Парень остановился моментально, глубоко выдохнул и плавно развернулся к Снейпу.

— Да, профессор Снейп? — вопрос интонационно был максимально невозмутимым. Ну, он надеялся на это.

Северус махнул рукой и Гарри подошел близко к нему, так что слышал его равномерное дыхание.

— Сегодня в пять у меня в подземелье.

Гарри облегченно кивнул и наспех вышел из аудитории, где на него и на Снейпа уже подозрительно косились экзаменаторы.

*

Гарри знал, что с каждым днём его шансы пролегеминировать Реддла становятся всё меньше, и меньше… пока они не исчезнут вообще. Он спускался по слабо освещенной лестнице, где на него с любопытством смотрели портреты. Некоторые кивали, некоторые кланялись, а кто-то демонстративно уходил прочь — не желал видеть. Он уже без волнения заходил в кабинет Северуса. Они могли даже заговориться о личном, сокровенном. Но при первом же неловком молчании Снейп прерывал эти разговоры и заставлял Гарри падать вновь и вновь…

Хотя всё же, результат был. Картинки стали ярче и не выглядели отдаленно. Гарри перестал падать на пол, словно гремучая мебель, а теперь мог удерживаться на ногах, слегка шатаясь в итоге. Был раз, когда всё прошло совсем гладко — последний. Они пытались пройти в сознание Волдеморта, но те картинки, которые появились, были настолько размытыми, что он даже не смог различить: змея это или эльф. Но, не смотря на это, пройти в сознание к лучшему окклюменатору мира — неплохой результат. Дабы это признать, ему даже не требовалась похвала со стороны.

— Добрый вечер, сэр.

Снейп скупо кивнул и предложил Гарри обыденное место около шкафа посреди комнаты. Парень прошел туда и вопросительно посмотрел на профессора. Тот сегодня не был расположен к разговорам и просто махнул рукой, что означало: всё, то же самое, что и неделю назад. Гарри привык к такому, Снейпу редко хотелось издавать лишний звук, если можно было обойтись жестом.

Гарри настроился на то, когда он был с Реддлом в поединке на кладбище. Он вспомнил серебряную руку, пламя, надгробные надписи… Вспомнил ужасный круг кланяющихся ему душ и скривился. Красные глаза, зеленый луч, что соединился воедино с красным, голос отца и улыбку мамы… Лили…

Гарри сидел в светлом зале с белыми стенами, потолком и полом. Перед ним стоял стол, он был длинный, казалось, бесконечный. За ним сидело немало людей, которых он хорошо знал. Страхи, желания и слабые места каждого. Гарри возглавлял этот стол, и всё внимание принадлежало ему, какая слава! Вдруг ему захотелось кого-то увидеть, и он сказал неприродным голосом:

— Беллатриса.

Девушка с кучерявыми черными волосами резко подняла голову вверх, словно по сигналу и расплылась в улыбке. Она медленно развернула голову на Гарри и потянулась к нему вперед туловищем, словно хотела пройти через весь стол, а их отделяли три человека.

— Да, мой Лорд?

— Не нужно, Белла. Вызови сюда Люциуса.

— Зачем? — она быстро отползла на своё место, но искры в её глазах не погасли.

— Здесь вопросы задаю я, а не ты! — крикнул Гарри, от чего Беллатриса опустила голову и уменьшилась как испуганный щенок. Почему-то ему нравилось говорить тихо, изредка повышая голос для бдительности.

— Да, мой Лорд.

Гарри наблюдал, как она задрала рукав и грязными пальцами коснулась метки. Она дрожала, и казалось, ей было страшно. Это привлекало. Гарри смотрел на неё с особым вниманием или нежностью, будто его с ней что-то связывало, такое невинное…

— Люциус Малфой, Зал, — сказала она ледяным голосом и в нём читалась уверенность. Он сам мог вызвать нужную персону, но это была бы слишком большая честь. Хотя какая разница? По его приказу или его голосом? Нет, она все же есть. Мизерная, да присутствует.

Гарри скривил губы в сторону Беллатрисы и отвернулся от неё к ближайшему сидящему сбоку — Долохову.

— Ты убил тех магглов? — спросил Гарри, уверяя себя в положительном ответе. Скорее это был не вопрос, а самоутверждение. Он доверял этому человеку. По крайней мере, насколько мог себе позволить. Черта доверия была перечеркнута для него с момента рождения, или парой дней позже.

