Изысканные манеры позволяли ей, как уверенному в себе человеку, везде держаться достойно и свободно. Она никому не позволяла ущемлять своего самолюбия. Планку жизни всегда держала высоко и с этой высоты оценивала и себя, и окружающий мир. Энергия молодости, жизнерадостность и шаловливость били через край. Но среди сверстниц ей было скучно, скорее всего потому, что среди них не имелось достойных соперниц. Сверстники были для нее в основном объектами иронии и насмешек. Она открыто говорила, что они не смогли бы дать ей то, что она заслуживала. А женских достоинств – вместе с гибким и прагматичным умом – у нее было действительно предостаточно.

Илью, кроме чисто женской красоты и манер Ирэн, очаровывало ее естественное благоухание. Может быть, это означало для него больше, чем красота молодой женщины. Когда они только познакомились, он улучил момент и принюхался к ней, как к цветку, и это оказалось решающим фактором для того, чтобы их отношения стали ближе обычного. Он быстро разгадал многие из ее качеств, но не спешил, желая перепроверить свое первое впечатление.

Ирэн тоже оказалась подготовленной. Она знала об Илье достаточно еще до их знакомства. Женева, как и Москва, в принципе была тоже большой деревней. Местные внимательно присматривались ко всем, кто часто приезжал из Советского Союза, а Ирэн уже считалась своей. Да и инициатива знакомства тоже шла от нее, сделала она это так ловко, что никто об этом не догадался бы, но от наблюдательного глаза Ильи эта «случайная» комбинация не ускользнула. Впрочем, его это только расположило к Ирэн. «Молодчина!» – подумал он тогда.

С первых минут между ними началась психологическая игра. Илья с удовольствием принял эту игру, поэтому и расстояние между ними с самого начала было коротким, и каждая новая встреча сокращала его еще больше, так что довольно бытро все стало на свои места. Игра продолжалась, но больше по инерции Ирэн должна была чувствовать себя достойным партнером. Они нравились друг другу – это заметил бы, наверное, и посторонний глаз. О любви разговор не шел, но ее с лихвой заменяло стремление друг к другу.

Ирэн тоже прекрасно чувствовала, как действовало на Илью ее очаровывающее женское благоухание. Может быть, именно поэтому она не употребляла духов и извлекала коробочку с макияжем только изредка, ради формальности – ей, щедро одаренной Творцом, хватало природной красоты. Она и за собой ухаживала по-особенному – так, чтобы это не бросалось в глаза и не надоедало. Илье это нравилось, он считал, что не у всех женщин есть талант ухода за собой, многие из них часто думают, что для этого достаточно жеманства и косметики. Ведь ухоженная женщина гораздо важнее для мужчины, чем то, каким цветом она накрасит глаза или губы. Гордячки часто не догадываются, почему их бросили, ищут тому тысячу причин и даже находят их, но к реальнсти эти причины никакого отношения не имеют. Илья, может быть, и справедливо, но все-таки критически смотрел на этот вопрос и думал, что люди вместе с очарованием, красотой и характером должны обладать и особым ароматом, и эстетикой. Если заранее не определишь и не приспособишься к этому, жизнь с таким человеком легко превратится в мучение. Мы ведь, люди, являемся носителями животных инстинктов, и некоторые законы животного мира на нас тоже распространяются. Часто мы и не понимаем, откуда берется отрицательный настрой или даже ненависть тому или иному человеку. Ты можешь познакомиться с красивым и умным человеком, но потом и видеть его не захочешь. Почему? Аромат, манера разговора, тембр голоса, взгляд, мимика, жесты и, разумеется, эстетика – все, что выражает внутреннюю природу, – все это воздействует на нас – явно или тайно.

Илья, наблюдая за людьми, часто размышлял на эту тему. Что же касается Ирэн, то в этом смысле у них была полная гармония. В ней Илье нравилось почти все. Однако было и такое, что становилось препятствием для его далеко идущих планов.

