— Шикарно пахнешь.

Гермиона вспыхнула ещё сильнее, хотя, казалось, сильнее — некуда и рвано вдохнула воздух, при этом приоткрывая губы. Драко воспользовался этим и приник к ним, но даже не пытался углубить поцелуй, — ему нравилось просто касаться. Он отстранился от её губ и спустился к самым ногам, — всё ещё сведённых вместе, — начиная покрывать их поцелуями от щиколоток, медленно поднимаясь в верх, так же поглаживая руками. Он положил ладони ей на колени и мягко начал разводить её ноги в стороны, Гермиона сначала сопротивлялась, но почувствовав напор, почти сразу сдалась. Она отвернула голову в бок, Драко фыркнул.

«Знает ведь, что я не перестану!»

Он начал покрывать поцелуями внутреннюю сторону одного бедра, а второе лаская рукой, но так и не добираясь выше. Из груди Гермионы начали вырываться неконтролируемые всхлипы и вздохи. Он положил ладони ей на бёдра, ближе к ягодицам и приподнявшись сам поцеловал её чуть ниже пупка. Грейнджер задрожала:

— Ты же… ты же не будешь… не будешь целовать… там!

Она заикалась, словно не веря, в его намерения и посмотрела на него, словно с просьбой об остановке. Вот только карие глаза, в которых уже не скрывалось возбуждение, говорили об обратном.

— О да, Грейнджер! Я как раз-таки ЭТО и собираюсь сделать…

И в этот же момент он приник губами туда, где сейчас сконцентрировались все эмоции, все нервы. Протест Гермионы быстро перерос в сладостный стон, она схватилась за верёвки на запястьях, подтягиваясь, словно пытаясь убежать, но только сделала так, что по чувствительной, возбуждённой плоти прошёлся язык парня.

Девушка снова неосознанно, громко застонала.

Драко почувствовал, что член затвердел настолько сильно, что грубая ткань брюк стала не только ненужным препятствием, но и стала приносить неудобства.

Драко в круговую повёл языком, заставляя Грейнджер извиваться:

— А-а-ах. — сорвалось с её губ.

Юноша продолжал изводить её языком, — втягивая и отпуская, проводя медленно и задевая чувствительные точки, заставляя Гермиону изгибаться, стремясь закончить сладостную пытку и заставляя её бессознательно метаться головой по подушке, раскидывая волосы по бежевым простыням.

— Драко… ах!.. не-не-ет… ещё… ммм… да…

Грейнджер вскинула бёдра, стремясь прижаться ближе, мышцы её живота напряглись, Драко видел, что девушка на грани.

Малфой резко отстранился, продолжая придерживать её за бёдра, Грейнджер протестующе всхлипнула и приоткрыла затуманенные глаза, — какая она была сейчас прекрасная, — раскрасневшаяся, возбуждённая… такая мокрая и горячая, раскрытая для него… именно для него.

— По… жал… луй… ста, — рвано выдохнула она, с мольбой смотря на юношу, — Драко, прошу…

У Малфоя перехватило дыхание.

— Повтори… о чём, ты меня просишь?

— Ты же зна-а-ешь, — произнесла она с придыханием и вскинула голову, прикрывая глаза.

Малфой провёл дрожащей рукой от ложбинки между её грудей, до трепещущего живота, останавливаясь перед самой желаемой точкой.

— Ну, так, что там… с просьбой, — Драко наслаждался своим превосходством, он прекрасно понимал ЧЕГО она хочет, — если быть честным, он тоже этого уже безумно хотел, возбуждённую плоть разрывало от желания, — Драко быстро стянул свои ботинки и носки, затем нетерпеливо избавился от брюк вместе с бельём, — он наклонился и мурлыкнул ей в живот, обдавая горячим дыханием кожу, — так я слушаю.

Он провёл языком от одной тазовой косточки до другой, заставляя Гермиону иссуплённо зашептать:

— Драко… давай уже…

Малфой усмехнулся и склонился над ней, приближая свои губы к её. Грейнджер потянулась навстречу, но слизеринец, растянув губы в полуулыбке, приложил палец к её губам и прошептал:

— Я жду…

Малфой легонько потёрся своей возбуждённой плотью о её, — поддразнивая, но не входя.

— Драко, я хочу тебя! — смущённо вскрикнула Гермиона и обессиленно откинулась на подушки и расслабила ноги.

«Как же это прекрасно звучит…»

Драко подался вперед и медленно погрузился в девушку.

