– Прошу пройти в мой кабинет, где мы сможем спокойно поговорить и нам никто не помешает, – пригласила я пожилую женщину, стараясь при этом говорить и выглядеть спокойно, хотя внутри меня бушевала целая буря эмоций.
Зайдя в кабинет и устроившись удобней, я предложила ей присесть. Хотелось быстрее во всем разобраться и жить дальше, потому что я устала от раздумий и домыслов. Когда Анжелика уселась в кресло напротив, я сказала с нотками усталости в голосе:
– Рассказывайте, я слушаю!
Глава 3
– Она пришла к нам в дом под вечер. Представилась невестой Димы. Попросила нас выслушать её и помочь, – сказала тихо она. – Она говорила так запальчиво, в нужных местах даже пускала слезу. Ей трудно было не поверить. Марина сказала, что у них с Димой любовь. Что они давно уже встречались, даже стали планировать свадьбу. Она говорила и говорила, рассказывая, как им с Димой было хорошо, – устало откинувшись на спинку кресла, Анжелика прикрыла глаза. – Потом она рассказала о тебе. О своей сводной сестре. Которая пыталась отобрать бизнес отца, но ничего не вышло. Она сказала, что ты, увидев её с Дмитрием, стала ей завидовать, ну и так далее. Марина сказала, что у тебя есть сын, которого ты хочешь выдать за ребёнка Димы. А Дима ребёнка признал и бросил её. Ведь он не может оставить своего ребёнка, – она глубоко вздохнула и ненадолго замолчала.
А я пыталась осмыслить её слова. В том, что здесь замешана Маринка, нет ничего удивительного. Я догадывалась, что эта змеюка вцепилась в Дмитрия мёртвой хваткой и так просто от него не отстанет.
– Ты должна нас понять. Мы родители, мы переживаем за своего ребёнка. Конечно, мы не поверили ей, по крайней мере, не сразу, но насторожились. Ведь в последнее время Дима и правда изменился, стал вести себя по-другому, нам ничего не говорил. Это настораживало, но лезть к нему мы не спешили. Ждали. Чего? Не знаю! – женщина посмотрела на меня. – Однажды поздно вечером нам позвонила гувернантка с того дома, где вы отдыхали. Она много лет работает на нас, семью знает хорошо. Она сообщила нам о том, что сын приехал на остров. И приехал не один, а с женщиной и ребёнком. Это подействовало на мужа как красный цвет на быка. Он сорвался из дома с утра и помчался на остров, ну а я следом увязалась, – она глубоко вздохнула. – Сына я очень люблю и доверяю ему. Я знала: если сын что-то делает, он делает это неспроста. И если он возится с вами, то значит он уверен, что ребёнок его. Но мой муж… Он сам по себе человек тяжёлый, даже жёсткий. Он, возможно, постепенно свыкся бы с мыслью, что у него есть взрослый внук и принял бы вас в семью. Если бы ты тогда так яро не отреагировала на просьбу сделать тест и не сбежала. В глазах мужа этой выходкой ты только подтвердила слова Марины, – она печально улыбнулась.
Возможно, это и так, но того, что произошло, уже не исправить, так что слова сейчас бессмысленны. Поэтому на её заявление я просто промолчала. Она же продолжила:
– Вернувшись домой, муж стал наводить справки о Марине, ну и о тебе тоже. Я не знала, что задумал Михаил. Позже, намного позже, когда уже ничего нельзя было исправить, я всё узнала. Поверь мне, если бы я знала, что задумал мой муж, то я бы попыталась остановить его. Я бы предупредила сына, тебя. И этого всего бы не было, – она виновато посмотрела на меня. – Мой муж всегда был помешан на бизнесе. И когда он узнал, что отец Марины –его конкурент, у него возник план. Он хотел женить детей, тем самым объединив бизнес. Я во все подробности не лезла. Кто с кем первый связался, кто решил составить тот треклятый договор… Но я точно знаю, что сын его не подписал! – уверенно закончила она. – Всё остальное, что я наговорила тебе… Мне пришлось это сделать! Ты не знаешь, на что был способен мой муж. Он угрожал. Но не мне, а вам! Он грозился испортить тебе с сыном жизнь. В гневе он ужасен! Я не хотела, чтобы вы страдали! Поверь мне!
