– У меня проявились способности, – прошептала она. Честность – лучшее, что есть у леди, и Аурика решила быть честной. – Недавно проявились. И родители сказали, что я могу проваливать к дьяволу. Потому что теперь я позор для семьи и дома. И никто и никогда не возьмет меня замуж даже с большим приданым…

Это было хуже всего, даже хуже того, что в ней проснулось. Старая дева – позор для всей семьи. Максимум, на что она может рассчитывать, – брезгливое сочувствие. В худшем случае сочли бы проклятой и стали чураться ее, а то посмотрит дурным глазом и расстроит чужое семейное счастье.

Господин Тобби понимающе кивнул, словно сразу разобрался, о каких способностях говорит Аурика, и ей почему-то стало легче. Она почувствовала, что угрозы нет, и то, что в ней зародилось, не делает ее прокаженной. По крайней мере, в глазах этого человека.

– Какие именно способности? – уточнил Дерек Тобби.

Аурика замялась, не желая открывать неприятную правду, но затем подумала, что от этого человека лучше ничего не скрывать. Ей казалось, что он видит ее насквозь. И этому не мешает даже запах спиртного.

– Я могу общаться с мертвыми, – проговорила Аурика. – В нашем имении умер управляющий… И я смогла услышать его голос, когда подошла к гробу. Он просил, чтоб его похоронили в новых сапогах, в Царствии Небесном стыдно ходить в стоптанных…

– Способности к некромантии в столь юном возрасте – это бывает. И быстро проходит, если дар не развивать, – ободряюще произнес Дерек Тобби, и теперь его улыбка была более искренней и мягкой, словно он узнал об Аурике все, что хотел, и это ему понравилось. – Что ж, Аурика, с вами мы все выяснили, давайте теперь обо мне. Я министр инквизиции в отставке. Ее величество сочла мои методы работы слишком грубыми, так что послезавтра я уезжаю из столицы в деревню. В почетную ссылку, так сказать.

Значит, действительно переезд. Аурика изо всех сил старалась взять себя в руки и сохранять невозмутимое выражение лица, но внутри нее все трепетало от нарастающего ужаса.

Она всегда умудрялась вляпаться в какую-нибудь неприятную историю. Вот и сейчас… Только Аурика могла попасть в дом инквизитора, человека, который призван обуздывать таких, как она. Только ей могло так не повезти.

– Мне нужна помощница, – продолжал Дерек Тобби. – Работа может показаться в определенном смысле предосудительной, но даю вам слово офицера и джентльмена, что ваша честь и доброе имя не пострадают. Ваша задача будет состоять в том, чтобы спать со мной.

Аурика не сдержалась и ахнула. Мало того что она умудрилась угодить к инквизитору, так ей еще и предлагают нечто совершенно невероятное и возмутительное! Только вот у нее нет другого выхода. Несмотря на то что слова потрясли ее, Аурика уже понимала, что согласится. Для нее это действительно последний шанс.

– Я уже шесть лет страдаю от ночных кошмаров, – с прежним спокойствием пояснил Дерек Тобби, – которые отступают, если ночью рядом со мной кто-то есть. Вот в чем будет состоять ваша работа: бодрствовать до утра, а когда я начну ворочаться и разговаривать во сне, просто легонько толкните меня в плечо. За это вы будете получать тысячу карун. – Он пристально посмотрел на совсем растерявшуюся Аурику и с нажимом добавил: – Повторюсь: ваша честь останется неприкосновенной. Наши отношения будут исключительно рабочими.

– Я согласна, – прошептала Аурика.

Она и сама не ожидала, что согласится настолько быстро, – за нее говорили усталость, голод и холод. Ведь тех ассигнаций, что сунула на прощанье мать, не хватит и на месяц, а потом она закончит чем-то намного хуже той работы, которую предлагал господин Тобби.

Аурика прекрасно понимала, что тысячу карун не будут платить просто за похлопывание спящего по плечу. Понимала и все-таки отвечала согласием на это щедрое предложение.

– Вот и хорошо. – Улыбка бывшего министра была невероятно обаятельной.

Он, в общем-то, производил приятное впечатление: Аурика невольно почувствовала расположение.

