Она посмотрела на меня и обратила внимание на мой испуг и сильно изменилась в лице, даже появилась легкая улыбка, что в свою очередь немного успокоила меня, затем она протянула мне руку я послушно взяла её за руку, мужчина отпустил меня, отдал честь и вышел за дверь.
У меня в левой руке была моя любимая и на тот момент единственная игрушка (плюшевый мишка) за правую руку меня держала воспитатель, за моей спиной был небольшой чемоданчик с одеждой, наконец, воспитатель начал говорить со мной.
Воспитатель: «Как тебя зовут малышка»?
Я только отвела взгляд и покраснела. Она взяла мой подбородок и развернула к себе и смотрела прямо в глаза.
Воспитатель: «Слушай сюда девочка, лучшее тебе бы оказаться немой в противном случи за подобное ты будешь наказана очень сильно»!
Катя: « Я…Я… Катя Стрельцова». (плача проговорила я).
Воспитатель: «Я не буду относиться к тебе как-то по-особенному только потому, что ты осталась без родителей, здесь все остались одни ты поняла»!
Катя: «Да»
Воспитатель: «Отлично меня зовут Елизавета Юрьевна».
Елизавета Юрьевна взяла мой чемоданчик и повела меня в другой зал знакомить с группой, она подвела меня к разукрашенной двери, и быстро открыв, её. Елизавета Юрьевна завела меня вовнутрь.
Это был зал немного больше предыдущего, но он практически не отличался от него такой, же ковер, такие, же стены, но в этом зале кипела жизнь, было очень, много детей. Воспитатель, посмотрев на все это, только прокричал.
Елизавета Юрьевна: «Что это за безобразие! А ну прекратили это немедленно».
Дети моментально упокоились и даже построились перед Елизаветой Юрьевной, она сделала объявление: «Слушаем и запоминаем у нас новенькая зовут её Катя Стрельцова, поздоровайтесь с новенькой».
Дети хором произнесли: «Здравствуй Катя».
Потом Воспитатель повел меня в спальню, там она показал мне свободную кровать с тумбочкой со словами…
Елизавета Юрьевна: «Вот моя кровать»!
Затем Елизавета Юрьевна развернулась и пошла к выходу и перед самыми дверьми она сказала: «Как закончишь располагаться, или плакать выходи к остальным».
После этих слов она открыла дверь прошла в зал и захлопнула за собой дверь.
После этого я оказалась, эмоционально разбита! По щекам катились слезы и даже и не думали останавливаться, я открыла свой чемоданчик и начала складывать свои вещи в тумбочку.
В чемодане были пяти кофт, двое джинсы, несколько футболок, пара туфель, зимние ботиночки, два полотенца одно для лица другое для тела, зубная щетка паста, также были весенняя курточка и зимняя, но они уже не влезали в тумбу.
Я тут же начала осматривать комнату в надежде найти шкаф и мне повезло в левом углу от двери, был немного потрепанный, но вполне годный шкаф, я подошла к шкафу и, открыв дверь, моментально испугалась пробежавшему рядом таракану.
Мне стало мерзко, ведь в моем доме не водились тараканы, но делать было нечего. Вещей в шкафу было не много, одни плечики из трех плечиков были свободны на них я, и повесила свои курточки.
Я подошла к кровати, с целью прилечь и попытаться успокоиться, но я совсем забыла снять шапочку немного успокоив душу, я решила не заставлять ждать Елизавету Юрьевна.
Я встала с кровати, подошла к двери повернула ручку, открыла дверь.
Все дети сидели за столами с книгами и читали вдумчивая, не отрывая взгляд, стаяла гробовая тишина. Воспитатель холодно посмотрел на нарушителя тишины, а дети даже не посмотрели в мою сторону. Елизавета Юрьевна увидев меня, подозвала к себе…
Я в свою очередь безмолвно подчинилась, приблизившись на расстояние где то два метра, так что воспитатель смог разглядеть меня и мои зареванные глаза, с моим пухлым красным лицом.
Елизавета Юрьевна: «Понятно все как всегда хоть бы один раз за 20лет моей практике здесь было бы по-другому от однообразия можно сойти сума! Максим».
Отозвался светлоголовый мальчик, в темной кофте.
Максим: «Да, Елизавета Юрьевна».
