“Раз пятнадцать он тонул,

Погибал среди акул,

Но ни разу даже глазом не моргнул…”

В затонированных окнах мелькают облетевшие деревья, грузовики, трамваи, серые дома. Движок семёрки надрывно орёт; собачка на передней панели усердно кивает головой. С такими убитыми дорогами, она себе шею скоро свихнёт. Томилов прислушивается к равномерному металлическому стуку где то там, под капотом. Пальцы стучат. Нужно перебирать движок, менять тормозные колодки, масло. Да ну его…Проще машину поменять. Так дело пойдёт, он себе девятку купит, или вообще иномарку. Семёрка сворачивает с главной дороги, на резком повороте обдав мутной водой из лужи пешехода, и проехав несколько метров, подъезжает к КПП.

“И в беде, и в бою,

Напевал он всюду песенку свою…”

Мягкими шагами, через ступеньку он взлетает по отполированной лестнице на третий этаж и заходит в роту.

- Дежурный по роте, на выход! - “Зачем, для того, чтобы известить других, что в помещение кто-то зашёл нужно использовать Хомо Сапиенса. Ведь можно же просто колокольчик повесить.”, - в последнее время в голову капитана приходят неординарные практичные мысли.

Медведев, щёлкнув каблуками и отдав честь, докладывает, что в роте всё без происшествий. Личный состав на месте и готов к построению на развод.

- Ну строй, - с недоумением пожимает плечами капитан. “Кого ты собрался строить. В роте три духа.” - Томилов пролетает в каптёрку, где он должен сменить спортивный костюм на военную робу.

“Капитан капитан улыбнитесь,

Ведь улыбка это флаг корабля,

Капитан капитан подтянитесь,

Только смелым покоряются моря”

Перевоплотившись в военного, он пару раз проходится щёточкой по без того отполированным ботинкам и выходит из каптёрки.

“Но однажды капитан

Был в одной из южных стран,

И влюбился как простой…”

Что за чёрт? Откуда столько народа? Построеная рота вытянулась вдоль всей взлётки. Капитан замер на месте. Он смотрит на ровный ряд начищенных сапог, бесконечную блестящую вереницу жёлтых блях и не может поверить своим глазам. Здесь все: Пермяков, Кожевников, Егоров, отвечающие за строительство в деревне, а так же все их подручные как ни в чём не бывало, стоят в строю. Муслимов, Сергеев, должны быть на ремонте кабинетов, а они тоже здесь. Все, даже Григорьев и его гоп-компания из столярки какого то хрена прохлаждаются в строю. Все эти люди должны работать на своих объектах с восьми часов утра, а сейчас уже девять.

“Раз пятнадцать он краснел,

Задыхался и бледнел,

Но ни разу улыбнуться не посмел…”

- Это что такое? - он обращается к Медведеву, который стоит перед строем с красной папкой в руках.

- Личный состав, товарищ капитан, - Сержант смотрит на него как на сумасшедшего.

- Я вижу, что это личный состав, какого чёрта они все здесь, а не на объектах?

- На каких объектах, товарищ капитан? - Медведев смущается, как девочка, словно не понимает, о чём идёт речь.

- Слушай, может я что-то пропустил? Что случилось? - уже тихо спрашивает капитан.

- Да ничего не случилось, - улыбается Медведев. - Всё по плану. У кого то приказ, кому то ещё служить и служить, а кто-то вообще только с паровоза.

- Ты чё несёшь, сержант. А ну ка немедленно отправляй людей на объекты.

- Какие объекты? Есть приказ? Если Вы приказываете, я сейчас же…

- А ну ка иди сюда, - капитан хватает Медведева за шкирку и тащит его в канцелярию. Впихнув сержанта в дверь, он прижимает его к секретеру, так что стеклянные дверцы угрожающе звенят. - Ты чё шутить со мной вздумал, сучёнок, - он хватает Медведева за горло и большим пальцем давит на выпирающий кадык.

- Вы что, товарищ капитан? - хрипит сержант.

Тут в канцелярию заходят Пермяков, Никулин, Кожевников, Егоров и ещё несколько человек.

- А ну вышли, у нас разговор, - поворачивает голову капитан, продолжая одной рукой душить извивающегося сержанта.

- Не гоже так с дембелем обращаться, товарищ капитан. Так ведь можно на неприятности нарваться. Мы почти гражданские, а Вы рукоприкладством занимаетесь, - говорит Пермяков.

- Капитан отпускает хватку и поворачивается к вошедшим. - Ну тогда вопрос ко всем Вам. Вы чего здесь устроили, товарищи дембеля? Вам служба трудной показалась? Вы же тут как сыр в масле катались.

