Та-дам!

Быть излюбленным голосом масс – драма льется из глаз.

Мой картавый кумир станцевал свой единственный вальс.

И казалось бы, сядь и живи просто здесь и сейчас,

Но преступный дефект тихой речи картечью набитый

Вырывается в мир из шестичасовых новостей,

Рикошетом скользя по кулисам пустых варьете.

Город жаждет гостей, их костей и, наверное те,

Кто не вспомнит лицо в отражении, будут убиты.

С непривычки зарывшись в пушистые руки зимы,

Мы хватаем суму, добровольно дойдя до тюрьмы.

Волны света смеясь на слепыми, вопросы немым

Задавая, хихикают тихо, почти незаметно.

"Это норма"– доносится с ярких экранов. И вот,

Жертва света, буквально поняв несмешной анекдот,

Разевая свой рот мимо нот, вдохновенно орет

В уши тысяч два криво набросанных наспех куплета.

Все так плохо, что даже смешно. Я участвую в их

Трафаретности, выдав о грязи посредственный стих.

Нас наверное можно спасти, правда проще пасти,

Помахав перед мордой морковкой. Мол, ты же не против

Пропиарить себя? Почему бы не встать на панель,

Обнажив свою душу?  Ну, раз ты придумывал цель,

То пора продвигаться. Исход на Олимп под обстрел

Пустоты в голове завершится и ты на свободе.

Вот и она

Вороной в висок заката вопьется осень,

Разбрызгав косые струи дождей по стёклам.

Я – пара слов за столом. Если что-то спросят.

А если нет, то стираюсь о кафель пола

Ее шагами, привычно, до первых взмахов

Рукой на все. Не ругает – кивает грустно.

– Ну как оно?

– Все привычно и так же нахер.

– Как скажешь, друг.

И воткнет когти в сердце.

С хрустом

По первым звездам шагает слепое время.

Я был и не был собой, как и кем-то лучше.

А ты все так же прекрасна. Давай со всеми

Порвем сегодня, оставшись без душ отдушин.

Они всегда мельтешат, это отвлекает

Они всегда мимо нас, как плечом не целясь

Заденут мир затупившимися коньками

Уставших глаз. Все как раньше, но еле-еле.

Вот и она!

Ты не слышишь?

Вы больны не мной

Бокал вина не лезет… как

 Вы опустились ниже дна,

Сказав, что я, увы, не та,

Зато больна… я.. Я больна!?!

Вы – идиот, мой милый друг!

Наш разговор зашел в тупик!

Да, оказалось Вы – дундук,

А раньше думалось – шутник!

Мне не везет который год -

То я горда, то вы пьяны.

Но если Вы больны не мной,

то чем, простите, Вы больны?

Хозяева

Он сочинял прекрасные стихи.

Но вот беда – давно и по ошибке.

Он говорил красивые слова,

Увы, не тем, не там. Зато всерьез,

Как всем казалось. Хит одной блохи

Не может не выдавливать улыбку.

Слова не оставляют в головах

Входных отверстий. Только вспышки слез

На белой маске делали бюджет

Для дергающих ниточки за ширмой.

А он писал на пыльных зеркалах

Дрожащим пальцем… Всё-таки не май…

Как говорят, на высшем этаже,

Упоминая в суе ваше имя,

В виду имеют вовсе не тела,

А что-то неприятное весьма.

Из дневника. Страница 33

Сопли.. пардон! Дождливое кино

2017 года,

Назвавшись летом, взвыло под окном

Бездомными собаками. Эффекты

С годами потускнели – злой анон

Проходится по буквам вездеходом

Немытых слов. Ииии… Как-то все…

В окно

Стучатся безымянные проспекты.

Смотри! Идут по дням, топча рассвет,

Сжигают вечер, сбрасывая в печи

Скандалов. Кто-то рано ляжет спать,

А в голове спокойный тихий голос

Напомнит о желтеющей листве,

Кофейне во дворе, о "время лечит"

И прочих бесполезных в жизни па.

Один пришел. И все закончишь соло.

Последний день зимы

Последний день зимы был мил и тих -

Завытые собаки сжались в жалость.

Всем просветленным жал опасный стих

В предельно нежном месте. "Что же стало

С унылым поколением… Не то,

Что грело раньше – песни, секс и пляски".

Я глуховат к нытью, и вялый стон

Про стертый в ноль сентябрь – всего лишь сказки.

Как и тебя, меня тошнит от слов,

Забитых в крышку задолбавшим бредом.