Этого магазина "Букинист" Крутов раньше не видел, похоже, он открылся совсем недавно. Ничего удивительного в этом не было, разнокалиберные фирмы и фирмочки создаются каждый день сотнями , арендуют помещения, начинают работать, спустя полгода разоряются, не выдержав конкурентной борьбы, на их месте появляются новые. Ничего не поделаешь, звериный оскал капитализма! Игнат остановил машину и зашел в магазин. Это было небольшое помещение, сплошь уставленное высокими стеллажами с книгами. Пробежав взглядом по книжным полкам, Крутов удивился. В последние годы он увлекся коллекционированием антикварной литературы, но найти у букинистов по настоящему старинную книгу, хотя бы начала двадцатого века, было проблематично. Большей частью продавалась религиозная литература или довоенные книги советских авторов. Здесь же, в этом маленьком магазинчике, книг послереволюционного периода вообще не было. Все стеллажи были уставлены солидными фолиантами в кожаных переплетах с золотым тиснением, хотя местами и потускневшим. Книги на полках были выставлены по разделам с указанием века их издания, а на витрине лежали отпечатанные списки книг по каждому разделу. Их стоимость колебалась от нескольких тысяч до нескольких миллионов рублей.

   Кроме Крутова, у витрины стоял еще один посетитель, человек средних лет, в роговых очках, которого продавец ( и, похоже, он же владелец магазина) мягко убеждал вместо выбранной им старинной книги купить другую. Сути спора Игнат не понял, но, в конечном итоге, покупатель согласился с продавцом и приобрел предложенную им книгу, причем значительно меньшей стоимости, чем выбрал он сам. Когда человек в роговых очках покинул магазин, Крутов с любопытством поинтересовался у продавца, почему тот не продал покупателю более дорогую книгу.

   -Если я что-то понимаю в торговле, то это против всяких правил,-с улыбкой сказал он,-ведь вы торгуете себе в убыток.

   Продавец, мужчина лет под пятьдесят, в черном костюме с галстуком, с поредевшими рыжими волосами и тонкими усиками на худощавом лице, с грустью в голосе ответил:

   -Увы, вы правы молодой человек. Но эти книги начали собирать еще мои предки в начале девятнадцатого века и к некоторым из них я прикипел сердцем. Их не так много, но это уникальные и редкие издания. Вот один из таких раритетов и хотел приобрести этот господин. Но для меня расстаться с ними все равно, что остаться без руки или ноги. Хотя скажу честно, я их не читаю. Меня интересует только уникальность и редкость книги

   -Простите,- не понял Игнат,- но зачем в таком случае вы выставляете эти раритеты на стеллажи? Не лучше ли хранить их отдельно,например, под витриной?

   Продавец снова вздохнул.

   -И опять вы правы, но для меня они как дети. Не будешь же детей держать в темном чулане.

   Постепенно они разговорились. Продавец, Ботвин Андрей Петрович, был довольно состоятельный человек и букинистический магазин открыл недавно.

   -Знаете, я человек одинокий и уже не молод. Деньги у меня есть, но не в них счастье. А вот книги другое дело. Завещать мне их некому. В случае моей внезапной смерти они отойдут государству и будут пылиться в каком-нибудь подвале библиотеки, а так хотя бы люди смогут какие-то из них читать.

   Крутов выбрал себе том Шекспира издания 1906 года, стоимостью пятьдесят тысяч рублей и, попрощавшись с Ботвиным, уехал. В пути ему позвонила Варвара, сообщив, что в агентстве его ждет клиент. Как выяснилось при встрече, дело оказалось довольно интересным и, погрузившись в работу, Игнат забыл о букинистическом магазине и его продавце.

   Прошло две недели. Крутов перебирал бумаги на своем рабочем столе, когда Варвара через открытую дверь кабинета спросила:

   -По -моему, ты интересуешься старинной литературой?

   -Да,- немного удивился Игнат,- а откуда такой вопрос?

   -Случайно зашла на сайт с аукционами. Здесь написано, что завтра состоится аукцион по продаже антикварной литературы.

   -Интересно,-откликнулся Игнат,- запиши адрес, может быть , я туда съезжу.

   Аукцион должен был состояться днем, клиентов с утра не было и Игнат решил заехать на распродажу книг, не столько рассчитывая что-то купить там, сколько из любопытства. В помещении, где должен был состояться аукцион,уже находилось десятка три мужчин и женщин пожилого возраста. Часть из них, как и он сам, пришли сюда из чистого любопытства, но в передних рядах разместились настоящие покупатели. Среди них, к своему удивлению, Игнат узнал рыжего владельца магазина "Букинист". Тот вытирал вспотевшую лысину платком и,похоже, нервничал. Крутова ,примостившегося в заднем ряду, он не заметил.

   Спустя несколько минут начался аукцион. Аукционист оказался мастером своего дела, цена на лоты поднималась до максимально возможного уровня и в состязание ввязались даже те, кто поначалу не собирался ничего покупать. Крутов время от времени бросал взгляд в сторону Ботвина,но тот в аукционе не участвовал. Казалось, он чего-то ждал. В зале уже осталось чуть больше половины покупателей и, наконец, аукционист назвал очередной лот "Псалтырь" издания 1646 года,с начальной ценой один миллион рублей и с "шагом аукциона" пятьсот тысяч. Едва он закончил объявление, как Ботвин вскинул свой номер и выкрикнул: "Миллион рублей!".

   -Миллион рублей раз!- начал было аукционист, но из переднего ряда послышалось:

   -Два миллиона!

   -Два миллиона раз,-повторил аукционист,- два миллиона два...

   -Два миллиона пятьсот тысяч!- выкрикнул Ботвин.

   -Два миллиона пятьсот тысяч!- внешне невозмутимо произнес аукционист,но в глазах его мелькнул алчный огонек. Действительно, похоже было, что прибыль от аукциона превзойдет все ожидания.

   Среди сидящих в зале пробежал легкий ропот. Всем было интересно, чем состязание закончится.

   Ботвин дошел до четырех миллионов, но его соперник добавил еще пятьсот тысяч и владелец "Букиниста" вынужден был сдаться. Редчайшее издание "Псалтыря" досталось его сопернику. Крутов наблюдал за Ботвиным, выражение лица которого приобрело хищное, если не сказать безумное, выражение. Испарина выступила у него на лбу, сам он раскраснелся и усиленно вытирал лицо платком. Счастливый соперник, представительный мужчина средних лет, высокий и полноватый, бросил снисходительный взгляд в его сторону и, поднявшись с места, ушел расплачиваться за покупку. Ботвин тоже покинул зал. Больше ничего интересного не происходило и спустя минут десять Крутов ушел тоже.