- Но это же не Ваша заслуга, товарищ капитан. Те люди, которые всё это замутили отправляются на курорт, и всё это благодаря Вам.

- А, вот откуда ноги растут? - разошедшийся капитан орёт во всю глотку. - Так эти люди едут на курорт за свои косяки. Вы из-за них что ли саботаж здесь устроили? Да вы о себе подумайте. Пермяков, ты же по контракту хотел остаться.

- Я передумал, - отвечает ефрейтор. - Чё мне здесь делать? Ведь “Системы” больше нет.

- В смысле?

Медведев достаёт из кармана стопку карт и передаёт их в руки капитану. - Просили отдать вам на память. Там одной карты не хватает. Джокера.

“Он мрачнел, он худел,

Но никто ему по дружески не спел:

Капитан капитан улыбнитесь,

Ведь улыбка это флаг корабля…”

- Пацаны, детишки, - зло смеётся капитан и бухается на единственное мягкое кресло. - Вы же птенчики неразумные. - Ведётесь на какие то разговоры про справедливость, дружбу… Так я Вам хочу открыть глаза, детишки. Ничего этого нет. Ни дружбы ни справедливости. Вы выйдете за забор и каждый пойдёт своей дорогой. Поверьте, через год два Вы даже общаться не будете. У каждого появится своя бензопила, которая никаких друзей и на пушечный выстрел не подпустит. Долбоёбы, Вы даже не понимаете ради чего отказываетесь от заработка, подводите людей. Ну ладно, вы отслужили, а им то ещё год, два говно месить. - он показывает в сторону двери. - Они то в чём провинились? Ведь могли бы тоже на дембель себе заработать. Так нет, Вы решили всё разрушить. Если не мы, то никто! Так что ли, Пермяков?

- Товарищ капитан, колода у Вас в руках. Распоряжайтесь. - Пермяков разворачивается и идёт к двери. Дембеля гурьбой идут за ним. Последним канцелярию покидает Медведев.

“Капитан капитан подтянитесь,

Только смелым покоряются моря”

***

Кир с друзьями наблюдают за происходящим из ленинской комнаты. Точнее не наблюдают, а слушают, так как дверь прикрыта. Гневные выкрики Томилова, беспорядочный топот, доносящийся разговор капитана и дембелей на повышенных тонах, говорят о том, что всё идёт по плану. Они сделали всё что могли, и им осталось только наблюдать. Теперь они только посторонние зрители, от которых не зависит, как пройдёт спектакль. Всё, что они могли сделать, это заплатить за билет.

Они приехали в роту вчера вечером и у них была всего одна ночь, чтобы всё устроить. Оказывается у Медного осталась капля совести, и он оставил в тайнике всю рублёвую выручку, забрав с собой только доллары. Конечно его доля оказалась раз в пять больше, чем всех его партнеров вместе взятых, но сейчас друзья были довольны и этим деньгам, потому что они упростили им задачу. За эту ночь им предстояло переговорить со всеми ключевыми участниками “Системы”. На собрание, которое было решено провести в солдатской столовой, были приглашены Монтана, Ник, Куба, Кацо, Мокрый, Поварёнок и Миша Девятков. В своей речи Кир рассказал про предательство Медного и подлую подставу, которую устроил им Томилов. Суть его короткого выступления сводилась к Тому, что Томилов не останавливается ни перед чем, чтобы получить власть в “Системе”. Все слушали внимательно и ждали от него предложений. Не зря же он их собрал на ночь глядя. Кир озвучил предлагаемый план как наказать капитана. Он предложил всем участникам выйти из “Системы”. В обмен на это все ключевые лица получали остаток кассы, равномерно поделенный на всех. Сумму, которую получит каждый он пока не мог назвать, но огласил капитал, которым они с друзьями готовы были пожертвовать. Три миллиона деревянных фантиков это всё что оставил им Медный.

- Монтана, Ник, Поварёнок, - у Вас дембель на носу. Вам нечего терять. Вы уже что-то заработали, плюс ещё эти деньги. Парням, которые остаются будет сложнее, поэтому я прошу подумать. Ожидать чего-то хорошего с таким руководством не приходится. Судя по тому, что исполнил Томилов, от него в любой момент можно ждать подставы. Может быть, лучше будет для Вас, просто нормально дослужить и довольствоваться тем, что уже заработали. Вы скажете, что мы говорим так, потому что не у дел. Посмотрели бы, что бы Вы пели, если бы остались в “Системе”. Может быть это и так, но мы имеем право так говорить. - Кир достал из кармана и продемонстрировал всем карту, на которой был изображён клоун в нелепой сгорбленной позе. - Мы придумали эту игру и сейчас просим Вас перестать в неё играть. В любом случае думать и решать Вам, потому, что заставить мы никого не можем.