала, что в тумбочке есть для нас кое-что. — Давай проверим, — улыбнулся Драко и полез в тумбочку. — Ну, что там? — нетерпеливо спросила Гермиона после пятиминутного шуршания. — Странный подарок, — удивился Драко, вытягивая на свет плошку с вареньем. — Зачем нам варенье? — Его можно съесть, — ответила Гермиона. — А еще его можно куда-нибудь намазать, — плотоядно ухмыльнулся парень, начиная подбираться к девушке. — Нет-нет, даже и не думай, — запротестовала Гермиона, но тут же затихла, почувствовав на своей спине теплые руки Драко, расстегивающие молнию на платье. — Ты такая красивая, — прошептал Драко, проводя кончиками пальцев по нежному шелку ее кожи, и потянул ее к кровати. Марьяна, чрезвычайно довольная собой, сходила в комнату Гермионы, чтобы предупредить девушек, что та не придет ночевать, но там все уже спали. Тогда она ограничилась тем, что похитила у подруги с кровати плед и подушку и вернулась в гостиную. Соорудив себе гнездо на диване, девушка улеглась, но сон не шел. Марьяну охватывала какая-то тревога, словно что-то было не так. Вроде все было как обычно, в доме стояла полная тишина, но странное чувство, будто она должна что-то сделать, не отпускало ее. Повертевшись с боку на бок, Марьяна поднялась и ноги сами понесли ее к подвалу. Приоткрыв дверь, девушка сразу услышала раскатистый храп Сивого и тихонько прокралась мимо, чтобы не разбудить. Причина тревоги стала очевидной, когда девушка подошла к кровати Беллы. Женщина металась на постели, то ли во сне, то ли в полузабытьи. Лоб ее покрывала мелкая испарина, голова моталась на подушке, руки были сжаты в кулаки, а из груди вырывался мучительный стон. Марьяна сразу поняла причину беспокойства Беллы: она не приняла утром зелье, предпочтя выплюнуть его на девушку, и боль к ночи усилилась. Почувствовав укол жалости, Марьяна побежала в лабораторию — профессор показал ей, на какой полке стоят Обезболивающие зелья. Прихватив пузырек, девушка вернулась в подвал и приблизилась к Беллатрисе, которой, судя по всему, лучше не стало. Присев на край кровати, Марьяна осторожно провела рукой по волосам женщины, но та не очнулась. Тогда девушка осторожно потрясла ее за плечо. Белла вздрогнула, отрыла глаза, и ее лицо тут же исказилось гримасой боли. Она измученно посмотрела на Марьяну. — Что тебе надо, грязнокровка? — с трудом прошептала она, стиснув зубы от подступившего болевого спазма, и Марьяна заметила, как по ее щекам потекли слезы. — Мадам Лестрейндж… — девушка не знала, какими словами она сможет убедить женщину выпить лекарство, — не желаете еще раз плюнуть в меня зельем? Беллатриса долго молчала, вглядываясь в девушку, лицо ее дрожало от напряжения, а губы были искусаны в кровь. Марьяна достала из кармана флакончик и показала ей. — Да… — шепнула Белла, хрипло дыша, и закрыла глаза. Марьяна вынула пробку и, придвинувшись поближе к подушке, осторожно подсунула руку под голову женщины и, приподняв ее, поднесла пузырек ко рту. Беллатриса сама потянулась губами к горлышку флакона и, трясясь, словно в ознобе, принялась судорожно глотать зелье. Поперхнувшись, она закашлялась, по подбородку потекли светло-зеленые струйки, но, выпив лекарство, она явно успокоилась, и Марьяна помогла ей лечь. — Сейчас вам станет полегче, — улыбнулась Марьяна, вытирая салфеткой лицо женщины. Тяжелое сипящее дыхание Беллы понемногу успокаивалось, и она подняла глаза и посмотрела на девушку, словно увидела ее впервые. — Почему, грязнокровка? — тихо спросила она, вглядываясь в лицо Марьяны. — Так нужно, — улыбнулась девушка и поднялась на ноги. — Спокойной ночи, мадам Лестрейндж. — Ты русская? — неожиданно спросила Белла, осторожно поворачиваясь на бок — видимо зелье уже начало действовать. — Да… А в чем дело? — такого вопроса Марьяна не ожидала. — У тебя совершенно отвратительный акцент, — едко ответила Пожирательница, — и ты безобразно коверкаешь мою аристократическую фамилию. — Простите, мадам Лестрейндж, — пробормотала девушка. — Не смей называть мою фамилию, иначе меня стошнит от твоего произношения, — скривилась Белла и заявила в приказном тоне, — зови меня Беллатрисой! — Хорошо, спокойной ночи, — слегка улыбнувшись, еще раз пожелала Марьяна и со спокойной душой направилась к выходу. Поднявшись наверх, девушка прошла на кухню и налила себе чашку чаю. Она пила горячий напиток и с улыбкой размышляла о том, что никто из членов Ордена никогда не жаловался на ее акцент. Почему же Белле он так не понравился? Дело действительно в этом или в чем-то другом? За всеми этими мыслями Марьяна не заметила, как уснула, уронив голову на стол.