Когда Гаррет вернулся на кухню, его глаза уже были скрыты за стеклами солнцезащитных очков. Он дернул подбородком в сторону двери.

Сделав еще один глоток кофе, я вышел за ним в коридор. И скованно встал там, пока он поправлял лямки рюкзака и смотрел на дверь так, словно хотел прожечь в ней дыру.

— Я напишу тебе, как доберусь.

Мне не понравилось то, как безэмоционально прозвучал его голос, но я не знал, как изменить это, не пообещав то, что я был не в состоянии дать.

— Хорошо.

Он повернулся ко мне, но я увидел только свое лицо в стеклах его солнцезащитных очков.

— Кай…

Я поднял его очки на лоб, чтобы увидеть его глаза. И вот в них была буря эмоций. А еще тревога и боль. Мне захотелось заплакать.

— Веди осторожно, — проговорил я. — Ты везешь ценный груз.

— Себя?

Я драматично закатил глаза.

— Нет, я имел в виду Пса.

— И Медоеда. — Он коротко поцеловал меня в губы и открыл дверь. — Я люблю тебя. Скоро поговорим, хорошо?

Я кивнул.

— Я тоже люблю тебя.

Он сдвинул очки на глаза и ушел.

А я наконец-то дал волю слезам.

***

Три дня спустя я по-прежнему пребывал в зомби-режиме. Гаррет прислал мне фотографии своего нового дома. Он был идеальным — небольшим и уютным, и располагался в тихом районе из тех, в которых я ни разу не жил, поскольку все детство курсировал по дерьмовым многоквартирным домам своих родственников. Когда он прислал еще фотографии, я чуть не потек при виде деревянных полов, потому что представил, как скольжу по ним в мягких носках, воссоздавая ту сцену из «Рискованного бизнеса». Я всегда мечтал это сделать.

По телефону его голос звучал даже с каким-то восторгом. Он съездил на завод, где ему предстояло работать, и, похоже, смотрел в будущее с оптимизмом. Я жалел, что не могу стать блоком цемента, привязанным к его ноге. Когда он отключился, я почувствовал, будто все, что ненадолго стало моим, ускользает сквозь пальцы. Моменты счастья рассеивались на ветру.

Шон тоже уехал, начал новую жизнь в колледже, поэтому поговорить мне было не с кем. До Гаррета мне было бы наплевать. После Гаррета это меня убивало.

И чат это заметил.

Черри: Кай, у тебя все нормально?

Я хотел попросить ее не лезть не в свое дело и сосредоточиться на моих действиях в FWO, но моя сегодняшняя игра демонстрировала полное отсутствие мотивации.

Борикуа: твой мужик все, ушел?

Ушел из квартиры? Ушел навсегда? Я не знал, что он имеет в виду, но внутри начала нарастать паника, и я огрызнулся:

— Нет, просто он занят, и мне его не хватает, понятно?

Клянусь, на пару секунд чат замолчал, переваривая мою нетипичную резкость. А после взорвался.

КиндерКид: Где он?

Гарви: Ребята, полегче. Ему не нужно, чтобы бойфренд был рядом с ним круглые сутки.

ЛазерТТ5: мне нравился тот чувак. с ним ты был счастлив

Черри: о-о, я тебе так сочувствую

Сдавшись, я отложил мышку и, чувствуя, как меня захлестывает благодарность, взглянул на свой чат.

— Я стараюсь пореже рассказывать о своих личных делах, ведь вы приходите сюда ради игр. Но дело такое. Вот это, — я обвел жестом компьютер, — вся моя жизнь. Все, чем я занимаюсь. Я ни с кем не общаюсь и никуда не хожу. Знаете, это чертовски губительно для отношений — когда от попытки выбраться из квартиры тебя начинает трясти. — Слова полились из меня свободным потоком. — Мне надоело так жить. До тошноты. И теперь, когда я узнал, что моя жизнь может быть чем-то большим… все изменилось. Я не могу опять стать таким, каким был.

Я еще никогда не говорил с такой честностью с ними — да и с собой, — и их отклик был потрясающим. Пара человек назвали меня гребаным нытиком, но сотни поддержали меня.

