- Здесь ты ошибаешься и есть масса тому примеров. Женщины как раз таки больше ведутся на распиздяев…- говорит Ботаник.

- Меня не интересуют все женщины. Только те, с которыми я хочу быть рядом. А они любят надёжных людей…

- Ну ты братан совсем загнался, - хохочет Балаган.

- А ты бобла на белый билет жмёшь, - смеётся в ответ Ботаник.

- Ладно, я пойду, - чтобы встать Киру приходится опереться на стол. - Это вот тебе, - он протягивает букет Алёнке. Она покраснев, берёт его двумя руками.

- За цветы конечно спасибо, но ты с этими настроениями заканчивай. Ты нам нужен! - улыбается Ботаник, не вставая из за стола.

- Зачем благодаришь, это не тебе.

- Грубовато…- подаёт голос Балаган.

- Пошёл на хуй, - презрительно бросает Кир, даже не глядя в его сторону.

- Э… ты чё рамсы попутал? Я тебя ща в момент размотаю! - Длинный вскакивает со стула в попытке броситься на Кира, но его хватает за руки тут же подоспевший Ботаник.

- Успокойся, видишь, перебрал немного, бывает. - он оттаскивает брыкающегося длинного подальше от стола, и, не выпуская его рук, пытается ему что-то объяснить.

“Ну, вот теперь точно всё” - Кир через стол протягивает ей руку.

- Ну, прощай!

Она поднимает свою, и кладёт в его ладонь.

Снова всё как тогда, когда они встретились в первый раз. Он чувствует тепло этой маленькой ручки и всё вокруг пропадает. Словно вокруг выключили свет, погрузив во тьму весь зал ресторана с танцующими, пьющими, орущими людьми, с Ботаником и Балаганом. Нет никого, только он и она. Ему хочется остановить это мгновение, стоять вечность вот-так не выпуская этой тёплой ладошки. Но так же, как и тогда ладошка начинает выскальзывать, выбираться из его руки, как маленький зверёк. Всё так же, как тогда! Только тогда всё начиналось, а теперь всё заканчивается. Круг замкнулся. Зверёк освободился.

- Прощай! - он разворачивается и идёт к выходу. Уже у стеклянных дверей не оборачиваясь он поднимает вверх руку.

“Всё!”. Весь, алкоголь выпитый за эти сутки, словно дождавшись момента, когда он выйдет на улицу, разом начинает своё воздействие. Плывёт уложенное плиткой крыльцо, жёлтыми пятнами ползут фары машин, волнами вздымается пустующая площадь перед гостиницей. Потом всё вокруг него начинает кружиться. Огромная карусель набирает обороты и разгоняется до бешенной скорости, только он, словно являясь осью этой карусели остаётся неподвижным. События начинают нестись так же быстро и он успевает замечать только моменты высвеченные вспышками стробоскопа.

Вспышка, - синюшно-красный нос таксиста.

Вспышка, - довольная ухмылка Кота.

Вспышка, - две незнакомые бабы за столом.

Вспышка, - блондинка тянется сигаретой к его зажигалке.

Вспышка, - шершавый язык брюнетки у него во рту.

Вспышка, - извивающаяся в танце блондинка.

Вспышка, - Кот выпивающий с локтя.

Вспышка, - женский голос: “А ты забавный, Игорёк”

Вспышка, - Его рука хватает блондинку за воротник: “Какой я тебе Игорёк? Меня зовут Ибрагим!!!

Вспышка, - Руки, много рук, обхватывают его как щупальца.

Вспышка, - спинка стула в его руке, замах…стул летит в стеклянный витраж.

Вспышка, - квадратное окошко с решёткой, всё трясется, его куда-то везут.

24 сентября 1994 г.

Над ним низкий серый потолок. Запах подвальной сырости и полумрак.

“Где я?” задаёт он про себя вопрос и осознаёт, что спал так, с открытыми глазами. Сейчас при пробуждении, он не открывал глаз. Он видел этот потолок, смотрел на него очень давно, но только сейчас сознание вернулось в его лежащее с выпученными глазами тело. Где то в ногах он чувтвует шевеление и приподымается на локтях. Тяжёлую голову тянет опуститься назад, но он всё же пытается сесть. Он обнаруживает себя на голой шконке. На поперечой шконке стоящей углом сидит мужик в кепке.

- Привет! - он не слышит своего голоса.

- Привет! - отвечает мужик. - Ты мне всю ночь на морду свои ласты складывал.

