Я выхожу в коридор проверить, заперта ли входная дверь, и тогда замечаю на полу конверт, кто-то просунул его под дверь.

Как только я беру и переворачиваю его, я вижу почерк Брэкстона. Тот факт, что он не постучался и не хочет поздороваться, никак не поднимает мне настроение.

Выключив телевизор и помыв кружку в раковине, я поднимаюсь в свою комнату.

ПИСЬМО ДЕВЯТНАДЦАТОЕ…

Дорогая Джемма,

Пока я сижу и обдумываю всё, что между нами когда-то было, и всё, что есть сейчас, я вдруг понимаю, что это не просто девятнадцатое письмо, но и последнее.

Это жутко, что они заканчиваются на этой цифре. Нельзя отрицать, что число девятнадцать имеет для нас особое значение.

Девятнадцатого числа мы познакомились. Этот день навсегда изменит мою жизнь.

Девятнадцатого числа мы пошли на наше первое официальное свидание.

Девятнадцатого числа мы перевели свои отношения на следующий уровень, когда наши тела и сердца соединились в одно.

Наш дом, где я сделал тебе предложение и пообещал любить тебя до самого последнего вздоха, будь то судьба или просто случайность, под номером девятнадцать. Мне хотелось бы верить, что это судьба.

В тот день, когда ты вышла за меня замуж, не просто прошло девятнадцать лет с нашего знакомства, но это тоже было девятнадцатое число.

Поэтому я подарил тебе это колье через девятнадцать дней, с числом девятнадцать. Я думал, что число девятнадцать символизирует нас. Каждое важное достижение, к которому мы пришли вместе. Число, которое не просто свело нас вместе, но и связало навсегда. Но я ошибался.

Это число также сыграло роль в том, чтобы отобрать тебя у меня, разбивая мой мир и всё, что было мне дорого. Ты была моей жизнью, и без тебя я больше не могу дышать.

Если мне позволено только девятнадцать лет, я приму это. Знакомство с тобой во многих смыслах обогатило мою жизнь, и я всегда буду лелеять каждую секунду, когда ты была моей.

Никогда в своих диких мыслях я не думал, что наступит тот день, когда я перестану быть твоим вечным мальчиком.

Брэкстон.

Я смотрю на колье в своих руках, и на красивую подвеску в виде инкрустированной бриллиантами цифры девятнадцать. Я не уверена, что смогла бы остановить слёзы, которые сейчас текут из моих глаз, даже если бы попыталась.

Моё сердце будто разбивается на тысячу крохотных кусочков. Я ненавижу то, что он думает, что он больше не мой мальчик, что это наш конец.

Вся злость, которую я чувствовала, очнувшись от комы, возвращается на поверхность. Несправедливость жизни поглощает каждую мою клетку, пока не начинает выделяться из пор.

Я хочу обратно свою прежнюю жизнь. Хочу помнить каждую прекрасную секунду… но больше всего хочу это почувствовать. Я хочу чувствовать эту всепоглощающую любовь, которая испытывала к нему. Я хочу всего этого, но не могу получить. Жизнь стерва, и в этот момент я её ненавижу. Я так сильно её ненавижу, что хочется кричать. Но вместо этого я утыкаюсь лицом в подушку и плачу. Плачу за себя. Плачу за Брэкстона. Но больше всего я плачу за нас — за то, что так жестоко отобрали. В этом настоящая несправедливость. Я плачу до тех пор, пока меня не поглощает истощение. Только когда я засыпаю, слёзы наконец останавливаются…

Меня вдруг выбрасывает в место, которое кажется знакомым, но всё же я никогда его раньше не видела. Я в большой ванной. Меня окружают небесно-голубые стены и блестящая белая плитка. Передо мной длинная белый туалетный столик. Мой взгляд сосредотачивается на красивой белой ракушке, которая лежит между двойной раковиной.

Я не знаю, где я, но чувствую панику, копаясь в своей косметичке, которая стоит передо мной. Кажется, я не могу найти то, что ищу. Я открываю ящик столика и отодвигаю в сторону розовую кисточку.

— Вот ты где, — шепчу я, хватая блеск для губ, спрятанный под кистью.

Мой взгляд возвращается к длинному прямоугольному зеркалу передо мной. По периметру вставлены лампы, освещая моё отражение. Теперь я спешу, нанося последние штрихи макияжа.

