- Чем?

- Почти всем. Контингент был лучше, да и не гоняли так, хотя прошло то три недели.

- Странно, а чё изменилось за три недели?

- Обстоятельства изменились, Димон. Я теперь всему объяснение нашёл, и нашему внезапному аресту, и длительному сроку….- Кир замолкает, увидев, проходящего мимо выводного, и продолжает, когда тот удаляется на безопасное расстояние.

- Я в роту звонил, Дима. Система работает как часики без нашего участия. Похоже мы ей больше не нужны.

Емеля встаёт с корточек, держа перед собой кисточку, краска с которой обильно капает на рукав.

- Как? Они же не могли без нас…Нарушили правила?

- Никто ничего не нарушал, просто у Томилова оказался “Чёрт”.

- Как оказался?

- Да сядь ты…крась забор, - Кир одёргивает стоящего истуканом друга. Емеля садится, но не отводит глаз от Кира. - На счёт того, как “Чёрт” оказался у Томилова, у меня одна версия. Медный нас сдал!

- Медный? - Емеля снова начинает вставать.

- Да сядь ты…Вспомни, как он в последнее время себя вёл. Ему ничего не было надо. А когда про этот доллар услышал, помнишь, что он сказал? “Нужно надеяться только на себя, или что-то вэтом роде”. Меня ещё тогда его поведение насторожило.

- Но зачем?

- Дима, а ты давно проверял нашу кассу?

- Ты думаешь…- теперь вытянувшегося в полный рост Емелю не смогли бы усадить даже пять амбалов.

- Мне очень хочется, чтобы это было не так, но все события указывают именно на это. Скажи, зачем человеку понадобилось в отпуск перед самым дембелем. Почему он передумал оставаться по контракту?

- Он же сказал, что проблемы у него…

- Может быть. А если нет? Если он вообще не собирался возвращаться?

- Бля… - до Емели начинает доходить и теперь его ноги подкашиваются, и он вынужден сесть. - Так он чу?хнул с кассой? Но зачем “Черта?” Томилову отдавать?

- А ты знаешь? Может он его уже на дембель оформил. Томилов спал и видел, чтобы захватить управление “Системой”. Он убирает всех нас и получает от Медного ключики. Как тебе такой вариант? - Кир со злостью мажет краской решётку.

- Как убирает?

- А вот так. Ты вспомни, как мы здесь оказались. Из сотен пацанов, гуляющих по улицам города, патруль выбирает именно нас. Ты вспомни, как этот старшина докапывался до нас. Его задача была упечь нас любой ценой. Даже когда у него не получилось вывести меня на чистую воду, нас всё равно забрали. Это сразу должно было вызвать подозрения. Потом, если мы все так сильно нужны Томилову, он мог приехать на губу с утра, когда я ему звонил, и отмазать без особых заморочек. Почему он этого не сделал? - Кир выдерживает паузу. - Да потому, что всё это организовал именно он. Ты не останавливайся, крась, а то договорить не дадут, видишь как пасут? - косится Кир на выводного, который без остановки ходит вокруг периметра оградки. Застывший Емеля приводит онемевшую руку в движение. Он машинально водит сухой кисточкой по сетке, забывая макать её в краску.

- Ты думаешь, это Томилов? Мы же нужны ему…

- Раньше были нужны. Сейчас, когда всё налажено и дела идут хорошо, Томилов считает, что необходимость в нас отпала. Мавр сделал своё дело, мавр должен уйти.

- Кир, я не могу понять, для чего ему это. Мы разруливали все проблемы, делали всю работу, а он был только передаточным звеном между Манюровым и нами. Ничего не делая, он получал солидные барыши и числился одним из главных лиц в “Системе”.

- Вот именно, одним из…Видимо он захотел стать просто одним. Может есть ещё причины, может одной из причин явилось то, что мы попросили увеличить ставки. Какие причины точно, мы знать не можем, но они были. Ему нужно было взять управление на себя, убрав нас. Он решил этот вопрос, подговорив Медного сдать ему всю схему управления и отдать “Черта”. За это, он отправил Медного в отпуск, который скорее всего бессрочный. Медный воспользовался этим, чтобы взять кассу и дать дёру.

- Мы ещё не знаем точно, может касса на месте.