— Да, мой Лорд, конечно, — сказал Долохов, тоном: само собой.

Двери распахнулись, и в них появился мужчина со светлыми волосами и длинной металлической палкой. Он был в темной мантии, слегка окровавленной. Люциус медленно прошел к столу по приглашению Гарри и занял свободное место посередине него — между Амикусом Керроу и Мальсибером.

— Люциус, — протянул Гарри и расплылся в ухмылке. — Неужели Драко отказался от тебя?

— Нет, он и не был посвящен в мои дела.

— Правда?

— Да, мой Лорд.

Гарри недоверчиво глянул на него красными глазами, но кивнул.

— Хорошо. Вредящее зелье запечатано надежно?

— Да, конечно.

— Не спрашиваю где, знаю, что сам надежно спрятал, да Люциус?

— Конечно, Лорд.

У Гарри резко поднялось настроение. Он ощущал победу.

— А на Поттера действует? — спросил он с уже заранее известным ему ответом.

— Действует, Лорд. Он отправится как на четвертом курсе — прямо к вам.

— Осталось дождаться четырнадцатого июня, и вот мы славно отпразднуем. Вы, — обвел Гарри палочкой весь стол, — всем составом в атаку за меня. Убейте их всех, кроме Гарри Поттера. Не трогать! Ясно?

По Залу прошли одобренные кивки.

И Гарри сменил тело. Его руки поменялись, голос стал другим, а пожиратели становились дальше и дальше от него… Ноги подкашивались, звуки стали отдаленными… Северус, пол, шкафы.

Резкий удар в голову и ноги, и Гарри без сознания лежит на полу. Голова невыносимо болит, а шрам печет так сильно, словно к нему дотронулись раскаленным углем. Тело ломало, а перед глазами всё расплывалось… к нему подошло черное пятно и, наклонившись над ним, коснулось плеча гриффиндорца.

— Гарри как ты? Тебе нужно, сейчас…- он резко развернулся к стеллажу и принялся искать лечебное зелье на третьей или второй полке.

Северус открыл баночку и, накапав несколько капель на ложку, подал её Гарри. Парень послушно выпил, и его головная боль ушла уже через несколько секунд. Не тратя ни минуты более, он подорвался с пола как ужаленный, но вместо того, чтобы присесть на стул и всё объяснить Снейпу, он начал кричать что-то неразборчивое:

— Я смог! Северус, я смог! Он там, Мерлин, Люциус там, с ним! Волдеморт за столом и там пожиратели другие…

— Гарри успокойся, тихо! — крикнул Снейп, хватая парня за плечи. — Слушай меня сюда.

Гарри слегка перепугано уставился на профессора, но после стоял и внимательно слушал его, хотя хотелось бежать и рассказать всё и всем.

— Стой смирно, — тихо сказал Северус, — я посмотрю твои мысли, и всё сам себе объясню. Ты, то ли в порыве радости, то ли страха, молотишь черт знает что.

Гарри кивнул и выровнялся перед ним. Он не ощущал, как кто-то смотрит его мысли, пока Снейп не пробрался очень глубоко. Кажется, будто прожилины в твоём мозгу перебирают медленно и одну, за одной. Очень неординарные чувства, которое не доставляет болевых или неприятных ощущений. Просто очень странно, но в мире магии нет ничего менее странного, поэтому к такому виду коммуникации можно легко привыкнуть.

Спустя пару минут, Снейп поднял голову и глянул до боли в родные зеленые глаза, глаза рыжеволосого чуда.

— Я понял. Немедленно к Дамблдору, ты был прав Гарри.

Поттер уже вырвался из крепких рук и помчал прочь из кабинета в сопровождении Снейпа, как второй остановился и медленно сказал:

— У тебя глаза Лили Эванс, Гарри.

Парень удивленно приподнял брови, мол «я знаю, к чему бы это», но тут же обдумав всё, быстро кивнул и слабо улыбнулся. Несмотря на свою находку весьма не позитивную он мог радоваться хотя бы двум вещам: Гарри научился легелименции и его подозрения на счет авроров стали верными. Сейчас нужно собрать всех и спланировать действия, что ожидают их. Пожирателей около двадцати штук за столом и примерно столько же не имеют черную метку. К тому же есть такие как Северус сейчас. Его не было на собрании, но он пожиратель. Значит, они просто не нужны для этого разговора.