Я без раздумий обогнула нос автомобиля и быстро запрыгнула внутрь. В салоне отлично пахло, запах напоминал аромат мускусного одеколона и корок мандаринов с примесью пряностей из местной лавки специй.

Мэйсон бесцеремонно уставился на меня с неким бесстыдным любопытством.

– Что с тобой? – дрожащим голосом спросила я.

И тут он произнес то, от чего под кожей прошлись тысячи мурашек.

– Снимай толстовку!

– ЧТО? – В голове вскружила уйма тривиальных мыслей. Взгляд стал метаться по салону, словно моль в шкафу среди пыльных шуб. – Ты что, совсем сбрендил? Не буду я этого делать!

Мэйсон притиснул кулак ко лбу и громко заржал. Притом его громкий голос вибрацией разбредался у меня по спине.

– Ты промокла до нитки, – пояснил он, все еще не переставая смеяться. – Хочешь заболеть?

Я потрясла головой.

– Снимай толстовку, я дам тебе свою куртку, хоть немного отогреешься. У тебя уже губы посинели.

– Да мне и так неплохо…

– Снимай! – скомандовал он, и я как послушный пес моментом сняла с себя мокрую толстовку.

Мэйсон оживленно стянул с себя куртку, протягивая ее мне. Я неуверенно потянулась за ней, схватила за воротник и прижала ее к груди, все еще подозрительно косясь на него.

– Ты собираешься одеваться или как?

– Я… да… сейчас…

Тогда я быстро закинула куртку себе на плечи. Мэйсон дружелюбно поправил ее на мне, предложив засунуть руки в рукава. Как только я одела ее полностью, то поняла, что утонула в ней, а Мэйсон в этот момент застегнул на ней молнию.

– Вот так уже лучше, – подчеркнул он и следом завел мотор.

Из-под широкого воротника выглядывали только глаза. Испуганные, но любопытные. Как и говорил Мэйсон ранее, мне действительно стало тепло. Он включил печь, и я почти моментально согрелась и расслабилась. Его куртка пахла еще лучше, чем салон его авто. От этого аромата кружилась голова, настолько приятным он оказался. Я удовлетворенно прикрыла глаза, впитывая в себя этот божественный запах, как вдруг…

– Где ты живешь? – спросил он, отчего щеки моментально зарделись. И тут я поняла: он наблюдает за мной.

– Недалеко от розовой аллеи, на Мерил стрит, – протараторила я.

– У въезда в заповедник?

– Угу.

На лице его мгновенно расползлась улыбка. В промежутках между слежкой за дорогой он как-то странно заглядывался на меня, будто изучая.

– Ну и какой же род вымирающих представляешь ты, бунтарка?

Я нахмурила брови.

–Прекрати называть меня так! У меня вообще-то имя есть!

– Только после того, как ты перестанешь называть меня по фамилии. У меня, между прочим, тоже есть имя.

Я нарочно повторяла все его действия. При этом рукава куртки свисали вниз как у пьеро.

Мэйсон оттянул зубами край нижней губы. Левой рукой он крепко стиснул руль, а правой ущипнул меня за бок.

Я громко взвизгнула.

– Больно ведь!

– Тогда не кривляйся, чтобы не было больно, – предупредил он.

Я закусила щеку и прищурилась.

– Хорошо, Мэйсон, больше не буду звать тебя Мэйсоном.

Он подкатил глаза, легонько стукнув руками по рулю.

– Могла бы хоть сейчас по имени назвать. Неужели так трудно запомнить?

– Вовсе не трудно, – просюсюкала я, приложив указательный палец к губам. – Как там тебя… Бернард? Барт? Или Берт? Ох… а может Беклардин?

– Вот-вот… оно самое. Умница, Скуби!

– Эй, я не Скуби, я – Руби!

– А я не Беклардин, а Бенджамин!

Мы оба умолкли. Спор так и не разрешился.

Все последующее время я молчаливо разглядывала дорогу, понимая, что диалог с мистером «ЯКРУЧЕВСЕХ» вряд ли окажется равным. К тому же, мне хотелось побыстрее попасть домой и забыть весь сегодняшний ужас. Щеки пылали от стыда, а в мыслях прокручивался момент, когда Натан тянул ко мне свои мерзкие липкие губы. От одной только мысли свело желудок и мне казалось, что вот-вот меня стошнит.

