Когда машина затормозила возле новостройки в элитном районе, мы обе, так же молча, вылезли из автомобиля. Добравшись до её квартиры, мы все, также, не произнося ни звука, завалились внутрь и, сняв верхнюю одежду, прошли на кухню. И вот тут, усевшись в кресло напротив меня, подруга начала допрос.

— Ну и что это было? Надеюсь, ты на счёт этого и собиралась со мной поговорить, — пожалуй, первый раз в жизни, голос подруги был так серьёзен.

— Ксюш, я даже не знаю, как тебе сказать…

— Как-нибудь скажи, — скептически вскинув брови, ухмыльнулась Оксана, и вот тут меня прорвало. Давясь слезами, я выведала ей всё как на духу, не упустив не единой детали той злополучной ночи. Она слушала меня молча. Не перебивала. Ни пыталась успокоить. Давала выговориться и прореветься. А потом, когда моя истерика, наконец, закончилась, Ксюша закрыла лицо ладонями и обречённо вздохнула. — Вот это трындец! Как тебя угораздило-то, дурочка ты моя? Я понимаю, ты обиделась на Самсонова, хотя если честно я не понимаю, как ты могла сделать какие-то выводы, даже толком не выслушав его, но зачем, же ты доверилась Руслану, если видела, как он на тебя поглядывал последнее время? Тебе надо было сразу ехать ко мне, и ничего бы этого сейчас не было!

— Ксюшка, что мне делать? Как рассказать обо всём Игорю?

— Не думаю, что я хороший советчик тебе в таких делах. Слава богу, сама я, в таких ситуациях не бывала, — жалостливо взглянув на меня, подруга молчала около пяти минут, а потом резко изменилась в лице. — Через несколько дней приезжают родители Игоря. Они уже знают о предстоящей свадьбе. И я думаю, что… тебе не нужно ничего рассказывать.

— Что?! — подняв на неё мокрые от слёз глаза, я сначала просто не поверила своим ушам. — Ты предлагаешь мне врать ему?

— Я предлагаю тебе не причинять ему боли. Игорь очень изменился за последнее время. Можно сказать, что он стал совершенно другим человеком. Он перестал обращаться с женщинами как с мусором. Да, и что уж там, с тех пор как вы стали встречаться я вообще не видела с ним другими женщинами. А ты знаешь, что это значит? Это значит, что он тебя любит и любит сильно. Только ради любимой женщины, мужчина может так измениться. Причём изменится сам, без чьих либо наставлений. Но если ты ему всё расскажешь…. я Самсонова знаю. Он гордый. Такой же гордый, как и ты, если ещё не больше. Он не простит. Ни за что не простит. Более того, он станет тем прежним циником, каким и был раньше, только теперь, наверняка в его глазах все женщины будут шлюхами. Неужели ты этого хочешь?

— Но, что мне делать Ксюша? Я же не могу….не могу врать ему всё оставшуюся жизнь? — только мысль о том, что мне придётся держать весь этот ком презрения в себе до конца жизни, вводила меня в ужас.

— Это будет ложь во спасение. Так будет лучше и тебе и ему. Да и к тому же, кто знает, а вдруг пройдёт лет пять и он закрутит с кем-нибудь интрижку. Мужчины на такие дела горазды. Я не утверждаю, конечно, но всякое, же может быть. Так тебе хоть будет легче это пережить.

— Ксюш, ты что несёшь? Тебе ребёнок на мозги что ли давит?

— Ладно, согласна глупость сказала. Но все, же я считаю, что тебе не нужно ничего рассказывать.

— Всё тайное рано или поздно становится рано, — устало вздохнув, я закрыла лицо ладонями и тут же перед глазами всплыла картина, как Игорь всё узнает. Неважно как, неважно от кого, но он всё узнаёт. И что делать тогда?

— Это всего лишь поговорка, — положив ладонь мне на голову, Ксюша успокаивающе начала перебирать меж пальцами пряди моих волос.

— Да, поговорка, но покажи мне хоть одного человека, который мог бы её опровергнуть.

— О том, что произошло, знаешь только ты, Руслан, и теперь ещё я? — дождавшись моего утвердительного кивка, Ксюша практически, как приказ, произнесла, — Тебе нужно поговорить с Русланом. Кто знает, что он может выкинуть. Припугни его. Скажи, что ему самому не выгодно трепать языком. Его дочь живёт благодаря деньгам Игоря. А, что-то мне подсказывает, что он не очень-то захочет держать Руслана подле себя, когда узнает, что тот спал с его невестой.