Он часто думал, что существуют такие женщины, быть рядом с которыми – почти счастье, но для тихой, семейной идиллии такая женщина казалась невозможной спутницей. Можно и влюбиться в такую женщину, как Ирэн, но как жена… Нет, в жены она не годится. Женщину-нарцисса не то что в жены нельзя брать, но и близко к себе подпускать не рекомендуется. Такая женщина не сможет создать семейного тепла. «И все же что же тебя тормозит? – спрашивал Илья самого себя. – Какая черта ее характера не подходит твоей натуре?» В конце концов он все же признался самому себе. В Ирэн его настораживали черты хищника, который постоянно находится в поисках жертвы. Излишнее любопытство, быстро трансформируемое в целенаправленное действие. Засада и… жертва бъется в когтях. Илья держался подальше от обсуждения подобных вопросов и от разговоров о женитьбе мягко уклонялся. Только дружба, и то посмотрим, до каких пределов.

Даже сквозь тяжелые портьеры яркий утренний свет пробивался в номер.

– Ах, как пить хочется, появился бы набожный человек, дал бы глоточек водицы испить. Не спала б моя красавица, дала бы напиться…

– Вода рядом, – сказала Ирэн, зевая.

– Протяни руку.

– Знал ведь, что ты не набожная, но теперь уж точно убедился.

– Ах, ну с кем же я связалась? Ты настоящий тиран. Не успела проснуться, а ты уже начинаешь меня эксплуатировать.

– Ой, сколько слов! За это время я успел бы и напиться, и спасибо сказать.

Ирэн вспомнила о больших планах на сегодня. Если бы они долго провалялись в постели, потом Илья мог придумать какую-нибудь отговорку. Ну нет, этих мужчин надо постоянно направлять, чтобы заставить их что-то сделать.

Ирэн вскочила с постели, в два прыжка оказалась около окна и распахнула занавес. В комнату ворвался ослепительный свет. Илья зажмурился.

– Что ты делаешь, посредница дьявола? Я ведь воду просил, а не свет!

Голая Ирэн стояла в струившемся из окна свете и от души смеялась – так, как смеются счастливые женщины. В лучах света формы Ирэн были бесподобны. Илья не сдержался:

– Твою мать! Какая ты красивая!

Ирэн расхохоталась.

– Ах, как здорово, что я тебя разозлила. – Она повернулась на цыпочках и вызывающе плавно направилась в сторону бара, потом кокетливо оглянулась на Илью.

– Ах, мама Лана, ну как же ты такую родила?

Ирэн достала из бара бутылку «Эвиан» и опять на цыпочках подбежала к Илье.

– Вода подана, мой повелитель!

Ирэн старалась принять серьезный вид, но у нее не получалось. Илья взял у нее бутылку, присел, и сделал несколько глотков. Ирэн не шевелилась, только вызывающе улыбалась.

– Это все, мой повелитель?

– Нет, моя голая рабыня, не все.

Неожиданно он схватил ее левой рукой, правой подхватил ее бедро, и она полетела на кровать. От неожиданности Ирэн вскрикнула, но было уже поздно – она, раскинувшись, лежала на постели, а Илья оказался сверху.

– Утренний моцион, красавица, – прошептал он ей и нежно укусил мочку уха. Ирэн вновь вскрикнула и пустилась в водоворот страстей.

* * * * *

Стоял полдень, но для них обед считался завтраком. В ресторане за столом Илья испытующе посмотрел на Ирэн и спросил:

– Ты от меня ничего не скрываешь?

Ирэн довольно рассмеялась. Было видно, что она хитрит.

– Ты и впрямь шкатулка с сюрпризами. Где ты выкопала своего дедушку?

– Ты внимательно прочел все, что я перевела?

– Да, очень интересно. Приблизительно я уже догадываюсь, кто они.

– Кто?

– Чуть позже скажу. Они тоже про онкологическую говорили. Что за интересное совпадение. – Илья с прищуром посмотрел на Ирэн. В ответ она встретила его лучезарной улыбкой.

– Да, удивительное совпадение!

Илья все понял, но продолжил игру – этот старик заинтересовал и его. Ирэн кокетливо посмотрела ему в глаза.

– Что за проблема, дорогой, – проведать одинокого старичка? Если бы ты попросил повидаться с твоим дедушкой, разве я отказалась бы? – надув губки, сказала Ирэн.

Илья рассмеялся.

– Повидаться с дедушкой, да? Ладно, поедем. В крайнем случае, узнаем на ресепшене, где лежит этот твой дедушка…