А ведь я так не хотела вспоминать…

***

После заступничества дартхари жить мне, конечно, стало намного легче. Но взгляды чаще всего действовали не хуже брошенных камней, поэтому я предпочитала либо сидеть в комнате и читать взятую в библиотеке Вожака книгу, либо пропадать в усадьбе.

Там я действительно никому не мешала. Я всегда знала, когда дартхари в Арронтаре, а когда нет, а не было его достаточно часто. Но даже когда Вожак был в усадьбе, виделись мы редко. А если и виделись, то он в основном просто приветственно кивал и улыбался. Впрочем, мне и этого хватало, чтобы потом вспоминать об этой встрече целый день.

Однажды, на третьей неделе моего штудирования стеллажей по магии Света и Тьмы, я впервые застала в библиотеке кого-то ещё. До того момента я считала, что сюда никто не ходит, кроме дартхари.

Посреди комнаты, листая книгу, стояла женщина-оборотень из клана белых волков, не слишком сильная и довольно старая. Волосы, скрученные в тугой пучок на затылке, были когда-то светлыми, но теперь уже наполовину поседели. На лице я заметила сеть мелких морщинок – явный признак приличного возраста.

Оборотни живут около ста пятидесяти лет. И чем сильнее оборотень, тем дольше будет продолжаться его жизнь. Этой женщине было, наверное, около ста лет.

– Доброе утро, зора, – негромко поздоровалась я.

Она подняла голову от книги, и я даже вздрогнула, потому что никогда не видела раньше таких лиц у оборотней. Горько опущенные уголки губ и очень печальные, какие-то виноватые глаза…

Увидев меня, женщина улыбнулась безо всякой враждебности.

– Здравствуй. Ты Рональда?

– Да, – кивнула я, про себя подумав, что это довольно глупый вопрос – вряд ли во всей стае найдётся ещё хотя бы одна такая же страшная девушка.

– А меня зовут Лирин.

Это имя означало «песня».

– Очень приятно, – ответила я настороженно. – Я вам не помешаю, зора Лирин?

– Можно просто по имени. И конечно же нет, ты не помешаешь. Нарро… то есть, дартхари просил сказать, что завтра к полудню в библиотеку придёт твой учитель магии. Ты сможешь быть здесь?

– Что?.. – я охнула. – О Дарида! Конечно, я непременно приду!

Лирин рассмеялась.

– Нарро говорил, что ты обрадуешься.

Она называла дартхари просто по имени… Это была огромная честь. Интересно, кем ему приходится эта женщина? Точно не жена, Вожак не женат.

Мне было настолько любопытно, что я брякнула:

– А вы… кто ему? Я имею в виду… Вы просто по имени дартхари называете… Извините… – вконец смутилась я, заметив, как погрустнела Лирин.

– Я старший советник, – вздохнула она. – Странно, что ты не знаешь. Никогда не обращала внимания на то, кто стоит слева от дартхари на всех игрищах? Впрочем, о чём это я… Конечно, ты не обращала. Никто не обращает. От Нарро невозможно глаз отвести, верно, Рональда?

Лирин сказала это совершенно беззлобно, скорее, дружелюбно, но я тем не менее всё равно покраснела.

Я хотела что-то ответить, но она, кажется, не ждала ответа, потому что взяла со стола книгу, которую листала при моём появлении в библиотеке, и протянула мне.

– Возьми. Нарро сказал, ты захочешь просмотреть её до завтрашнего первого урока. Он прав?

Это был учебник «Основы лекарского дела». И автор…

– О Дарида! – воскликнула я. – Учебник Эллейн Грант! Я мечтала его заполучить, даже искала в библиотеке дартхари…

– Теперь он твой, – улыбнулась Лирин. – Вообще-то весь тираж ушёл в Гротхэмскую академию целительства, Нарро специально для тебя просил Эллейн подарить ему хотя бы одну книжку из её личных запасов.

«Специально для тебя…» Как же это замечательно звучало!

Так я начала учиться магии. Упор мой учитель – звали его Карвим – делал на лекарское дело, таково было пожелание дартхари, но и другой магии мы уделяли внимание. Учитель Карвим постоянно жил в пригороде Лианора и считался одним из самых хороших целителей столицы, ко мне он приезжал два раза в месяц почти на целый день.

