Глава 36. Сила Раданы
В доме на Гриммо царила благодать. У Гермионы и Рона состоялся серьезный разговор и девушка с радостью простила его и пожелала счастья. Всех остальных новость просто ошарашила, и если Гарри, Джинни и близнецы восприняли ее вполне адекватно и даже порадовались за Рона, то миссис Уизли несколько дней мотала сыну нервы, пока от мистера Уизли не пришло письмо с совой в ответ на посланное ею. Что было в нем написано, никто так и не узнал, но после его прочтения Молли немного успокоилась и, наконец, отстала от Рона. Гермионе и Драко теперь не было необходимости прятаться, и их отношения тоже вскоре стали достоянием общественности, удивив членов Ордена, возможно, даже больше, чем связь Рона и Луны. Нарцисса, очевидно подозревавшая об этом раньше, просто сияла, а Люциус в силу своей аристократической сдержанности сохранял невозмутимость. Марьяна так и не поговорила с Сириусом. Да и что она могла ему сказать? Она радовалась за друзей, которые, наконец, обрели свое счастье, но, глядя на их радостные лица, чувствовала себя как никогда одинокой. Марьяна и Сириус, не сговариваясь, сохраняли холодный нейтралитет, вежливо здоровались, обменивались ничего не значащими фразами, но сблизиться не пытались. Больше всего Марьяну терзала мысль, что когда война закончиться, она снова станет обычным человеком, без каких-либо выдающихся способностей. Нужна ли она тогда будет Сириусу? Она слегка завидовала друзьям, наблюдая, с какой простотой они пользуются магией, ставшей частью их жизни... Марьяна тоже могла бы так... Ведь у нее будет одно желание... Смогут ли Высшие силы дать ей способности волшебницы? Наверное, да... Но желание всего лишь одно... А как же тогда мама? А если это ее единственный шанс быть с Сириусом? Он заслуживает лучшего... Если она станет волшебницей, может, он ее не оттолкнет... Часто пробивались и другие мысли... Отец... Это становилось навязчивой идеей... Кто он? Может, он уже мертв... А если нет, то где находиться? Наверное, он и впрямь любил маму, если решил рискнуть... А вдруг она поступила неправильно, уехав тогда из Вереска? Вдруг у них все же был шанс? Марьяне в такие минуты становилось не по себе... Что если она повторяет мамину судьбу? Мама побоялась любить, потому что он был оборотнем... Марьяна боится любить, потому что оборотень она сама... Ну или почти оборотень... А вдруг Сириус тот, кто ей нужен? Что если она совершит такую же ошибку, как и мама? Марьяна сидела на диване в гостиной в окружении членов Ордена и вязала очередную кофточку для младенца. Рядом шевелила спицами Гермиона, с улыбкой поглядывая на дремлющего Драко, положившего голову ей на колени. Нарцисса, Джинни и Луна шуршали магическими журналами по вязанию, ожесточенно споря об узорах для детских костюмчиков — Нарциссе больше нравились утята, Джинни — незабудки, а Луна отстаивала права Микки Мауса. В глубине души Марьяна порадовалась, что та не требует вышивать на шапочках мозгошмыгов. Сириус и Люциус с озабоченными лицами сидели над волшебными шахматами. На доске осталось совсем мало фигур и сидящий рядом Снейп с Пенелопой на руках, наблюдающий за игрой и ехидно отпускающий комментарии, безумно их раздражал. Люпин расположился в кресле, перелистывая “Ежедневный Пророк”. Гарри и Рон увлеченно читали какую-то новую толстенную книгу о квиддиче, присланную Биллом Рону в подарок. Фред с Джорджем оформляли очередной заказ, по очереди нянча Мариуса. Джонни сидел рядом с ними на полу с кучей игрушек, которые трансфигурировали для него близнецы и Драко. Миссис Уизли гремела кастрюлями на кухне. Рядом с ними Марьяна чувствовала себя нужной и родной. Впервые за всю свою жизнь девочка — одиночка ощущала себя частью семьи. Марьяна знала, что однажды всему этому придет конец, и потому наслаждалась каждой минутой, проведенной с