Меня накрыло в утреннем душе.

Проснулась я раньше своих соседок, что позволило мне занять ванну первой. Как обычно приняв душ и умывшись, я, завернувшись в полотенце, стояла перед запотевшим зеркалом ванной и чистила зубы. Дико хотелось спать, я постоянно зевала, но надеялась, что после завтрака меня отпустит.

И вроде бы всё оставалось таким же, как обычно. Всё те же зелёные глазища, те же тёмно-рыжие волосы, те же несколько едва заметных веснушек на носу… но именно в этот момент я поняла, что окончательно приняла себя, как Лилию Каркарову. Прямо здесь и прямо сейчас.

Это было так странно, возможно даже немного нелепо, но это произошло.

Настроение было странным. Эйфория быстро прошла, так что я, пребывая в приподнятом расположении духа, вышла из ванной. На уже заправленной мною же постели лежала школьная форма, которую я приготовила до ухода в душ.

Когда я уже заплетала вторую французскую косу, моё внимание привлёк к себе тихий кашель сбоку от меня.

— Доброе утро, — поздоровалась со мной миловидная девочка с русыми волосами.

— Доброе, — я улыбнулась ей, перевязывая косу лентой и исподволь разглядывая одну из соседок.

Если мне не изменяла память, это была Алиса. Алиса Розье, я видела пару раз её мать — кажется, они достаточно неплохо общались с Наной. Удивляюсь, как мы ещё с ней не познакомились до школы.

— Алиса Розье, — подтвердила мои догадки девочка, слезая с собственной постели и являя мне себя, облачённую в милую ночную рубашку. — А ты…

— Лилия Каркарова, — кивнула я, всё так же улыбаясь; мой взгляд упал на пушистые волосы девочки, которые растрепались за время сна. — Помочь с причёской, Алиса?

— Если можно, — кивнула она и принялась заправлять кровать.

Какое-то время тишина в комнате нарушалась лишь сопением ещё одной девочки, которую я пока не знала. Впрочем, что-то мне подсказывало, что в каноне она тоже отметилась. Кто знает, может и вспомню…

Пока Алиса умывалась, я складывала учебники. Итак, сегодня у нас по расписанию: Трансфигурация и Зелья, они пойдут перед обедом, после приёма пищи поставили ещё ЗОТИ и Травологию. Каждый урок похож на институтскую пару или школьный модуль — ну вот и отлично, всегда считала, что это наиболее оптимальное время для занятий. Значит, мы три часа будем заниматься, а из этого следует, что перед обедом у меня будет кое-какое время на поход в библиотеку. Замечательно, мне уже нравится эта школа.

— Который час?

Я резко обернулась, так что кусочек ленты ударил по моему плечу. Что поделать, у меня всё ещё был пунктик на неожиданные появления или реплики — паранойя не дремлет, так сказать.

На меня с растерянностью взирали огромные шоколадные глаза довольно милой девочки.

Костеря себя за проваленное первое впечатление, я наколдовала Темпус и пожала плечами.

— Половина восьмого… а что?

— Кажется, пора вставать, — хмыкнула девочка и спрыгнула с кровати; оглядев меня, она протянула мне руку. — Марлин МакКиннон.

— Лилия Каркарова, — я улыбнулась и осторожно пожала протянутую мне ладонь. — Будем знакомы.

— Это точно… ванная свободна?

— Уже да, — раздался позади нас голос Алисы. — Алиса Розье.

Русоволосая девочка подошла к нам, теребя в руках расчёску.

— Марлин МакКиннон, — повторила шатенка и усмехнулась. — Подождёте меня? На завтрак тогда пойдём вместе.

— Без проблем, — я пожала плечами и кивнула в сторону высокого табурета, стоящего у достаточно старого туалетного столика. — Садись, Алиса, сейчас мы что-нибудь придумаем с твоими волосами…

***

Теперь, когда я достаточно выспалась и отдохнула, замок открывался передо мной совершенно с другой стороны.

Это, безусловно, было безумно старое и интересное здание. Нельзя было назвать его просто красивым — нет, он был величественным, грандиозным, поражающим… все эти витражи, кованные поручни, ниши и многочисленные каменные коридоры, все они создавали определённую атмосферу — атмосферу какой-то пафосной средневековости, да позволят мне филологи такое странное определение. Здесь хотелось быть леди. Хотелось говорить о погоде, пить кофе по утрам, заплетать сложные косы и носить длинные юбки. Именно здесь всё очарование прошлого завладевало с чудовищной силой.

