- Да он уже ни фига не соображает, ря вы боитесь,- Лина кивнула в сторону Васи.- Как и мой, кстати скаать. Так вот, я вам скажу, у меня было много, и я могу беошибочно вычислить настоящего мужика. Не гора мускулов, все это дерьмо, не кру- тина, не иысканность, понимаете, да? Могла бы не сыпать соль на раны сестре. Ольга нала, что женщин у меня предостаточно.
Вой сирены, мягкое подрагивание корпуса машины, я на но- силках, мужик, держащий руку на моем пульсе. Приятные воспоми- нания... Мне повонили, и я уехал от родителей. Прадник не кончился, он был в самом рагаре, но я уехал. А мог бы остать- ся, и хоть решил для себя, что тут бе вариантов, на будущее, глядишь и договорился бы с какой-то Линой... Кто мне повонил? ачем? Почему встретили реиновой дубинкой? Этого я не мог вспомнить, как ни старался. Человека с татуировкой на апястье "Л.Р." я не нал и ни- когда не видел. начит, его подослали. Кто? День рождения, родители, Лина, крысенок Борька, Сырник, человек с татуировкой "Л.Р." - это я помнил. А чем анимался до этого? А где я живу? А если никогда не вспомню?!
3
Интересная у меня память, но, наверное, такая и должна быть у нормального русского мужика: Лину помню, вгляды ее многообещающие прямо-таки вижу, а вот почему уехал от этих вглядов
- сокрыто в непроглядном тумане. Отсюда вывод - не держи пиво... нет, это уже реклама. Я хотел скаать: не держи в голове посторонних планов, когда с тобой рядом красивая жен- щина. Если продолжать, то очень быстро можно дойти до аключе- ния, что меня стукнули в общем-то правильно - чтоб не думал о работе в то время, когда рядом красивая женщина. Но я не стал продолжать свои рамышления. Машина остановилась, носилки со мной выгруили и покатили по длинным коридорам больницы. Скрип колес, гулкие шаги санитаров, а а ними топот сопровождающих лиц - наверное, отец со своими людьми - вот, что я апомнил и вроде бы, уже не должен абывать. А потом вспыхнул яркий свет, и все мои мысли скуко- жились перед непереносимой головной болью. Тут появился толстый мужик в белом халате и стал ощупывать мою голову. Это было так же неприятно, как если бы он ощупывал меня в другом месте.
- Профессор, нужно сделать компьютерную томограмму мо- га,- скаал отец.
- Раумеется, раумеется,- согласился профессор.- Вот только выясним, нет ли проникающих ранений и более серьеных повреждений на теле.
- Профессор, у меня голова на части раскалывается,- ска- ал я.- Дайте что-нибудь от головной боли. У вас найдется таб- летка анальгина?
- Раумеется,- скаал профессор.- Очень хорошо, что вы реагируете, молодой человек. Вот десь больно? А десь? Вот так?
- Да все больно, черт побери,- скаал я.
- Отлично!- обрадовался профессор. Я всегда подоревал, что наши профессоры не то, чтобы с придурью, но сильно отличаются от нормальных людей. Потом меня радели до трусов, осмотрели теперь уже всего, накрыли просты- ней и повели в другое место. Я надеялся - делать компьютерную томограмму, а не операцию с трепанацией черепа. К счастью, мои надежды оправдались. Сантиметр а сантиметром меня всовывали головой вперед в черную пасть аппарата, просматривая на мониторе состояние каж- дой небольшой пластинки мога, не повреждена ли? Анальгина так и не дали, и голова жутко болела. Но я терпел. А что поде- лаешь? Им же необходимы объективные данные.
- У вашего сына весьма крепкий череп,- констатировал про- фессор.Благодаря этому имеется в наличии сотрясение мога, но более серьеные повреждения отсутствуют. К этому следует добавить болевой шок, многочисленные гематомы на лице, вомож- но частичное расстройство памяти, но, я надеюсь, чере па- ру-тройку недель мы поставим его на ноги.
- Я всегда нал, что он твердолобый,- скаал отец, облег- ченно вдыхая. Вполне естественная реакция, лучше ведь иметь твердолобо- го сына, чем инвалида по части головы. Мне сделали укол, старательно абинтовали голову. Боль пошла на убыль, последнее, что я апомнил, был раговор про- фессора с просто врачом, не профессором.
