– Светик, а она мне не поможет? С Антоном? Может, попросишь её…

Саша всегда немного побаивалась Светкину маму, выглядела она странно, как будто из деревни – ходила в цветастых длинных ситцевых платьях, постоянно в платке, даже дома. В этом наряде она больше всего смахивала на бабу с чайника А злющая какая! Чуть что – сразу ругаться.

– Нет уж, сама проси! – замахала на неё руками Светка, как будто не на шутку испугавшись, – тебе же надо!

Мысль о счастливом и волшебном спасении занозой засела в измученной Сашиной голове. Не отпускала ни днем, ни ночью: «Хочу, чтобы он был мой! И какая разница как? Главное – мой!»

Следущим же утром, невыспавшаяся, с красными глазами, но окрыленная безудержной решимостью, она явилась домой к Светке. Дверь как раз открыла её мама.

– Чего тебе? Нету Светы дома! – бросила она, даже не пустив Сашу на порог.

– А я к вам, – смущенно пробормотала Саша.

– Здрасте-приехали, – состроила недовольную гримасу тетя Валя, – от меня-то чего понадобилось?

– Тут такое дело, – замялась Саша.

– Надо чё, говори, голову не морочь! – буркнула тетя Валя. – Некогда мне тут с тобой рассусоливаться!

– Мне тут Света сказала, что вы мне помочь можете…

– Что это дуреха тебе наплела? – сощурилась та, – дай угадаю, в красавчика какого втюрилась, а он на тебя и не смотрит?

– Ну да…, – опустила взгляд Саша.

– Тебе с три короба наплели, а ты, дура, поверила? – усмехнулась тетя Валя, – не делаю я ничего! Понятно?

– Ну как же? – у Саши выступили слезы на глазах, – Света бы врать не стала! Может, вы не хотите просто?

– Сказала тебе – нет! – грозно нахмурилась та.

– Ну, пожалуйста! – чуть не закричала Света.

Тетя Валя серьезно на неё посмотрела:

–Ты хоть знаешь, чего просишь?

Саша часто-часто закивала:

– Да, тетя Валя, знаю, конечно! Хочу больше всего на свете! Не сплю, все ночи рыдаю…

Светкина мама смерила её тяжелым взглядом:

– Фото принесла?

– Принесла, – дрожащим голосом пролепетала Саша и торопливо сунула во властно протянутую, показавшуюся ей огромной, ладонь фотографию Антона, там он стоял с басухой наперевес, чуть прищурившись, с легкой ухмылкой на губах, от этого взгляда Саша теряла контроль над собой.

Тетя Валя в руки фото не взяла, из под нахмуренной брови зыркнула, руку убрала и сухо бросила:

– Не твой он! Поняла? Не твой!

Саша почувствовала, как будто её по затылку ударили чем –то невероятно тяжелым. Она вся покрылась холодным потом, скулы неприятно заныли и показалось, что все волоски на теле вздыбились.

– Ну как же так…, – голос ещё больше задрожал и по щекам сами собой покатились слезы. Но внезапно она почувствовала какую-то отчаянную, злую решимость. – Разве ничего сделать нельзя? Ну, хоть что-то, хоть что-то, пожалуйста…, – произнесла она умоляюще, но довольно твердо.

– Ох, не люблю я это, – вздохнула тетя Валя и быстро мотнув головой, показала заходить, а сама быстро зашагала на кухню. Саша вприпрыжку, помчалась за ней.

На кухне ей в нос сразу ударил едкий запах – на плите в огромной кастрюле что-то варилось. «Она что, еду варит? Как такое в рот полезет?» – удивилась Саша, а тетя Валя тем временем пихнула её в плечо:

– Платок есть? – пристально посмотрела она Саше в глаза.

– Есть вроде, – Саша закопошилась в сумке, – вот…

Тетя Валя резко вырвала его у Саши из рук, поднесла ко рту и что-то забормотала, подкинула его в воздух и подула. Не успела Саша ничего сообразить, как платок вдруг снова оказался у неё в руке.

– Теперь, надо на этот платок каплю его крови. Ты тогда его возьмешь, своей крови капнешь, потом в узел завяжешь и три раза скажешь: «Этот узел завяжу и тебя со мною навек свяжу!» После спрячь его подальше, никому, смотри, не показывай и не развязывай никогда – иначе, всё пропадет! Поняла?

– А где я его кровь возьму? – вытаращила глаза Саша

– Надо, значит возьмешь! – отрезала тетя Валя и отвернулась к плите.

Саша растерянно стояла посреди кухни и теребила платок.

