Месье Борис предложил Сэму сесть в машину рядом с ним. Жером и Джозеф сели в другую машину. Когда двинулись в путь, Борис воспользовался уединением и спросил:

– Сэм, мы старые друзья и коллеги. Для меня важно знать, что ты думаешь о создавшейся ситуации. – В ожидании ответа Борис внимательно смотрел на собеседника, пытаясь по выражению лица догадаться о его мыслях.

Опытный Сэм ответил вопросом:

– Как думаешь, сколько старик протянет?

– В клинике сказали, недель пять-шесть, на большее гарантии не дают. Остальное – Божья воля.

– А сам старик-то что говорит, не высказывал своего мнения? В каком он настроении, не впал в депрессию?

– Сейчас трудно говорить о его настроении. Ты и сам знаешь, что он крепкий орешек, все равно попытается не подавать виду. Семь лет тому назад, когда ему поставили диагноз «опухоль», держался молодцом. Не думаю, что сейчас впадет в депрессию. – Чувствует, что его ожидает?

– Разумеется. Он же понимает, что возраст и время работают против него. Мы уже несколько раз обсуждали этот вопрос. Он говорил, что я должен продолжить его дело, что к этому надо готовиться, время, мол, не обманешь и надо быть готовым ко встрече с неизбежным. Но всегда намекал на твоего босса, что многое зависит от него. Поэтому он говорил, что если я решусь и продолжу его дело, лучше это сделать, пока он жив, поскольку после его смерти многое может измениться. Сэм, ты, наверное, понимаешь, что я не мог форсировать это дело по своей инициативе, – сказал Борис и еще раз взглянул на него.

– Ты же знаешь, он меня вырастил, я хорошо знаю каждый нюанс его характера. У меня ведь своей жизни не было, я все посвятил делу.

Сэм задумался. Его взор был устремлен на дорогу. Машина мчалась вниз по шоссе. Он не спешил отвечать. Борис его не торопил – знал, что Сэм сейчас переваривал и сопоставлял полученную информацию. Новая реальность требовала прагматической оценки.

– Наверно, проблема возникнет не в Лондоне, а в Нью-Йорке, – неторопливо начал Сэм.

– Если бы старик выздоровел на некоторое время и созвал чрезвычайное заседание комитета, было бы больше шансов для обуздания либералов.

Сэм, как ему представлялось, предложил самый надежный вариант. Борис по-другому оценивал ситуацию, хотя уже был доволен предложением Сэма. Пока он сам не знал, насколько был возможен созыв чрезвычайного заседания комитета при таком состоянии его босса, положение которого могло ухудшиться в любой день. Если будет назначено заседание комитета, а старик к тому времени не сможет встать на ноги, то этот факт, возможно, сработает против него. Но если босс умрет, у него в запасе будет два месяца до заседания комитета и он сможет соответственно подготовиться.

– Это надо хорошенько обдумать, Сэм, – ответил Борис, все еще погруженный в размышления.

– Ты прав. Все надо просчитать точно. Борис, я и, вероятно, мой босс тоже будем на твоей стороне, – сказал Сэм подчеркнуто дружеским тоном.

– Спасибо, Сэм. Я надеялся на тебя.

– Довольный ответом, он кивнул в знак одобрения, а после небольшой паузы продолжил:

– Как ты думаешь, что скажут молодые?

Сэм повернул голову к Борису и сказал с еле заметным недовольством: – Не думал, что ты пригласишь их в такой ситуации. Как ты думаешь, у них достаточно влияния на своих боссов, чтобы использовать их в этом направлении? Насколько они надежны?

– С ними можно иметь дело. А вот их боссы ориентируются только на старика.

– Думаешь, они захотят выставить свою кандидатуру?

– Они никогда не показывали такого желания до сегодняшнего дня. Но трудно сказать, что будет завтра. Так или иначе, это надо обсудить.

– Может, лучше ознакомить их с твоими планами? Возможно, это повлияет на их настроение.

– Попробую, друг мой.

Машины развернулись перед городским муниципалитетом и подъехали к отелю.

* * * * *

Когда они сели за стол, Борис на всякий случай спросил:

– Может, лучше перейти в зал ресторана?