друзьями. Иногда она удивлялась, думая о том, что страшная кровавая война совершила удивительное чудо — соединила, сблизила и сделала друзьями людей, которые при других обстоятельствах никак не смогли бы сосуществовать рядом. Любовь Драко и Гермионы... Рон, отстоявший право на свои чувства... Бессердечный и жесткий Снейп, всей душой привязавшийся к малышке, как бы ни пытался он это скрыть... Люциус, согласный принять Гермиону в свою семью... Даже в такое сумрачное и страшное время оставалось место для чудес... И никакой войне было не под силу уничтожить чувства и желание жить... И люди все еще были способны удивлять... И если это было не прекрасно, значит в мире вообще не осталось ничего прекрасного... — Мне дали разрешение на посещение, — объявил вошедший в гостиную Невилл, — отправлюсь завтра с утра. — Куда? — спросил Гарри, подняв голову от лежащей перед ним книги. — В больницу Святого Мунго, — смутившись, пояснил Невилл, — а бабушка отправится прямо из дома. — А зачем туда получать разрешение? — удивилась Гермиона. — В свете происходящих событий целители из соображения безопасности законопатили все щели, — ответил Невилл, присаживаясь рядом с Роном, — теперь чтобы попасть в больницу, нужно отправить запрос — письмо с наложенным заклятием, магически удостоверяющим личность. Они в ответ присылают что-то вроде пропуска, позволяющего попасть в Мунго через камин, по-другому туда теперь не добраться. — Никогда не была в волшебной больнице, — удивилась Марьяна, путаясь в петлях особо сложного узора. — Ты можешь отправиться со мной, — улыбнулся Невилл, — по одному пропуску может пройти до трех человек, если я захочу кого-то взять с собой. А так как бабушка отправляется по собственному пропуску, то у меня остается два свободных места. — Я тебе не помешаю? — спросила Марьяна. — Нет, что ты? — удивился Невилл. — К тому же, бабушка будет рада, она очень хотела познакомиться с тобой... — Хочешь, я тоже пойду с тобой, Невилл? — предложила Гермиона. — Да, спасибо... — улыбнулся парень и поднялся, — пойду отправлю сову бабушке... С этими словами он вышел из комнаты, столкнувшись в дверях с миссис Уизли, пришедшей, чтобы позвать всех на ужин. Члены Ордена потянулись на кухню. Шахматная партия закончилась полным и бесповоротным разгромом Сириуса, благодаря бесценным советам Снейпа, в результате чего Блэк заполучил плохое настроение, а зельевар несколько емких определений своей сообразительности. Джонни подбежал к Драко, с которым за прошедшие дни почти не расставался. — Дракон! Вставай, пошли ужинать! — кричал мальчик, тряся Малфоя. — Встаю, встаю, — пробормотал Драко, сползая с дивана. — А донеси меня до кухни самолетом! — подпрыгивал Джонни, дергая парня за руку. — Ладно, — согласился Драко, беря мальчика на руки и поднимая его над головой. — А гудок? — потребовал ребенок, вытягивая ноги и растопыривая руки в разные стороны. — Ту-ту-у-у!!! — заорал Малфой и понесся в кухню под счастливый визг Джонни. — Осторожно, Драко! — вскрикнула взволнованная Гермиона. — Не ушиби его! — Разве у самолета есть гудок? — озабоченно спросил Люциус, помогая подняться Нарциссе. — Вроде не пароход... — Ты же сам слышал, — засмеялась Нарцисса, целуя мужа. — Только у нас! Новый комфортабельный пассажирский лайнер “Малфой-134”! — заржал Фред. — Насчет комфортабельного я бы поспорил, — ехидно заметил Снейп. — А вам никто и не предлагает кататься, — возразил Фред. — Особенно если учесть, что он одноместный, — добавил Джордж. Посмеиваясь, компания добралась до кухни и стала рассаживаться за столом. Абсолютно счастливый Джонни забрался на колени к Драко. — Можно я буду есть из твоей тарелки, Дракон? — спросил мальчик. — Конечно, — улыбнулся парень, — но только с условием, если ты все съешь. — Есть, капитан! — козырнув, крикнул Джонни. — А почему ты называешь его