Тогда я замечаю в зеркале кого-то ещё. Это Брэкстон. Он опирается на дверную раму, наблюдая за мной. Он без майки, в серых штанах, которые низко висят на его бёдрах. Мой пульс ускоряется, пока взгляд бегает по его голой груди и по каждому вкусному мускулу, от идеального клина над талией, прямо к его твёрдому прессу и сильной груди. У него красивое тело, как у скульптуры греческого бога.

Я снова перемещаю взгляд к его глазам, и от выражения обожанию на его лице, моё сердце трепещет. Чистая любовь, которую я испытываю к нему в этот момент, заполняет каждую фибру моей души. Я никогда не чувствовала ничего подобного. У меня чуть не перехватывает дух.

— Как долго ты здесь стоишь? — спрашиваю я, мои губы изгибаются в улыбке.

— Я просто восхищаюсь своей прекрасной женой.

Он отталкивается от дверной рамы и подходит ко мне. Когда его руки обвивают мою талию, он притягивает меня спиной к себе. С моих губ срывается тихий стон, когда его губы поднимаются вверх по его шее. Я наклоняю голову на бок, предоставляя ему лучший доступ.

— Я уже опаздываю, — выдыхаю я.

— Я хочу, чтобы тебе не приходилось уходить.

Его тёплое дыхание по пути оставляет на моей коже мурашки.

— Я тоже.

— Следующие восемь часов покажутся вечностью.

Я вздыхаю в знак согласия.

— Я знаю.

Его язык скользит по чувствительному местечку за моим ухом, отчего вниз по моей спине пробегает дрожь. Он сделал это специально.

— Не строй на вечер никаких планов, потому что я веду тебя на ужин.

— Ты ведёшь меня? Куда?

— В «Морскую хижину», — стонет он, втягивая мочку моего уха в рот.

— Что за особый случай?

— Наша годовщина.

Мои глаза распахиваются, чтобы встретиться с его взглядом в зеркале.

— Наша что?

Мои мысли начинают разгоняться. Какая годовщина?

Он разворачивает меня в своих руках, чтобы я стояла к нему лицом, и вытаскивает из кармана маленькую чёрную коробочку.

— Я собирался подарить тебе это сегодня вечером, но хочу, чтобы ты взяла его сейчас. Счастливой девятнадцатой годовщины, милая.

У меня слегка дрожат руки, пока я беру коробочку. Тогда я вспоминаю, что сегодня девятнадцатый день с нашей свадьбы, и на моём лице появляется огромная улыбка. Цифра девятнадцать всегда имела для нас особенное значение.

На мои глаза наворачиваются слёзы счастья, пока я открываю крышечку. Внутри я нахожу ожерелье из белого золота с цифрой девятнадцать, инкрустированной бриллиантами.

— Ох, Брэкстон, оно прекрасно. Оно мне нравится… Я люблю тебя.

Он улыбается, заправляя локон волос мне за ухо.

— Не могу дождаться, чтобы провести с тобой остаток своей жизни, Джем.

— Я тоже.

У меня в горле появляется ком, и я чувствую, будто задыхаюсь слезами. Рукой я махаю на свои глаза; у меня нет времени переделывать макияж.

Взяв коробку из моих рук, он достаёт ожерелье.

— Развернись и подними волосы, — я делаю, как он велит, собирая свои длинные каштановые волосы на макушке, чтобы он мог застегнуть колье. — Идеально, — говорит он, мягко целуя мою кожу в основании шеи.

Кончики моих пальцев скользят по подвеске, пока я восхищаюсь ожерельем в зеркале.

— Спасибо… Я сберегу его.

Снова обвив руками мою талию, он кладёт подбородок на моё плечо, и его глаза встречаются с моими в зеркале.

— Знаешь, я тут думал…

— Это может быть опасно.

Я смеюсь, когда он тыкает мне в бок пальцем.

— Я хочу, чтобы ты перестала пить таблетки.

Я чувствую, как набирает скорость моё сердцебиение, когда разворачиваюсь лицом к нему.

— Правда?

— Да. Нам пора попробовать ещё раз, Джем. Я хочу видеть, как внутри тебя растёт наш малыш.

Открывая глаза, я резко сажусь. Я помню. Отбросив одеяла, я вскакиваю с кровати и копаюсь в темноте, ища свой телефон. У меня кружится голова. Мне нужно позвонить Брэкстону. Нужно узнать, действительно ли это произошло в то утро, или это был просто сон.