Боже, как же странно я сейчас выгляжу…
— Ты действительно хочешь мне помочь? — хрипло спросил Никита, — Зачем?
— Сказать тебе честно? — я тяжело вздохнула, опустив взгляд, — Мне действительно очень стыдно за то, что я постоянно издевалась над тобой и остальными. Это неправильно, поэтому я хочу искупить свою вину, — я горько усмехнулась, а после добавила, — Поэтично, конечно, но это правда так, — парень же продолжал непонимающе смотреть на меня.
Думаю, я уже почти искупила все свои грехи… Почти…
— Я…
— Клянусь, я не причиню тебе вреда, — тихо произнесла я, не давая Никите договорить, — Тем более, ты сам видел, что я заступилась за Регину, там, в лесу, — добавила я, тяжело вздохнув.
Боже, как же сильно я хотела рассказать кому-то всю правду о себе. Рассказать о том, что со мной случилось. Но я вынуждена молчать, и это — часть моего наказания.
— Ладно, — наконец отозвался Никита, кивнув. Вот он поднялся со своего места, накинув портфель на плечо. Вот мы медленно направились к кабинету нашей школьной медсестры.
Благо, на этот раз она оказалась на месте. Женщина встретила нас с явным недовольством, сказав, чтобы больше не видела в школе Никиту. По крайней мере, ближайшие две недели, потому что такие, как он только и делают, что разносят инфекцию. Также медсестра дала ему какие-то таблетки от температуры и выписала справку, которую парень должен отдать своей классной руководительнице:
— Березова, будь добра, проводи его до дома, а то не дай Бог еще в обморок шлепнется, — добавила женщина, внимательно смотря на меня. Я же нервно вздрогнула, передернув плечами. Никита внимательно смотрел на меня, а в его глазах появилось какое-то странное, непонятное мне выражение.
Интересно, он захочет, чтобы я проводила его?
— Да, конечно, Наталья Викторовна, — отозвалась я, кивнув и выдавив из себя легкую улыбку.
Также медсестра протянула мне бактерицидную маску, чтобы я тоже ненароком не заразилась гриппом. Впрочем, я думаю, мы итак достаточно контактировали, так что вероятность того, что я уже заражена невероятно высока. Конечно, болеть в праздники мне не хотелось, но что поделаешь?
— Идем, Никита, — проговорила я, кивком головы указав на дверь. Парень в ответ лишь кивнул и в скором времени мы удалились.
Однако стоило нам выйти в школьный двор, как Никита замер на месте, а в его голубых глазах волнами плескался страх. Что опять произошло-то?
— Кристина, понимаешь, я не могу пойти домой, — хрипло прошептал он, отчего я вопросительно подняла бровь.
— Почему?
— Отец сказал, что я должен учится. У нас с ним… Всегда были сложные отношения, — да, я знала об этом. После смерти матери жизнь этого паренька стала намного хуже, ведь его папаня всегда считал его недостаточно хорошим. И неважно, что Никита был круглым отличником, да и в придачу прекрасно рисовал.
— То есть пойти домой ты не можешь? — кивнула я, хмыкнув и закусив нижнюю губу.
В общем-то… Он может пойти ко мне, да. Думаю, мать против не будет. Скажу, что это мой друг.
— Никита, ты можешь пойти ко мне, — проговорила я, улыбнувшись. Астафьев же посмотрел на меня так, как будто вместо меня тут появился какое-то невиданное чудовище.
— Серьезно? Ты сейчас серьезно? — еле слышно спросил он.
— Да.
— Но… Почему ты так добра ко мне? — вновь спросил он, но ответ на этот вопрос я дать не могла.
— Я уже рассказала о своих мотивах. Так ты согласен, или же нет? — недовольно проговорила я, скрестив руки на груди и прищурившись. Никита же еще несколько мгновений колебался, а после согласно кивнул.
Комментарий к 32
Автор будет рад отзывам :З
========== 33 ==========
Никита чувствовал себя очень неловко. По вполне понятным причинам. Да и я сама чувствовала себя подобным образом. Подумать только, совсем недавно я всячески издевалась над этим бедным пареньком, а теперь проявляю нечто похожее на заботу! И все изменил всего лишь один день, день моей смерти. Всего лишь один плохой день отделяет старую Кристину Березову от новой Кристины Березовой.