Это был дружелюбный, лысый, невысокий старичок с тёплыми карими глазами и руками, которые умели творить настоящие чудеса. Карвима умиляло моё искреннее восхищение его способностями, он говорил, что пройдёт совсем немного лет, и я стану лекарем не менее высокого класса, чем он.

– Но до Эллейн мы с тобой никогда не дорастём, Рональда, – смеялся учитель, показывая, как правильно нужно разрезать живот женщины, если естественные роды невозможны.

– Почему?

– Если увидишь её когда-нибудь – поймёшь.

С тех пор я мечтала когда-нибудь доехать до Лианора и познакомиться с главным дворцовым лекарем его величества Эдигора Второго.

Лирин я встречала чаще, чем дартхари. Постепенно я научилась называть её просто по имени. Мне было легко с ней… наверное, потому, что в её глазах никогда не было неприязни. Только печаль.

Примерно каждые три месяца я пробовала вновь пройти Ночь Первого Обращения. Но все попытки были тщетными. Правда, надо мной теперь никто не смеялся.

После второй такой попытки случилось то, что я до сих пор считаю чудом. В то время, когда всем остальным прошедшим первое обращение юным оборотням «раздавали» щенков хати, я стояла в стороне, наблюдая, как Джерарду достался красивый рыжий щенок. И вдруг…

Он возник, словно ниоткуда. Просто оказался у моих ног. И я, опустившись на колени, хотела отнести его обратно, к тем, кто его действительно заслуживал… к прошедшим первое обращение…

Но Элфи решил иначе, лизнув меня в нос, как только я взяла его на руки.

Я видела лица остальных оборотней, когда они поняли, что произошло. И до сих пор помню тихий, но твёрдый голос дартхари:

– Щенок хати останется у Рональды. Он сам выбрал её. И теперь тоже находится под моей защитой. Все услышали моё слово?

В тот момент, с трудом оторвав взгляд от лица Вожака, я чуть скосила глаза и увидела рядом с ним Лирин. Она действительно стояла слева от дартхари и смотрела на него так, что я сразу поняла: Лирин любит его.

В глазах этой женщины светилось искреннее, невероятно сильное чувство… но почему-то очень печальное. Не знаю, дартхари виновен в печали Лирин или совсем не он, но я видела, что по какой-то причине она очень несчастна.

В дальнейшем я несколько раз пыталась расспросить её, что случилось, но Лирин каждый раз уходила от ответа.

***

Однажды, возвращаясь после очередного урока с Карвимом, недалеко от усадьбы дартхари я наткнулась на одного юношу-оборотня.

Он был всего на пару лет старше меня (мне в то время было четырнадцать), довольно высокий, светловолосый и желтоглазый, я сразу почувствовала в нём ара. И сильного.

Да и смотрел он на меня, как остальные жители деревни клана белых волков – словно на… жабу. Только вот он был чёрным волком.

– Кто это у нас здесь? – сказал парень с откровенной насмешкой в голосе. – Маленькая уродина…

Я задохнулась от неожиданности: меня давно никто не оскорблял открыто. Смотрели, скрежетали зубами, но запрет дартхари был законом для всех…

Тут оборотень схватил меня за локоть, причём так сильно, что я зажмурилась от боли.

– А ты знаешь, о чём просил твой отец, а, жабочка? – он улыбнулся какой-то поганой, злой улыбкой. – Калихари вчера приходил к дартхари, жабочка… И просил… как думаешь, о чём он мог попросить Вожака, а?

Эти его «а?» страшно раздражали.

– Пусти! – зашипела я, пытаясь вырваться.

– Калихари умолял дартхари сделать тебя волчицей, жабочка. А Вожак отказался. Никому ты не нужна, понимаешь, а? Ты такая страшная, что тобой ни один оборотень никогда не заинтересуется, жабочка.

Услышав всё это, я застыла.

Отец… просил… сделать волчицей…

Неужели это правда?..

– А хочешь, я сделаю? – зашептал новый знакомый мне на ухо. – Хочешь? Давай, а? Это будет даже интересно. Тебе понравится, жабочка…

– Лоран!