Их стоны одновременно вырвались из груди, — какая же она была прекрасная, такая узкая и горячая, — как же были приятны эти ощущения, как давно он этого желал, как давно мечтал оказаться внутри неё.

«Терпение… нужна вся моя выдержка и самообладание… Я не должен сделать ей больно.»

Драко отодвинулся и снова толкнулся в девушку, — входя ещё не до конца, позволяя ей привыкнуть к себе. Её стенки обняли и приняли его, сжимаясь вокруг.

Малфой хрипло застонал и остановился, — как же было хорошо чувствовать её.

Гермиона обняла его ногами, резко прижимая к себе. Драко оказался полностью внутри и прерывисто охнул. Вся внутренняя стимуляция полетела к чёрту. Он начал двигаться, — порывисто, резко, подбирая такие углы наклона туловища, что бы Гермиона не просто стонала под ним, что бы она сошла с ума от этих движений.

Грейнджер поймала его бешеный, непостоянный ритм, словно зная, как будет дальше, — толчок, ещё один, сильнее, глубже, растворяясь в движениях.

Хриплые, частые дыхания сливались в одно, разгорячённая кожа покрывалась крупными каплями пота и тёрлась друг о друга, и тёрлась…

Стоны, рычания, вскрики…

Звуки становились громче…

Они толкались друг в друга, целовались, так, словно пытались заглушить многолетнюю жажду.

Толчок, рывок… всё подходит к концу. От сталкивания тел, кожи — раздавались влажные хлопки и глохли в складках зелёного балдахина…

Драко почувствовал, что он на грани, мысли затуманились, в голове было только, — вперёд-назад… вперёд-назад…

С последним толчком слизеринца накрыла волна наслаждения, он содрогнулся и излился в девушку.

Его губы непроизвольно зашевелились, ещё не подчиняющиеся затуманенному мозгу:

-Ялюблютебя!

Грейнджер пришла к пику блаженства следом за парнем, задрожав, выкрикивая его имя и сжимаясь вокруг него.

Драко истащённо повалился на девушку. В голове был кавардак, бессмыслица…

Что он говорил? Что? Что он мог сказать в экстазе ЭТОЙ девушке? — связавшей его сердце.

«Связавшей! Чёрт!»

Драко поднялся на руках и начал развязывать верёвки, которые слишком сильно стянулись на её запястьях. Грейнджер отстранённо смотрела на юношу.

Его руки начали потрясываться.

«Чёрт! Чёрт! Чёрт!»

— Ты же волшебник, — фыркнула Гермиона, поднимаясь повыше.

«Точно!» — Драко ударил себя по лбу, девушка хихикнула, наблюдая за ним.

— Диффиндо. Анапнео.

Верёвки разорвались, а затем исчезли. Гермиона опустила руки, облегчённо выдыхая. На её запястьях красовались красные следы. Драко вздрогнул, увидев последствия его необдуманных действий.

— Извини, извини меня, пожалуйста, — Драко сел на кровати, спрятав лицо в ладонях, — я не хотел… то есть, хотел и сделал, но не… не так. Но… — Драко взглянул из-под рук, — на такую красивую и желанную девушку, — она не смотрела на него и потирала повреждённую кожу.

— Я прошу у тебя прощения, Гермиона, — Драко наклонил голову и положил ладони на затылок, только бы не смотреть на её подавленность, — но я не жду ответа. И… и я пойму, если ты расскажешь об этом кому-то из преподавателей, если ещё больше меня возненавидишь, если сейчас ударишь… поверь… я не буду сопротивляться. Но я… я не жалею, что провёл эту, — Драко закрыл глаза, — эту ночь… с тобой.

— Малфой… — прошептала Гермиона за его спиной.

— Вот, — парень грустно усмехнулся, — теперь я снова Малфой… А с другой стороны, чего я ожидал?

«Добился чего хотел, да? Теперь — забудь.»

— Отвернись, если противно смотреть на мой голый зад. Я оденусь и быстро уйду.

Драко встал с кровати. Почему-то было так больно и обидно…

«Это Гермионе — больно и обидно, а ты похотливая слабая сволочь лучше заткнись!»

Внутренний голос снова торжествовал.

— Дурак ты, Драко Малфой… — усмехнулся голос девушки за спиной.

Слизеринец недоумённо обернулся и врезался в горячее хрупкое тело, затем, его приоткрытые губы накрыли другие — более мягкие, но такие же припухшие от долгих поцелуев.