Елизавета Юрьевна: «Отведи новенькую в туалет на первом этаже, пусть приведет себя в порядок».
Максим встал с места и посмотрел на меня с некой жалостью, на вид ему было не более 12 лет, карие глаза, милая улыбка и добрый взгляд, Максим подошел ко мне и взял меня за руку и повел к выходу из зала.
Мы также прошли через пустующий зал и вниз по лестнице затем дальше по коридору и там, в конце был туалет для девочек, Максим подвел меня к двери.
Максим: «Вот тут туалет умойся! И можешь не торопиться, а то мне не хочется читать и сними ты уже, наконец, шапку».
Катя: « Я что до сих пор в шапке»? (с грустью и недоумением).
Максим: «Ага, до сих пор». (Снимая шапку с девчушки, сказал Максим).
Катя: «Спасибо».
Максим: «Меня кстати Максим зовут».
Катя: «Меня Катя».
Максим: «Иди уже».
Я взяла шапку в руку и, помявшись меньше минуты, открыла дверь, и первое что мой нос почувствовала так это стойкий и отвратительный запах сигарет и мочи, зажав нос, я вошла в туалет.
Сказать, что он был грязным это значит, ничего не сказать здесь была полная антисанитария, все кафельные стены были покрыты ругательством и все возможными рисунками там были и поезда, на которых было написано: «если ты не уродка нарисуй вагон другой».
Также мужские половые органы (но ребенок не понял что это), также не все раковины были рабочие, где-то не было крана или торчал только кран без возможности открыть воду, а раковины самой как будто и не было. Я разжала нос, который до этого прикрывала рукой, я стала привыкать к запаху, и он перестал мне казаться таким мерзким и не терпимым, выйдя из оцепенения.
Я делаю шаг за шагом к рабочей раковине. В голове я считала первая, вторая, третья, четвертая и вот с виду вроде рабочая раковина даже зеркало было и вот поворот крана идет холодная вода с не очень сильным напором.
Я положила шапку на другую раковину и принялась умываться. Холодная вода успокаивает и расслабляет, но обжигает руки холодом!
А если начинать задумываться все могло быть хуже нужно мыслить позитивнее и что это ещё не конец, возможно, кому-то сейчас намного хуже, чем мне правильно говорила Мама.
Мама: «В жизнь всегда есть куда хуже и если, кажется что ты вот, вот сломаешься, просто представь, что все могло быть хуже, поэтому улыбнись, ведь все не так плохо».
Я смотрела на себя в зеркало, и видела опухшие синие глаза с красными белками и ещё более красное лицо, опустив взгляда, я набрала в ладошки воду и ещё раз умылась.
После опять посмотрела в грязное зеркало, кардинальных изменений не было, но чувствовать себя я стала чуть лучшее, и немного улыбнувшись, взяла шапку, направилась к выходу.
Тем временем от лица Максима: «Я уже тут стаю 10 минут, видимо ей нужно много времени оно и не удивительно когда я после потери родителей, попал сюда, со мной тоже особо не поговоришь и ни играл я не во что. Вот хоть сейчас пытаюсь вспомнить первые дни, а ничего не могу вспомнить! Одна пустота и все как в тумане.
В этот момент дверь, наконец, открылась из-за туалета вышла синяя макушка с легкой улыбкой.
Максим: «Ты чего улыбаешься? Мне как-то не по себе».
Катя: «Все нормально я чувствую себя отлично, а что»?
Максим: «Просто твоя улыбка неестественная и…. У тебя точно колпак не отъехал»?
Катя: «Извини, я буду серьезнее, а что такое колпак»?
Максим: «Ну, это когда ты сходишь, сума ведешь себя не адекватно».
Катя: «А ясно. Просто моя Мама говорила, если ты чувствуешь что вот, вот сломаешься, просто улыбнись, покажи что ты сильная».
Максим проглотил застрявший комок в горле и немного нервным и дрожащим голосом.
Максим: «Тогда понятно, но ты лучшее потренируйся перед зеркалом, а, то мне стало страшновато».
Катя: «Как скажешь».
Максим: «Ну Ладно, проехали, пошли обратно эта клуша ужасно бесится, когда пропускаю читальный час».
Мы отправились обратно, поднялись, прошли через пустой зал, подошли к нужной двери постучали, после открыли. Внутри была тишина все сидели и читали не отвлекаясь!