Гарви: Я знаю, что временами вел себя с Г. как козел, но я желаю, чтобы тебе стало лучше и чтобы ты снова был счастлив.

КиндерКид: не разрушай мое ОТП!!!!!

Борикуа: воу. это жестко, чувак

Черри: Может, сходишь к врачу?

Борикуа: да приятель. Пусть тебе пропишут какие-нибудь таблетки

Гарви: Одних таблеток здесь мало, Борикуа. Еще ему нужна терапия.

Борикуа: кмк ему нужно покурить травки

Черри: Не слушай их, Кай. У меня депрессия и тревожность, и решение записаться к врачу было лучшим за всю мою жизнь.

Гарви: Я не знал…

Черри: Ну, теперь знаешь :)

Пообещав Гаррету показаться врачу, я составил список специалистов, лечение у которых покрывала страховка, но до сих пор никуда не сходил. Мне было страшно.

Но еще больше я боялся того, что Гаррет уедет за тысячу миль и начнет новую жизнь без меня.

— Что ж… — Я сделал глубокий вдох и сказал то, что говорил только Шону и Гаррету. — Думаю, у меня тоже тревожность. Социофобия. И наверное мне действительно стоит показаться врачу.

Чат забросал меня предложениями.

И они лишь подтвердили то, что в душе знал я сам. Кто-то осудил бы меня за то, что я принимал во внимание мнение незнакомцев, но на протяжении нескольких лет эти самые незнакомцы были моими единственными друзьями. Ну, некоторые из них.

Когда я час спустя отключился, рабочий день еще не закончился, так что я взял телефон и уставился на первый номер своего списка.

Меня не предупредили, что самым тяжелым окажется первый телефонный звонок. Тот, во время которого я скажу незнакомому человеку, что у меня что-то не то с головой. Что я ощущаю себя слегка сумасшедшим. Но я понимал, что таким должен быть мой первый шаг.

Я больше не был счастлив. Даже если Гаррет поселится по соседству с каким-нибудь сексуальным красавцем, с которым в итоге поженится и будет жить долго и счастливо, с меня было довольно. Мне надоело жить только в сети и быть окруженным четырьмя стенами квартиры.

Я набрал номер врача и нажал «позвонить».

Глава 21

Гаррет

Поездка в Иллинойс прошла на ура. Моим новым начальником оказался угрюмый старый молчун, которому понравилось, что я оказался угрюмым молодым молчуном, а несколько рабочих конвейера были ветеранами войны в Персидском заливе. Меня приняли доброжелательно, но без пустой болтовни. Что было идеально.

Новое жилье тоже показалось мне идеальным. В особенности потому, что это была не квартира, а дом.

На мое решение выбрать именно дом повлияло несколько факторов. Во-первых, сотрудник отдела кадров, помогавший мне с переездом, особо отметил тот факт, что во всех остальных зданиях, которые я посмотрел, были тонкие стены и куча соседей. Во-вторых, дом был двухэтажным, а стоил всего на пару сотен больше квартиры. И в-третьих — я думал, что он понравится Каю.

Там был паркет, естественный свет и большой двор, отгораживающий нас от соседей. Плюс дом находился в тихом квартале, но относительно недалеко от магазинов, до которых можно было добраться пешком. А еще… еще там было три комнаты. В одной я хотел устроить спортзал для себя, а третья отлично подошла бы для стримов Кая.

Я понимал, что сочинил себе сказку. Но в идеальном мире это было бы… идеально.

Впрочем, когда я через полмесяца вернулся собирать вещи домой, тот пузырь радостного волнения, который я в себе вырастил, лопнул, и я понял, что, согласившись на эту работу, уничтожил свои отношения с Каем. Для этого потребовалось всего-навсего два разговора с ним по смс.

Он никогда не сможет пережить перелет или восемь часов на машине, чтобы воспользоваться той третьей комнатой. Это понимали мы оба. Потому-то, наверное, его ответы и звучали настолько безжизненно и отстраненно. Я был гребаным идиотом.