Именно в этот миг я поняла, за что боролись чистокровные маги. За эту бесконечно дорогую атмосферу, которую больше чувствуешь душой и сердцем, чем умом. Подобное нельзя объяснить ни на пальцах, ни в огромных философских трактатах. Впервые я осознала всю силу фразы «зов крови».

Впрочем, в облаках витать было некогда. Тараканы в моей голове уже вовсю потирали тоненькие лапки, предвкушая веселье. Естественно, сильно палиться было нельзя, но задница уже чуяла предстоящее веселье. Но ведь на самом деле: это место было заполнено подростками, так что даже атмосфера у вполне себе жилых помещений была соответствующая, буйная и яркая.

Гостиная Гриффиндора ожиданий моих не оправдала. Я, грешным делом, думала, что это будет эдакое «золотисто-алое безобразие», однако здесь было вполне себе уютно. Тёмно-бордовые шторы с золотистыми лентами и гардинами, гобелены на стенах, несколько больших каминов, а также множество столов, кресел и диванчиков — всё это создавало благоприятную, домашнюю атмосферу. Здесь был уголок для посиделок с друзьями, как раз у камина, где были живописно разбросаны подушки, было и место для чтения, а круглые столы в одном из углов словно приглашали присесть за них. Были и книжные полки, и ковры, и множество чужих питомцев.

Кстати о питомцах… где моё чудовище?

Словно вторя моим мыслям, навстречу мне выбежал Мефистофель. Я рассеянно погладила его, потрепала за ушком и выпрямилась, хмурясь. А кто их кормит? Домовики, наверное… но лучше уточнить.

— Идём? — спросила, видимо, меня появившаяся рядом Марлин; Алиса, стоящая рядом, кивнула, но как-то рассеянно.

Уже в Большом зале я встретилась с потенциальными Мародёрами. Ремус тоже сидел среди них и робко улыбался. Девочки на секунду затормозили, видимо, размышляя, куда им сесть, так что я решила взять дело в свои руки.

— Сириус, Джеймс… доброе утро, — солнечно улыбнувшись, я устроилась на длинной скамье, занимая свободное место рядом с Поттером; девочки переглянулись и устроились рядом.

— Доброе, Лилс, — ответили мальчишки нестройным хором и переглянулись. — Познакомься, это Ремус.

— Ремус Люпин, — добавил милый мальчик и неуверенно мне улыбнулся.

Он был очень худым для своего возраста, выглядел даже каким-то замученным. Впрочем, неудивительно, учитывая то, что он являлся носителем ликантропии… эх, лекарство бы ему найти. Но это планы, которые заходят слишком далеко вперёд, так что, как говорится, поживём — увидим. У мальчика были тёмно-русые волосы, медового цвета глаза и множество шрамов. Выглядел он до боли мило, его хотелось тут же обнять и успокоить. Поняв, что мой взгляд слишком смущает ребёнка, я принялась болтать со своими ближайшими соседями, постепенно втягивая в разговор и Ремуса. Почему-то при нём я чувствовала какое-то обострившееся желание заботиться о других людях. Вообще-то странно, раньше за мной подобного меценатства не наблюдалось… ну да ладно.

— Готовились как-то к первым урокам? — поинтересовался Сириус, уже доевший свою порцию овсянки и теперь пытающийся хоть чем-то занять себя, пока его друг активно поглощал кашу.

Кстати говоря, кормили тут действительно неплохо. Овсянку накладывали большими порциями, хорошо сдобренными маслом, подавали несколько видов джема, тосты и чай. Мне, по крайней мере, понравилось. Я с удовольствием поедала тосты с вишнёвым джемом и допивала чай, наблюдая за будущими однокашниками. И наблюдения, стоит признаться, пока радовали.

— На самом деле, если только дома, — ответила Алиса и пожала плечами. — Вчера уже не было сил.

Ремус согласно кивнул. Ребёнок явно чувствовал себя не в своей тарелке — оно и немудрено, ведь он-то в курсе, чем отличается от других.

— Мы вчера полистали учебник Трансфигурации, — сказал младший Блэк и пожал плечами. — Для тех, кто хоть немного занимался дома, там нет ничего сложного. Maman заставляла меня зубрить Трансфигурацию с шести лет, хотя практическую часть я начал отрабатывать только с девяти.