- Я просто хотел, наконец, хоть как-то измениться, - отвечал сквозь плач Андрей. - Но оказывается, это невозможно...не-невозможно...

  Эммануил поднял глаза и увидел, что я тоже плачу.

  - Кристи, милая, только не надо слез, прошу тебя, - воскликнул он. - Я не справлюсь с вами двоими. Успокойся, прошу тебя.

  Он встал, подошел ко мне, опустился рядом со мной на колени, приподнял мне голову, убрал с лица волосы, вытер катившиеся по щекам красноватые слезы. Его руки были запачканы кровью, пальцы оставляли на моих щеках кровавые следы. Я припала к его сильной груди, обняла его, и мне стало легче. У меня возникла внезапная мысль, как же я могла жить все эти годы без Эммануила. Между нами словно существовала какая-то невидимая связь, и теперь я ее явно ощутила.

   Успокоив меня, Эммануил вернулся к Андрею. Он помог ему подняться с пола, умыл, затем я принесла чистую одежду, чтобы Андрей смог переодеться. Мы с Эммануилом тоже привели себя в порядок. Потом Эммануил отвел все еще всхлипывающего Андрея в спальню, принес абсента, от которого ему вскоре стало легче. Его раны уже практически полностью затянулись. Потом Эммануил налил себе и предложил мне.

  - Не хочешь, Кристи? Эта отличная штука действительно помогает.

  Я не отказалась.

  Потом мы вместе с Эммануилом мыли ванную, подбирая с полу окровавленные белокурые локоны. Я не выдержала и снова заплакала, отвернувшись, сжимая в руке один из этих золотистых локонов на этот раз без слез, только трясущиеся плечи выдавали мои эмоции. Я почувствовала, как Эммануил прижал меня к себе, потом приподнял мое лицо и крепко поцеловал. В то мгновение все мои печали отошли на задний план, и мне сразу стало так хорошо. Мне никогда не было так легко и спокойно, как тогда, когда мы вдвоем с Эммануилом сидели, обнявшись, на холодном кафельном полу, прислонившись спиной к ванной. И все мои заботы отошли на задний план. Была только тихая ночь за окном, и крепкие руки Эммануила, обхватившие меня и его мягкие волосы, нежно касавшиеся моего лица. Тогда мне так хотелось, чтобы этот миг продолжался вечно...

   Гл.5

  Мы старались не вспоминать о той ужасной сцене. Андрей быстро успокоился, стал очень тихим и молчаливым. Эммануил довольно долго ходил какой-то хмурый. Я пыталась не думать о том, что произошло, пыталась изо всех сил, но все равно перед моим мысленным взором возникала ужасная картина в виде кромсающего себя, заливающегося слезами Андрюши. Я прекрасно осознавала свою вину, но что я могла изменить. Что сделано, то сделано. И если Андрей меня недолюбливал, так я могла его понять. Я любила его, любила уже давно, изо всех сил и безнадежно, но моя любовь сделала его несчастным. Андрей очень часто грустил, вспоминал о своей семье, задавался вопросом, чем они сейчас занимаются. Сестренка Иришка, наверно, уже совсем выросла, говорил он. А что случилось с его друзьями и девушкой? По всему было видно, что эти вопросы не давали ему покоя. Я тоже вспоминала свою маму и Кирилла, и прекрасно его понимала. Что касается Эммануила, то его родные давным-давно умерли, а следы их потомков он потерял, однако он признавался, что до сих пор иногда их вспоминает.

  - Ничто не может стереть из моей памяти тихий голландский городок, причем именно в том виде, каким он был тогда, во второй половине 19 века, - рассказывал он нам однажды. - Мысленно я все еще брожу по его тихим узким мощеным улочкам, стою у причала и любуюсь на море, слушая шум чаек. И я все еще простой парень, ничем не отличающийся от других, который живет обычной жизнью, строит планы, работает вместе с отцом в его лавке. Знаете, он мне часто говорил, что из меня получится отличный делец, что ж, он не ошибся. - Эммануил вздохнул. - Они так и не узнали, что со мной случилось...Ни мама, ни отец, ни Штефан, ни Аннет. Сестра уже была замужем за каким-то мельником. У нее был маленький сын Ганс. По-крайней мере, когда я ее видел в последний раз, у нее был только один сын. Может быть, у нее были потом еще дети. Я так и не узнаю об этом. И Штефан, наверно, потом женился. Я помню, у него была девушка, относительно которой он имел серьезные намерения. А теперь их уже давно нет. И их детей, и детей их детей. А я все еще существую, наблюдая за тем, как меняется мир вокруг. Иногда мне кажется, что я смотрю длинное кино, которому не предвидится конца...

  Нам с Андреем было очень интересно, как произошло перерождение Эммануила, но никто из нас пока так и не решился спросить.

  Наша размеренная, пропитанная вкусом абсента, жизнь шла уже третий год, когда вдруг произошло неожиданное.

  Сначала были люди в форме, появившееся в клубе Эммануила. Вежливый охранник как-то подошел к нему и сообщил почтительным тоном:

  - Там пришли люди, которые хотят поговорить с вами, господин Вестермхольт. Они хотят срочно вас видеть.

  Эммануил удалился в свой кабинет, а мы остались сидеть на кожаном диване в углу клуба. Андрей спокойно попивал коктейль, а у меня появилось какое-то необъяснимое чувство тревоги. Прошло довольно много времени, пока он не появился вновь с хмурым выражением на лице.

  - Что случилось, Эм? - спросила я.

  - Поехали домой. Нам предстоит серьезный разговор.

  По дороге домой Эммануил не проронил ни слова. Он молча вел машину, изредка поднимая глаза и поглядывая на нас в зеркало заднего вида. Я не могла понять, что же случилось.

  Мы поднялись в пентхаус, прошли в гостиную, и только тогда он заговорил, обращаясь к нам.

  - Так, что же мы такое творим? Я, конечно, понимаю, что я сам далеко не безгрешен в плане человеческих жертв, но при этом чувство осторожности мне не изменяет, и я никогда не бросаю своих жертв в мусорном баке прямо возле моего клуба.

  - Я ничего не понимаю ... - начала было я.

  - Кристи, я тебя ни в чем не обвиняю, но вот к Андре у меня есть большие претензии. Так, золотце мое, если ты решил полакомиться кошечкой, которую подцепил в моем клубе, мог бы это сделать и подальше. И только не надо отнекиваться. Я прекрасно понимаю, что это был ты.

  - Я и не собираюсь, Эм, - спокойно отвечал Андрей. - Я сделал, что сделал, и ни о чем не сожалею. И, тем более, не собираюсь перед тобой оправдываться.

  В тот вечер между Андреем и Эммануилом возникла перепалка, подробности которой я не буду описывать. Тогда все еще разрешилось мирно. Эммануил заставил Андрея заречься делать что-либо подобное еще раз. Я помню, как взглянула тогда на Андрюшу, и увидела, как что-то нехорошее затаилось в его глазах.