драконом? — спросила у ребенка Нарцисса. — Его ведь зовут Драко. — А мне так больше нравится, — ответил Джонни, беря рукой котлету из тарелки Малфоя. — Почему? — удивился Люциус, накладывая в тарелку Снейпа, занятого Пенелопой, жареную картошку. — Ну... — задумался мальчик, жуя котлету, — потому что драконы... они сильные... красивые... и волшебные... — Доля правды в этом есть, — хмыкнул Рон, подмигивая Гарри, — помнишь хвосторогу? — Профессор! — в ужасе воскликнул вошедший в кухню Джордж, тыча пальцем в тарелку Снейпа, куда Люциус успел добавить жареное мясо. — Что вы едите? — А в чем дело? — растерялся зельевар, не донеся вилку до рта. — Кормящим матерям жирного нельзя! — погрозил пальцем Джордж. Все дружно покатились со смеху. На счастье Джорджа, по обе стороны от Снейпа сидели Люпин и Люциус, иначе парню бы не поздоровилось. На всякий случай, зная о изобретательности зельевара, Джордж занял место на другом конце стола. После веселого ужина все дружно потянулись по спальням. Гермиона догнала Марьяну у лестницы. — Ты не знаешь, во сколько мы отправляемся? — спросила она. — Невилл сказал, бабушка будет ждать нас в холле в десять, — ответила Марьяна, — но ты ведь не за этим подошла... — Почему ты не поговоришь с Сириусом? — в лоб спросила Гермиона. — Что я ему скажу? — тяжело вздохнула Марьяна, присаживаясь на ступеньку. — “Эй, привет, пойдем ко мне! Я разденусь, а ты посмотришь, волчица я или нет!” Так, что ли? — Нет, конечно... — растерялась Гермиона, — но ты должна с ним объяснится... Он очень страдает... — Я тоже... — едва сдерживая слезы, прошептала Марьяна и, поднявшись, пошла в свою комнату, — спокойной ночи, Гермиона. Лежа в постели, девушка снова и снова прокручивала в голове разговор с подругой. Вспомнила легенду из книги Сириуса... рассказ Дамблдора... Внезапно перед глазами девушки отчетливо появился перепуганный Андрей... Ее первая любовь... Мальчишка, стоявший перед ней на коленях... Уверявший, что любит ее больше жизни... И дикая паника в его глазах... Все сомнения исчезли... Марьяна отчетливо поняла, что если она увидит такой же ужас в глазах Сириуса, ее сердце разорвется от боли в ту же минуту... Она приняла решение... Сириус никогда ни о чем не узнает... На следующее утро после вкусного завтрака и планового дежурства по кухне — сегодня была очередь Гермионы — девушки попрощались со всеми и, вслед за Невиллом просвистев через камин, оказались в холле Святого Мунго. На Марьяну путешествие произвело неизгладимое впечатление — девушку некоторое время пошатывало, когда они вышли из камина. Вскоре к ним подошла Августа Лонгботтом, они познакомились и все вместе отправились наверх, в палату Френка и Алисы. Девушкам было немного неловко, и хотя они пришли с Невиллом, чтобы поддержать его, просидели в палате совсем немного и ушли, предоставив возможность родственникам побыть с больными наедине. — Это просто ужасно... — прошептала Марьяна, выходя из палаты, — бедный Невилл... — Самое страшное то, что помочь им никак нельзя, — вздохнула Гермиона, — Беллатриса Лестрейндж постаралась на славу... — Беллатриса? — охнула Марьяна, повернувшись к Гермионе. — Та, что была с нами в хижине? — Она самая, — мрачно подтвердила Гермиона, — она пытала их Круциатусом, пока они не лишились рассудка... — Что за женщина... — прошептала Марьяна, — сколько же в ней зла... — Даже трудно представить, — кивнула подруга, — я хочу зайти навестить Кингсли, он упал с метлы во время облавы на прошлой неделе, пойдешь со мной? — Нет... — замялась Марьяна, — я его совсем не знаю... Лучше выпью кофе в буфете, мне все еще не слишком хорошо... Зайди за мной, когда закончишь... — Ладно, — улыбнулась Гермиона и поспешила к лифту. Марьяна добралась до кафетерия и тут же обнаружила пропажу сумочки. Сообразив, что она, очевидно, оставила ее в палате