Дерек Тобби смерил гостью еще одним оценивающим взглядом, будто мысленно снимал мерки, и потянулся к тяжелому кожаному бумажнику, лежавшему на краю стола. Зашуршали рыжие ассигнации (Аурика никогда не видела настолько крупных купюр), звякнуло золото.

Бывший министр подвинул деньги в сторону Аурики.

– Считайте это авансом, – сказал он. – Тут чуть дальше по улице есть магазин Абрутто, этого вам хватит, чтобы обновить гардероб. Купите нормальную обувь и шубку, обещают суровую зиму. Вряд ли простуда поможет вам работать.

Аурика поднялась из кресла и, не чувствуя ног, подошла к столу и взяла деньги. Ей на мгновение вспомнилось мрачное напутствие матери. Когда Аурика уже выходила из дому с тем узелком, о котором так небрежно отозвался господин Тобби, услышала в спину: «Да быть тебе шлюхой, поганая магичка». Слова звучали как плевок. И вот она берет деньги от того, кто купил ее. Все сбылось.

Похоже, Дерек Тобби верно оценил состояние Аурики, потому что снова улыбнулся и ободряюще произнес:

– Я ничем вас не обижу, Аурика. Не сомневайтесь.

Если бы только это было правдой!

Магазин, в который господин Тобби направил Аурику, напоминал те роскошные сокровищницы желанных товаров, которые она изредка видела в журналах. Хрустальные люстры, множество зеркал в золотых рамах и манекены, похожие на античные статуи и разодетые по последней моде, – словом, все для настоящих леди, которые не откажут себе в удовольствии купить при случае готовое платье.

Швейцар открыл дверь перед Аурикой, поклонился ей, и она неожиданно остро почувствовала свою бедность. Никакой леди она не казалась – так, девчонка с чердака в стоптанных сапожках, которой не положено находиться в этом царстве мрамора, пушистых восточных ковров и красивой одежды. Смущение было настолько велико, что Аурика приготовилась развернуться и уйти. Но к ней уже спешил администратор зала – высокий элегантный мужчина во фраке, с подкрученными усиками и идеальным пробором в черных волосах. Поклонившись и одарив Аурику очаровательной улыбкой, он доброжелательно проговорил:

– Я Аттула, администратор магазина. К вашим услугам. Что угодно, леди?

Аурика решительно выдохнула и, запустив руку в карман пальто, выгребла золото и ассигнации бывшего министра. Аттула едва заметно дернул бровью и больше ничем не выразил удивления. Аурике пришло в голову, что она похожа на воровку, которая вытащила кошелек у какого-нибудь богатея.

– Я уезжаю на север, – сказала она и высыпала золото в расторопно подставленную ладонь администратора. – Мне нужно полностью одеться по погоде.

Аттула понимающе кивнул, и Аурика увидела, что денег уже нет, исчезли, будто их и не было. Похоже, его вовсе не интересовало, откуда у девушки деньги. Аурике вдруг подумалось, что все люди в мире думают только о себе и им не важно, что происходит в ее жизни, – от этой мысли ей стало немного легче.

– И по погоде, и по моде, – теперь администратор улыбался, как сытый хищник. – Нам буквально два дня назад прислали новую коллекцию платьев Буккерини и Леопольда, а у вас просто идеальный размер.

Повинуясь незаметному знаку, откуда-то из-за манекенов появилась продавщица с целой горой одежды, и Аттула приглашающим жестом указал на золотые дверцы, которые гостеприимно распахнулись перед покупательницей.

– Прошу в примерочную, – прощебетала продавщица.

«Неужели жизнь налаживается?» – подумала Аурика.

Денег, столь любезно врученных ей новоявленным работодателем, хватило на два теплых платья, несколько комплектов хорошего белья и чулок, а еще на сапожки, отороченные мехом, на шапку, рукавички и самое главное – на шубу. Девушка, отражавшаяся в зеркале, ничем не напоминала ту испуганную провинциалку, которая всего лишь час назад постучала в двери дома бывшего министра. Аурика видела не привычную себя, а изящную красавицу, под каблучками которой лежит весь мир. Такой и должна быть леди. Такими и были леди в журналах, которые выписывала мать, изредка качая головой и сокрушенно приговаривая, глядя на Аурику: «Нет, такой тебе никогда не быть».