– Что стоишь? – раздраженно бросила тетя Валя. – Занята я, не видишь? И платить будешь?

– А сколько? – удивилась Саша.

– Сколько есть и жадничать не надо, – криво улыбнулась в ответ Светкина мама. – Иначе дороже платить придется, потом…

– Кому платить?

– Тебе лучше не знать! Денег сколько есть?

Саша выгребла из сумочки и из карманов всё, что было и протянула тете Вале.

– На стол положи и иди, дверь сама закроешь, – та уже уставилась в кастрюлю, помешивая странное варево и не оборачиваясь на Сашу.

На следующий день, Антон нежданно-негаданно возник у них на репетиции – притащил свой Ibanez, он видимо всё не оставлял надежды впарить его Гоше. Пока парни возились с гитарой, Саша с Катей скучали, беспрерывно курили и вдруг до них донеслось раздраженное:

– Фа-а-а-ак… Платок есть у кого?

Саша навострила уши.

– Девчонки, есть у кого платок? – услышала она Гошу. – Руку завязать. Ты как умудрился струну под ноготь засадить?

Саша подошла поближе и увидела Антона с рукой в крови, у неё сразу екнуло сердце. Она вытащила из сумочки платок и протянула Антону:

– Вот, возьми.

Вечером дома она сделал всё, как велела ей тетя Валя и засунув платок глубоко под белье в свой комод, села у окна и принялась мечтать о своём скором счастье.

На следующий день Саша, подходя к «стекляшке» где у них репетиционная точка была увидела Антона. Тот стоял у входа и курил, смотря куда-то вдаль. Когда Саша поравнялась с ним, он молча взял её за руку и повел с собой.

Следующие полгода пронеслись как во сне. Саша просто летала на крыльях, с ума сходила, не верила, как такое счастье ей досталось, то и дело проверяла, не снится ли ей сон. Всё происходящее тогда на реальность было совсем непохоже – страсть, нежность, романтика, с Антоном она первый раз по-настоящему кончила. Настолько неожиданно – чуть сознание не потеряла… Потом как вспоминала, даже дыхание перехватывало – вот, оказывается, как это бывает! От всех этих невероятных ощущений, чувств, впечатлений Саша окончательно потеряла голову – целыми днями они трахались напропалую, но Саше было всё мало – каждую минуту ей хотелось чувствовать, как Антон ей обладает! Карьеру солистки «Железных Дровосеков» она моментально забросила. К чему эта клоунада, если она уже с парнем своей мечты?

Через полгода их безумного романа Антон собрался на родину в Екат, маму с пятидесятилетием поздравить, Саша сначала тоже с ним порывалась поехать, но Антон почему-то заартачился. «Мама моих подружек не любит, ревнует… Не хочу ей праздник портить, в следующий раз познакомлю…» А тут Катька – поехали, говорит, в Стокгольм на пароме. Не сидеть же ей дома одной! Саша зачем-то согласилась. До сих пор себе этой глупости простить не могла! В день отъезда, уже на работе обнаружила, что забыла взять загран паспорт. Пришлось хватать такси и лететь домой. Там её ждал сюрприз – стол накрыт, свечи стоят, бокалы, бутылка шампанского, конфеты в розовой коробке. В глазах помутилось, ладони стали влажными, а сердце застучало где-то в горле – Саша даже не заплакала, только тихонько заскулила. Нестерпимо хотелось сделать что-то гадкое – она схватила со стола бутылку и с размаху, изо всех сил швырнула её в стену, покопалась в сумочке нашла свою любимую помаду и дрожащей рукой вывела на образовавшемся мокром пятне на обоях: «я тебя ненавижу!». Немного подумав, аккуратно взяла скатерть за четыре угла, свернула в куль и несколько раз треснула им об пол. Вот тебе романтический ужин, гад!

На пароме в Стокгольм они с Катькой познакомились с финскими парнями, по виду рокерами. Парни были как будто из «Железных дровосеков» – все в татухах и пирсинге. Сначала бухали с ними в баре, потом в каюте. Когда допили вторую литруху вискаря из дьютика, Катька прямо на полу каюты отрубилась, парни долго думать не стали и трахнули Сашу в два смычка.

Стокгольм в памяти никак не отложился, единственным доказательством той поездки был Катькин фотик, как увидела, еле себя узнала – опухшая, пьянющая от бесконечных коктейлей и своего безутешного горя. Как домой вернулась, мама с порога сообщила, что за эти дни Антон всего раз позвонил – сказать, когда вещи её завезёт. В голове всё крутилось: «Тетя Валя! Обещала же, что навсегда…»