Я покривилась. Но тут мои мысли разогнал спокойный голос Мэйсона.

– Позволь спросить, – он заговорил первым. – Что ты делала одна в столь поздний час в такой дали от дома?

– Гуляла с подругой, – кратко пояснила я. – Она попросила сходить с ней на двойное свидание.

Мэйсон вздернул бровью.

– Вот оно как. И где же твой парень? Почему он не провел тебя домой?

– Кто? Натан? Он мне не парень! Это Келли попросила, чтобы я…

– Дай-ка догадаюсь, – перебил он, – он оказался сильно настойчивым?

– Можно и так сказать,– отозвалась я, разглядывая свои дрожащие руки. Несмотря на то, что я улыбалась, внутри меня с безумием бушевало волнение.

– Что ж, сочувствую! Не повезло тебе с кавалером.

– И не говори.

Я взглянула на часы – половина второго ночи. Я еще никогда не возвращалась домой в такое позднее время. Интересно, как бы на это отреагировал отец. Бесспорно, он отчитал бы меня по полной еще с порога, затем послал на верх в свою комнату. Возможно, что следующую неделю я просидела бы дома и в наказание весь день читала книги. Он перекрыл бы мне доступ к компьютеру и телефону, ограничил время просмотра ТВ. В общем, ко всему, чем увлекается современная молодежь, только для того, чтобы научить дисциплине. Обещала – изволь исполнить! Несмотря на то, что папы нет в городе, я все равно думаю о том, как бы он поступил по отношению ко мне в той или иной ситуации. Это говорит о том, что у меня все-таки есть совесть. Я очень люблю своего папу и дорожу им, потому, совершив плохой поступок, грызу сама себя за содеянное. Я прекрасно понимаю, что могу выкрутиться из любой ситуации. Я сама себе командир. Но невозможно отгородиться от форс-мажорных обстоятельств, в которых главным аспектом защиты является папа. Он не зря переживает за меня, ведь я, как говорит Мэйсон, та еще бунтарка. Как обычно, я влезаю не в те компании, общаюсь не с теми людьми, не страшась последствий, но всему есть предел. У меня он тоже есть, только об этом никто не знает, считая меня безрассудным человеком, каким я вовсе не являюсь. Мой мозг перерабатывает информацию моментально, и как четко слаженная система дает полный анализ той или иной ситуации с множеством вариантов решения проблемы. Мои действия всегда заранее продуманы. И даже сейчас. Пусть я не догадывалась о том, что столкнусь, опять же, лоб в лоб с Мэйсоном, которого, спешу заметить, боюсь похлеще огня, я моментально разбросала все за и против. Я очень благодарна ему за помощь, он действительно выручил меня. К тому же отнесся ко мне с заботой. Не думала, что он окажется таким внимательным и добрым, пусть даже в его характере присутствуют черты самолюбия и чрезмерной уверенности. По первому взгляду так и не скажешь. Я тем паче думала, что он зловредный человек, с которым я ни при каких обстоятельствах не найду общего языка. Я ошибалась. Признаюсь честно, никогда еще мое мнение о людях так быстро не менялось.

Волею судьбы он появился именно в тот момент, когда я нуждалась в помощи. Словно ангел-хранитель… отмотаю назад… ангел-хранитель…

Вдруг в подсознании всплыло недавно утерянное воспоминание.

«Библиотека. Я валяюсь на полу, корчась от боли, забрасывая Бенджамина вопросами после стычки с монстром. Он натянуто улыбается, отвечая: – Я твой Ангел-хранитель. Затем пододвигается ближе и наши взгляды встречаются. Он что-то сделал со мной, я не могу пошевелиться. После этого слышен тихий треск, но я не понимаю, откуда доносится этот звук. Его пальцы застывают на моем затылке. Я чувствую мягкость и теплоту его губ на своих губах, а затем резкий привкус металла бьет в небо. Этот вкус наполняет мой рот. Он отстраняется, и я вижу, что его губы поблескивают от алой жидкости, застывшей в уголках его губ. Это кровь! Он стирает ее остатки рукавом, не отрывая от меня глаз. Его взгляд напоминает взгляд дикого зверя. Я все еще не могу пошелохнуться, голова кружится, а перед глазами все расплывается. Вслед этому настает тьма! Я чувствую, как меня поднимают, отчетливо слышу только его голос, который диктует мне: – Ты забудешь о том, что я только что сделал!»