- Я почти уверен, что её нет…

- Столько движухи и всё даром, - голос Емели срывается, теперь он отчаянно машет кистью нещадно макая её в банку, так, что вокруг неё образовалась лужа краски.

- Сейчас ты в точности повторяешь слова Медного тогда в Ленинской…Послушай, брат, никакие бабки не стоят нашей дружбы. Медный оценил её в сумму нашей кассы. Бог ему судья.

- Нет, если это он, я сам его найду, из под земли достану. Представляю, что будет с Афоней, когда узнает. - Емеля резко поворачивает голову, оживлённый ещё одной мыслью. - Слушай, Кир, но если он всё это устроил, он же не может не понимать, что мы всё равно вернёмся.

- А ты сначала вернись! Этот вопрос меня сейчас больше всего занимает. Сиди здесь тихо, не вступай ни в какие афёры и не поддавайся на провокации. Увидишь Афоню первым - передай ему мои слова. Нам сейчас главное отсюда выбраться. Что-то мне подсказывает, что эта история с продолжением.

- Думаешь, нас здесь могут задержать? - спрашивает Емеля.

- Если у Томилова здесь свои люди, есть большая вероятность не только задержаться, но и переехать в дисбат. А оттуда уж точно скоро не выберешься.

- Чё же делать… - от такого количества негативной информации Емеля вот-вот впадёт в истерику.

- Я подумаю, брат, как нам выпутаться. Главное не делай резких движений. И крась…крась.

25 октября 1994 г.

Кир точно определил намерения капитана, сделать так, чтобы они не вернулись в роту. Он не угадал только способ. Предполагая, что Томилов устроит провокацию, или подставу на губе он и друзья вели себя осторожно. Они не нарушали режим, с усердием ходили в наряды, даже общаться между собой стали реже без особых причин. Дни пребывания на киче тянулись муторно и долго. Они уже готовы были терпеть всё, режим, скудную еду, сокамерников, с которыми теперь опасались общаться. Главной целью было выбраться отсюда. Они не знали, что у капитана на руках мощный козырь, который он приберегал до последнего.

- Кирсанов на выход! - кричит здоровый бычок выводной, открывая тяжёлую железную дверь. Уже девять часов вечера, время перед отбоем, и в такие часы ещё никого не вызывали, поэтому Кир долго сидит не вставая со шконки.

- Тебе чё, два раза повторять? - Ещё громче орёт выводной.

- А куда идти-то? Ночь на дворе. Расстреливать будете? - Кир лениво поднимается со шконки.

- Давай шевелись! К тебе гости пришли.

Он идёт следом за выводным по коридору на улицу. Они пересекают плац и направляются к административному корпусу. Поднявшись по лестнице, он попадает в знакомый коридор, в котором был уже три раза. Здесь находится кабинет коменданта. Но кабинет сейчас закрыт, зато открыт кабинет напротив.

- Давай сюда, - выводной подталкивает Кира в спину. Облупленная зелёная краска на стенах, серая штукатурка, старый рваный ленолеум, допотопный деревянный стул, в центре, такой же старинный стол в углу, за столом сидит Томилов.

- Рядовой Кирсанов доставлен, - раздаётся из-за спины голос выводного.

- Спасибо, сержант - говорит Томилов. - Закрой нас здесь минут на пятнадцать.

- Есть, товарищ капитан. - Выводной исчезает за дверью.

Томилов пытается натянуть улыбку, отчего тонкие усики съезжают набок.

- Ну, здравствуй Игорь, садись, разговор есть.

- Здравия желаю, - небрежно произносит Кир, даже не пытаясь отдать честь и улыбнуться в ответ. Он садится на стул и закидывает ногу на ногу.

- Ну как Вас тут, не обижают? - капитан небрежно кидает на стол пачку Мальборо. - Кури.

- Спасибо, обойдусь…- Кир сидит не двигаясь, чувствуя, как под ним скрипит шаткая конструкция стула.

- Хозяин-барин, - Томилов достаёт и прикуривает сигарету. - Вы уж простите, не смог я Вас вытащить. Статьи уж больно нехорошие. Самоход, да ещё и пьянка. Сам понимаешь…- выпятив нижнюю челюсть, он выдыхает дым.

- Понимаю, товарищ капитан. Да мы здесь нормально, отдохнём сейчас и в работу. Там наверно тяжело без нас.