— Ксюш, я не собираюсь не о чём говорить с Русланом. Я хочу поговорить с Игорем, объясниться с ним. Я думаю….нет, я надеюсь, что он меня поймёт, — честно сказать, мне казалось, что и подруга должна так думать, но Ксюша упорно держалась другого мнения.

— Ничего он не поймёт. Он выставит тебя из квартиры и превратит твою жизнь в ад. Уж я-то знаю, что Самсонов умеет мстить.

Надо сказать, что её слова повергли меня в шок. Да, в глубине души я и сама понимала, что Игорь не простит, но мне и в голову не могла забраться мысль, что он может начать мстить? Нет, на это он не способен. Только не со мной.

— Ксюш, будь ты на месте Игоря, неужели бы ты не хотела знать правды?

Минут пять Оксана молчала, задумчиво водя пальчиком по столу, а потом совершенно серьёзно ответила:

— Нет, не хотела бы. Я люблю Костю. Через два месяца у нас свадьба, и совсем скоро мы станем родителями. И если бы у него с кем-то завязалась интрижка, я бы предпочла не знать.

— Почему? — я искренни, не понимала убеждений подруги, не она ли мне всегда говорила, что измену простить бы, не смогла?

— Да, потому, что мне было бы очень больно! — вскрикнула Ксюша, и отвела от меня взгляд в сторону. — Я бы всё равно не ушла от него. У нас ребёнок скоро будет, нежели бы я позволила расти ему без отца? Да и сама я…не могу представить жизни без Кости. Но, если бы я знала, что он мне изменил….ты даже не представляешь, что со мной было бы. Возможно бы я смогла простить, но забыть…забыть не смогла никогда. Поэтому если ты когда-нибудь, что-нибудь такое узнаешь, пожалуйста, не рассказывай мне.

Из глаз Ксюшки покатились слёзы, и мне стала неимоверно стыдно. Сама натворила, бог знает что, а теперь скидываю все проблемы на подругу. Костя её любит, и я искренни, надеюсь, что у них не будет никаких размолвок такого рода. Обняв подругу за плечи, я положила ладонь на её округлившийся животик, и начала нежно поглаживать готовящегося вот уже совсем скоро появится на этот свет, малыша.

— Мирка, не рассказывай Игорю, не надо. Я не хочу, чтобы вы расстались. Вот увидишь, пройдёт время, и ты забудешь об этой истории. И правда никогда не всплывёт на поверхность. Игорь ни о чём не узнает, — сквозь слёзы проговорила Ксюша, поцеловав меня в макушку.

Домой я вернулась в смешанных чувствах. Как ни странно, но мне, казалось, что именно сейчас у меня хватит смелости рассказать обо всём Игорю. Но теперь я начала сомневаться стоит ли это делать. А может Ксюша права? Может мне действительно нужно поговорить обо всём с Русланом, объясниться с ним, и постараться больше никогда не вспоминать об этом?

— Вернулась, малыш? А я нам блинчики приготовил. Ты с чем их будешь? Со сметой или с вареньем? — поцеловав меня в щёчку, Игорь усадил меня за кухонный стол, который был заставлен всеми возможными вкусняшками. И, наверное, первый раз за последнее время я искренни улыбнулась. Всё-таки у любимого настоящий кулинарный талант. В этом деле я не могу с ним даже соревноваться, хотя Игорь и говорит, что моя стряпня нравится ему куда больше чем своя.

— Со сметаной, — душу защемило от невероятной нежности, когда мой мужчина в смешном фартуке с хрюшками начал накладывать мне в тарелку огромную порцию до ужаса аппетитных блинчиков, только что снятых со сковородки. — Как у тебя день прошёл? Ты чем-то встревожен? — только сейчас я заметила, что даже, несмотря на нежную улыбку, в его взгляде мелькают искорки беспокойства.

— Да, так, на работе не большие неприятности, — поставив передо мной тарелку переполненную блинами, Игорь сел на стульчик рядом со мной, и в считанные секунду переместил меня к себе на колени.

— Какие? — жмурясь от удовольствия, ощущая его жадные губы на своей шее, я вдруг начала с удивлением замечать, что чувство вины начинает понемногу покидать меня, и прежнее удовольствие от нашей близости, постепенно возвращается.