- Ну извини. Мы где?

- В Ленинском ГОМе. Ты совсем ничего не помнишь? Тебя хорошим сюда доставили.

Кир сжимает руками распухшую, ставшей квадратной голову.

- Ничего не помню. За что меня замели?

- А я почём знаю? Часа в два тебя привезли, ты сразу вырубился.

Первым делом Кир осматривает себя. Вроде всё на месте, руки ноги целы. Даже новая куртка на нём почти в порядке, только рукав в засохшей грязи. Кепка лежит тут же на лавке. Он поднимается и подходит к решетчатой двери. В пустом проходе ни души. За столом, уронив голову на руки, спит милиционер.

- Сколько сейчас времени? - спрашивает он у соседа.

- Не знаю, без часов. Но уже утро.

Кир осознаёт анекдотичность и вместе с ней ужасную нелепость ситуации. Каким-то образом он угодил в обезьянник здесь в Тюмени. В Ё-бурге, под его именем, вместо него на губе сидит человек. То есть он по факту одновременно чалится в двух местах.

Эти два маленьких наказания готовы вылиться в одно большое и серьёзное. Это конечно при условии, что он сейчас не натворил ничего такого. А что, в том состоянии, в котором он был вчера, он запросто и убить кого-нибудь мог.

От этой мысли его пробирает дрожь. В добавок ко всему ужасно хочется пить и болит голова. Если он не выберется отсюда в ближайшее время, то в лучшем случае попадёт в дисбат, да ещё подставит Ибрагима. Нужно как-то выбираться, но чтобы выбраться, нужно хотя бы прояснить ситуацию.

Он шарит по карманам куртки и джинсов и обнаруживает их пустыми.

“Нет ни копейки, этого и следовало ожидать. Или просадил вчера у Кота, или менты при обыске выскребли, а скорее всего и то и другое вместе. - думает он, снова ложась на шконку. И вдруг, как-будто что-то вспомнив, тут же садится.

- Какое сегодня число? - спрашивает он у соседа по камере.

Тот немного подумав, ответил, что сегодня двадцать четвёртое сентября.

“Есть один плюс. Я прогудел всего одну ночь. Но завтра двадцать пятое, и мне к обеду нужно быть в Ё-бурге возле здания комендатуры” - он ерошит без того лохматую шевелюру. Вдруг его взгляд падает на кепку. Осторожно, словно боясь спугнуть удачу, он берёт её в руки и начинает аккуратно щупать высокий клин над козырьком.

“Есть!” - пальцы ощупывают твёрдый предмет. Бросив взгляд на соседа, который лежит отвернувшись к стене, он выворачивает подклад и достаёт плоскую коробочку. Открыв её, он убеждается, что её содержимое на месте. “Хоть какой-то шанс, - думает он. - Главное, чтобы следак нормальный попался”.

***

От добродушного на вид следака средних лет он в деталях и красках услышал историю своих вчерашних похождений. Местами его даже веселил рассказ, зачитываемый следаком с протокола. Сухой протокольный язык только подчёркивал комичность истории в которой группа неустановленных лиц, состоящая из двух девушек и двух парней пыталась прорваться в ночной клуб “Джамбо”. Они избили двух охранников и совершили порчу имущества, разбив витраж, заехав в него стулом. К приезду наряда милиции всем неустановленным лицам кроме одного удалось скрыться. Он не убежал только потому, что не смог этого сделать физически. Милиционерам ничего не стоило догнать злоумышленника, который пытался скрыться от них на четвереньках. Апофеозом этой весёлой истории явилось то, что при установлении личности, он называл себя именем Ибрагим.

- Ну какой я Ибрагим, товарищ следователь, - Кир улыбается глядя на светловолосого мужичка в свитере “Boys”.

- А кто ты?

Кир называет свои настоящие имя и фамилию.

- Подтверждающий документ есть? Паспорт, свидетельство о рождении.

- Нет. То есть с собой нет, так то есть… - Кир растерянно улыбается, изображая из себя простачка.

- Ну раз нет, придётся оформить тебя на трое суток до выяснения, а пока будешь Ибрагимом.

- То есть в то, что я Ибрагим вы больше верите?

- Я верю сухому языку протокола, - следак тычет пальцем в бумагу, - а тут сказано, Ибрагим. Знаешь поговорку, что у пьяного на языке, то у трезвого на уме. Откуда ты имя это взял? Может погоняло твоё?