Лонгботтомов, девушка повернула назад. Невилла и Августы в палате уже не было. Сумочка Марьяны лежала на туалетном столике. Девушка взяла ее и собралась выйти из палаты, как вдруг услышала позади какое-то невнятное мычание. Обернувшись, Марьяна увидела Алису, подошедшую к ней вплотную и тычащую пальцем в ее сумочку. Болезнь подкосила некогда красивую женщину, лицо ее осунулось и покрылось сеточкой морщин, и лишь большие голубые глаза оставались необычайно живыми и яркими. Марьяну пронзил острый укол жалости. Чем бедняжка заслужила подобную жизнь? Она была членом Ордена... Противостояла Волдеморту... А теперь не живет, а существует, не узнавая никого, даже собственного сына, который остался почти сиротой. И нет никакого способа ей помочь... Никакого... Алиса слегка улыбнулась и снова ткнула пальцем в сумку Марьяны. — Хочешь сумочку? — девушка тепло улыбнулась и протянула ей вещь. — Возьми... Мать Невилла взяла сумку, а другой рукой крепко ухватила Марьяну за ладонь и повела ее за собой к своей кровати. Подойдя, Алиса села на постель и усадила рядом Марьяну. — Что мы будем делать? — поинтересовалась девушка и, увидев, как женщина провела рукой по подушке, спросила, — Спать? Алиса, опять улыбнувшись, кивнула. — Ну, тогда ложись, — Марьяна помогла женщине улечься и заботливо накрыла ее пледом. Алиса послушно легла, но когда девушка попыталась освободить руку, она вцепилась в нее намертво, что-то невнятно мыча, на глазах ее выступили слезы. — Что ты, что ты, тише, — принялась успокаивать ее перепуганная Марьяна, — не плачь, я никуда не уйду... Постепенно Алиса успокоилась и закрыла глаза. Едва сдерживая слезы жалости, Марьяна села на пол у ее кровати, как когда-то сидела рядом с Сириусом, и положила голову на край кровати. Как же ей хотелось помочь этой несчастной женщине... Она такого не заслужила... — Марьяна!!! — раздался над ухом голос Гермионы. Девушка вздрогнула и проснулась, недоумевая, как это она умудрилась заснуть утром. — Что ты здесь делаешь? — удивилась Гермиона. — Сумочку забыла... — залепетала Марьяна, заметив за ее спиной Августу и Невилла, — вернулась забрать... а она не отпустила... — Такое бывает, — кивнула бабушка Невилла, — видно, ты ей понравилась... Мне никогда не удается уложить ее спать. — Пойдем, выпьем кофе, — предложила Гермиона. — Хорошо, — Марьяна кивнула и попыталась вытащить ладонь из руки Алисы. Как только кисть Марьяны выскользнула из пальцев женщины, та вдруг зашевелилась и проснулась. Марьяна поспешно присела на ее кровать. — Все в порядке... — начала она и тут же запнулась, увидев, какими глазами на нее смотрит Алиса. — Вы кто? — сердито спросила женщина и, повернув голову, заметила ахнувшую бабушку Невилла. — Августа? Что происходит? Почему я в больнице? — Ты давно здесь... — прошептала старушка. — Меня что ранили? — спросила Алиса. — И где Френк? — Я, пожалуй, схожу, позову целителя... — пробормотала Гермиона, направляясь к двери. Проследив за ней взглядом, Марьяна вдруг заметила, как из кармана плаща девушки, резко вставшей со стула, выпала палочка и закатилась под кровать. — Гермиона, стой! — крикнула Марьяна, инстинктивно вытянув руку в сторону девушки. Распахнутая настежь дверь палаты, к которой стремилась Гермиона, с треском захлопнулась прямо перед ее носом. Ошарашенная девушка медленно повернулась к подруге. — Что это было? — прошептала она, во все глаза глядя на Марьяну. — Не знаю... — девушка была ошарашена не меньше, — ты уронила палочку... Марьяна указала рукой на палочку подруги, и та неожиданно взмыла в воздух, проскользила по палате и влетела прямо в руки Гермионы. Все присутствующие просто потеряли дар речи. — Что за ерунда... — в ужасе прошептала Марьяна, непонимающе глядя на подругу. — А я знаю... — Гермиона внезапно просияла, — это твоя сила... она проснулась...