— Проходи, располагайся, чувствуй себя, как дома, — проговорила я, взмахнув рукой.
Никита в ответ лишь кивнул, а после разместился на небольшом диванчике, что находился в гостиной.
— Если хочешь, то можешь включить телевизор, — добавила я, направляясь на кухню, чтобы заварить парню горячий чай.
Спустя несколько мгновений я вернулась назад с полной кружкой этого напитка, поставив ее на небольшом стеклянном столике перед Астафьевым. Тот же непонимающе смотрел на меня, пытаясь понять, о чем именно я думала.
А мне, в свою очередь, хотелось бы узнать его мысли тоже. Но чужая душа — потемки.
— Спасибо, — еле слышно отозвался парень.
— Не за что. Считай, что таким образом я приношу тебе свои извинения за все то, что я сделала для тебя, — произнесла я в тон ему.
Парень же посильнее укутался в теплый плед, попивая чай. Я же разместилась в кресле неподалеку от него. Телевизор он так и не включил.
Мы молчали, тишину нарушало только мирное тиканье часов. Тик-так. Тик-так. Так-так… Я не могу долго слушать этот звук, он буквально сводит меня с ума. Поэтому я первая решила прервать воцарившиеся тишину:
— Если тебе еще что-то понадобится, ты обращайся, не стесняйся, Никита.
— Зачем ты делала это, Кристина? — наконец сказал парень, внимательно заглянув мне в глаза. Конечно же, я понимаю, о чем именно он говорит. Но ответа на этот вопрос у меня до сих пор не было. Да, я частенько пыталась анализировать свои прошлые поступки, но приходила только к одному заключению: я поступала так только потому что так делали все.
Не хотелось выбиваться из коллектива. Даже когда дело доходит до унижения кого-то другого.
Даже когда приходится наплевать на все моральные принципы.
— Сказать по правде? Я не знаю, — отозвалась я, неопределенно пожав плечами. Никита в ответ лишь задумчиво хмыкнул, прикусив нижнюю губу:
— А если хорошо подумать? — тихо спросил он.
Скажу что-то лишнее — мой день повторится в третий раз…
— Так делали все… Мои друзья, а я повторяла за ними. Тогда мне казалось, что иначе просто быть не может, — честно призналась я, прикрыв глаза и ожидая, когда перед ними вновь пронесется та яркая вспышка света. Но ничего не произошло. Я по-прежнему сидела в кресле, в одной комнате с Никитой Астафьевым.
Боже, никогда не думала, что дойду до такого.
— Никогда не думал, что ты не имела собственного мнения, — горько усмехнувшись, отозвался парень. От его слов я нервно вздрогнула.
Да, не имела. Но теперь у меня оно на все есть.
— Прости меня, если сможешь, — сказала я, и эти слова дались мне с большим трудом. В прошлом я никогда не перед кем не извинялась. Гордость не позволяла. Признать свою вину и искреннее раскаяться — всегда чертовски сложно.
Да и к тому же, что можно изменить словом из пяти букв? Совершенно ничего. Оно не способно излечить кровоточащие раны на сердце. Не способно склеить осколки разбитой вдребезги души.
— Сложно просто так взять и забыть обо всем, Кристина, — тяжело вздохнув, отозвался Никита.
Он ненавидит и презирает меня. И имеет на это полное право.
— Я понимаю, — эхом отозвалась я.
Повисло неловкое молчание, которое продолжилось всего лишь несколько секунд, но мне казалось, что прошла целая Вечность. Но вот Астафьев вновь заговорил:
— В любом случае ты изменилась. Важно, кто ты сейчас, Кристина, — он выдавил из себя легкую улыбку. Неужели… Неужели это значит, что он все-таки прощает меня?
— Так ты прощаешь меня? — Никита не ответил. Он лишь опустил взгляд, уставившись в пол. А я не стала на него давить, мне хватило и этого.
Конечно, я могла бы обвинить во всем Алису Орлову, сказать, что это она виновата в том, что я поступала так паршиво по отношению к людям, что меня окружали. Что она настраивала меня против Никиты, Регины… Но это по меньшей мере глупо. Вина только моя.