- Может быть, поставить ему капельницу, триседил?
- Триседил, пожалуй, слишком сильно, нервная система у него в порядке. Воможно, амитриптилин, автра посмотрим. А мне было плевать на эти навания. Вместе в головной болью уходило ощущение реальности, я асыпал с надеждой, что когда проснусь, буду чувствовать себя нормально. Две-три неде- ли - это профессор агнул, а вот чере два-три дня я буду в полном порядке. Мне просто необходимо это, надо же найти лю- дей, и тех, что меня били, и того, кто подговорил их на это нехорошее дело.
Первым и мрака появилось округлое лицо молодой женщины, крашено блондинки со вдернутым носиком и губками бантиком. Оно надвигалось на меня, и губки были вовсе не так привлека- тельны, как могли бы.0
- Это она, подлая тварь, виновата! Она все подстроила вместе со своим придурком! Они убили моего мужа, убили, я это точно наю!- яростно кричала блондинка.
- Пожалуйста, успокойтесь. Хотите воды?
- Не хочу! Милиция твердит, что это самоубийство, но я точно наю - его убили! Его астрелили, и я наю, кто все это органиовал! Я хочу, чтобы вы раоблачили их, вывели на чистую воду, всех! Чтобы они до конца своих дней гнили в тюрьме, сво- лочи! Сделайте, мне скаали, что вы... вы человек, который мо- жет это... Хотите, я встану перед вами на колени?
- Это воможно лишь в том случае... Ивините. Нет-нет, пожалуйста, сидите на месте.
- Они это сделали, я вам точно говорю! Эта подстилка, ко- торая совращала Игоря, ее муженек и жирный придурок, миллионер проклятый! Он обещал, что Игорь после игры ничего не будет ему должен, он гарантировал! А что получилось? Мой муж лежит в гряном дворе с пулей в сердце, а он, якобы, ничего не видел! Помогите мне, умоляю вас... Я аплачу, у меня есть деньги. Па- па даст, сколько нужно!0
- Хорошо, хорошо, только успокойтесь. Давайте обговорим условия нашей сделки, я должен буду посоветоваться с моим а- местителем, автра сообщу вам о своем решении. Потом я увидел лицо другой женщины. Она была настоящая красавица - шатенка с длинными каштановыми волосами и холодны- ми елеными глаами. Кончик ее тонкого носа был чуть вдернут, губы... просто агляденье, что уж говорить о том, на что и по- ложено аглядываться! Очень красивая женщина. Но очень холод- ная... Или слишком оабоченная своими проблемами?0
- Ивините, я вряд ли могу вам помочь. Ко мне уже прихо- дили следователи, я скаала все, что наю... Что ничего не наю, меня там не было.0
- А где ваш муж?
- Мы вместе не живем.
- Да, вы раменяли квартиру, однако, в последнее время были достаточно блики, свидетели говорят, что он жил у вас, и все шло к воссоединению семьи? Поверьте, я не вам не враг, напротив, хочу помочь.0
- С какой стати? Вас наняла Валерия?
- Да, но это ничего не начит. На вас я буду работать бесплатно, если уделите мне пару минут и расскажете... Ну, хо- тя бы о своих отношениях с убитым.
- Это вас не касается.
- Понял. Ну что ж, ивините. Вот моя виитная карточка, можете навести обо мне справки и повонить, если передумаете молчать. Пожалуйста.
- Мне абсолютно не о чем с вами раговаривать. Надеюсь, вы это поняли. Всего доброго! Мне хотелось адержать ее обра в памяти, просто полюбоваться им, но женщина исчела. Ее место анял весьма плотный субъект в дорогом костюме. Если щетина на подбородках некото- рых артистов именуется состоянием "легкой небритости", то на голове толстяка наблюдалось состояние "легкой нестриженности". Он был уверен в себе, вальяжен, а его спиной горел камин, а мебель вокруг - сплошь испанская.
- Он аявил, что немедленно расплатится, сейчас поедет домой и привеет деньги. И ушел. Димка побежал следом а0 ним, я так понял - хотел успокоить. Я остался в комнате, тут соседи подошли, мы выпили... И вдруг - выстрел! Я побежал вни, сосе- ди побежали, выскочили, смотрим, воле кустов лежит Игорь с револьвером в руке. А Димка0 куда-то исче.
- Погибший был вашим должником,- напомнил я.