Что касается её мужа, то я охотно верю, что он ещё тот тиран и на всё способен. От чего Михаил Никитович так поступил, мне ясно: бизнес, деньги и власть. С Маринкой всё тоже понятно: зависть и, опять же, деньги. Насчёт того, абсолютную ли правду сейчас говорит Анжелика Николаевна – у меня есть сомнения. И я никак не могу понять, зачем она вообще мне всё это рассказала? Да, от некоторых вопросов я теперь избавилась. И мне даже стало чуть легче. Но на что она надеялась, рассказывая мне это? На прощение? На то, что я дам возможность увидеть внука? Никак не пойму её мотива!
– С этим все понятно, – сказала я, и задала вслух интересующий меня вопрос:
– Я никак не могу понять одного. Для чего вы мне всё это рассказали?
– Я хочу попросить тебя о помощи. Знаю, ты не обязана что-либо делать после всего, что пережила по вине нашей семьи, – сказала она печально, – но…
– Помощи?! – удивилась я.
– Да.
– И какой же? – поинтересовалась я.
Не то, чтобы я собиралась ей хоть в чём-то помогать. Но любопытство, чтоб его! Мне просто стало интересно, что заставило её проделать такой путь и рассказать мне всё это.
– Всё дело в Диме, – сказала она.
При этих словах я немного напряглась, что она хочет этим сказать? При чём тут мой сын? Она правда думает, что я вновь втяну во всё это сына?
– При чём тут мой сын? – спросила я гневно.
– Нет, я имею в виду Дмитрия! – немного успокаивающе сказала она.
– Дмитрия? – удивилась я.
– Да! – подтвердила она свои слова. – Понимаешь, в той аварии он серьёзно пострадал. Врачи сделали всё, что от них зависело, но он так и не встал. Я обошла многих врачей, но все твердят, что это отчасти психологическое, – что он будет ходить, но если только сам того захочет, – сказала она. – Но он не хочет!
– Мне жаль, – сказала я искренне, мне правда было жаль его. – Но я-то тут при чём?
– Я прошу тебя, поговори с ним! – выпалила она. – Может, хоть тебя он послушает!
– Извините, но нет! – проговорила я серьёзно.
Я не готова, морально не готова, ко встрече с ним. Всего неделю назад я думала, что он мёртв, а теперь я должна просто взять и встретиться с ним? Нет уж, увольте! С меня хватило нервотрёпки из-за встречи с Анжеликой Николаевной. А что будет со мной, если я встречусь с Дмитрием?! Нет! Я всё-таки беременна, мне категорически нельзя волноваться.
– Вероника, пожалуйста! – умоляя, произнесла она.
– Нет! – стояла я на своём.
Я поднялась со своего места, намекая ей, что разговор окончен, и, обойдя стол, направилась к двери.
Анжелика Николаевна тоже поднялась. Она подошла ко мне… и опустилась на колени передо мной!
– Вероника! Я прошу тебя! Я потеряла мужа, а теперь могу потерять ещё и сына! Он не хочет жить, несколько раз пытался покончить с жизнью. Смерть сына я не переживу! – плача говорила она. – Я знаю, мы вас серьёзно обидели, нам нет прощения! Я не прошу нас простить, я прошу только поговорить с Дмитрием. Дай ему хоть крошечную надежду на жизнь.
Я не знала, что отец Дмитрия скончался и что с Дмитрием всё так плохо. И сейчас у меня сердце обливалось кровью от осознания, что Дмитрий не хочет жить таким. Да, это непросто, когда здоровый молодой мужчина в одночасье становится беспомощным. Такое не многие могут пережить, а если ещё и стимула нет, то для чего вообще бороться? Я прекрасно понимаю желание Дмитрия покончить с жизнью. Но решение своё менять не буду! Я уже всё решила!
Я попросила женщину подняться и, как только она это сделала, сказала:
– Я вас понимаю! И мне жаль, что всё так случилось, но я ничем не могу вам помочь.
– Не можешь или не хочешь? – проговорила она безэмоционально.
– Думайте, как хотите, – ответила я, открывая перед ней двери. – До свидания, Анжелика Николаевна, – проговорила я.
– До свидания, Вероника, – произнесла она и покинула кабинет.
Но не успела я захлопнуть дверь, как в неё проскользнула, словно мышь, Мила.
– Что этой старушенции было надо? – спросила она, усаживаясь в кресло. – И учти, лучше выскажись сейчас, чтобы не было повторения недавнего случая! – строго проговорила Мила.