– Думаю, и тут неплохо, даже приятнее, – с улыбкой сказал Джозеф и еще раз посмотрел на открытое пространство. – Посмотрите, какой красивый закат.

Сэм и Жером согласились:

– Здесь и впрямь хорошо, к тому же тут никого нет.

– Да, не считая той девушки, – добавил Борис.

– Не думаю, что она интересуется такими стариками, как мы, – приглушенно рассмеялся Сэм.

Джозеф и Жером оглянулись, чтобы посмотреть, о ком шла речь. Борис с улыбкой кивнул Сэму и тоже бросил взгляд на девушку, которая сидела в уединении. С задумчивым видом она одной рукой игриво вертела кончик косы, а другой что-то писала, не проявляя никакого интереса к мужчинам. Она часто смотрела в зал, а иногда наблюдала за закатом.

– Все нормально, на клиента она не похожа, пусть сидит, не помешает.

Борис стукнул по колокольчику и посмотрел в сторону вестибюля, откуда с деловыми лицами вышли метрдотель и официант. Подойдя, метрдотель сразу спросил:

– Чем могу служить, месье Борис?

– Мишель, сделай так, чтобы соседние столы никто не занял.

– Понятно, – поспешно произнес Мишель. На трех свободных столах он поставил по одному жетону с надписью «Заказан» и вернулся к гостям. – Если желаете, я могу попросить девушку пересесть на другое место, – сказал он Борису с заговорщическим видом. Видно было, что он хотел угодить им.

– Нет, Мишель, не надо. Она нам не помешает. Кто она такая? – поинтересовался Борис и вновь окинул ее взглядом.

– Они русские. Ее кавалер ненадолго вышел. Девушка из Женевы, а он из Москвы. Заказали номер на сутки. Еще что-нибудь?

– Нет, Мишель, спасибо. Нам необходимо продолжить аперитив и поужинать.

Официант принял заказ и удалился.

– Что скажете, господа? Задал вам мой старик головную боль? – начал разговор Борис и в ожидании ответа посмотрел в глаза Джозефу, который сидел прямо перед ним.

– Было впрямь неожиданно. Думал, будем обсуждать новую тему, а оказались перед другой реальностью. Что поделать, будем действовать исходя из этой реальности.

– То есть вы думаете, что мы сможем преодолеть трудности? – спросил Борис.

– Месье Борис, думаю, что в комитете не многие захотят запутать ситуацию. Особенно после того, как председатель достиг такой стабильности. Было бы неблагоразумным поставить под сомнение ту стратегию, которая принесла нам столько успехов. В случае обострения ситуации в комитете мы потеряем многое. Нам же не всегда удавалось успешно преодолевать кризисные ситуации. Думаю, ни у кого не возникнет желания начать бессмысленную войну против нас. Что скажете, Жером, будем ли иметь опору в Париже? – Джозеф повернул голову в сторону сидящего рядом Жерома. Борис был приятно удивлен таким неожиданным ответом Джозефа, но ничем не выразил своих чувств. Лишь незаметная улыбка мелькнула у него на губах. Хорошо, очень хорошо. Но как поступит его босс? Какова будет его реакция на сегодняшнее состояние старика и какие мысли возникнут у него потом…

– В Париже придется подготовить опору. Да и не только в Париже. Мы должны подготовить… нет, точнее, вы должны подготовить что-то такое, месье Борис, чтобы все увидели, что курс председателя остается без изменений, к тому же с сохранением масштабов и новой энергией. В концепцию можно также включить дальнейшее расширение. Может, действительно нужно побольше темпа и радикализма? Время требует, чтобы мы по-новому посмотрели на многие вещи. То, чего мы достигли за последние годы, результат нашей стратегии. Впереди нас ждет двадцать первый век, а мы до сих пор руководствуемся консерватизмом девятнадцатого.

Это выступление тоже было неожиданным, только на сей раз для всех.

– Кто-то в тебе разбудил либерализм, Жером, – с сарказмом сказал Сэм. – Твой босс тоже так думает?

– Он не может поступиться традициями. На все новое у него аллергия. – Все тихо засмеялись.

– Из десяти случаев семь раз побеждает консерватизм. Неправильная оценка этого… – он не закончил фразу. – Нашему делу спешка, шум и новшества не подходят, – тихо сказал Сэм.