– Жалко. – Вздохнула она еще раз.

– Кого тебе жалко? – Удивленно посмотрел на Ярину не понявший суть этого восклицания сидевший напротив нее Яр.

– Не кого, а чего? – Хмыкнула девушка.

– Ладно. Чего тебе там жалко?

– Мне жалко, что все это обман.

– Ярина ты меня сейчас пугаешь. Я чего-то никак в толк не возьму. Ты собственно, что именно-то сказать хочешь? Говори лучше прямо все как есть. Я ведь парень простой и не забывай, что все-таки большую часть своей жизни в лесу прожил. Мне ваши эти иносказания и недомолвки, к которым вы в большом мире привыкли понять сложно.

– Понимаешь. Вот сидим мы сейчас, и все кажется таким мирным и спокойным. Живи только да жизни радуйся. А ведь это не так. Мир не добрый. Он жестокий. И вполне возможно, что в этот самый момент кто-то подкрадывается к нам, чтобы ударить нас в спину.

– Тю-ю. Нашла об, чем думать. – Улыбнулся Яр. – Мир никогда не был ни добрым, ни злым. Он такой, каким мы делаем его сами. Мне так дед объяснял. Я вначале и сам не совсем понимал, чего он мне в голову вкладывает. А теперь ясно вижу, что все именно так и есть, как он говорил. Хочешь славы и побед? Готовься нести смерть боль и страдание. Желаешь быстро разбогатеть? Иди грабить немощных и слабых. А хочешь мира? Так и живи в мире с соседями. Видишь. Все очень просто.

– Подлые измышления лживого язычника. – Вклинился в разговор Яра с Яриной лежавший чуть в стороне от них связанный пленный рыцарь. – Нет ничего зазорного в честном и открытом бою. И никто никого не заставляет глумиться над проигравшим противником. Наоборот. Если он сражался доблестно и благородно, то такой противник заслуживает только уважение. А мир темный, оттого что не все в своем сердце приняли Господа нашего Иисуса Христа. И если-бы вы не упорствовали, а приняли истинную веру то и войны никакой не было-бы промеж нас.

– Малахольный. – Глянув мельком в сторону пленного, выдала ему характеристику Ярина. – Редко, но иногда среди крестоносцев встречаются и такие.

– Согласен. – Кивнул головой Яр и, посмотрев на рыцаря добавил. – Ты мил человек это полякам скажи. Они вроде с вами одной веры стали, а ваш прославленный орден все едино на их землях разбоем промышляет. Беззаконие разное творит.

– Ты трус и разбойник. Не тебе судить орден, освященный самим Папой. – Окрысился рыцарь на слова Яра. – Если-бы у нас был честный бой, то никогда-бы ты меня не одолел потому как, правда, на моей стороне. – Заерзал он на снегу в попытке сбросить с себя путы. – Подлый дикарь.

– Видала. – Посмотрев на Ярину и кивнув в сторону извивающегося на снегу пленника, сказал Яр. – Мы в его разумении подлые дикари. Мало чем от зверя дикого отличаемся. А мне когда-то Михал говорил, что у них там, на родине в их неметчине, коль человек на нескольких языках говорит, очень образованным считается. Вот мы с тобой, сколько языков знаем? – Стал он загибать пальцы. – Польский нам ведом. Ихнему немецкому обучились. Жамойтский понимаем. А все одно видишь, дикарями кличут. Вот ты. – Посмотрел он на пленника. – Сколько, к примеру, языков знаешь?

Вопрос Яра остался без ответа. Пленный некоторое время молча сверлил парня злобным взглядом, но потом гордо отвел взгляд в сторону. Одно хоть хорошо. Перестал на снегу елозить.

– Яр, а зачем мы его с собой тащим? – Немного обозленная на рыцаря за его выходку поинтересовалась Ярина у парня. – Выкупа за него никто не заплатит. Он сам в этом признался. Все что мы хотели у него узнать, он нам рассказал. На кой он нам нужен? От него только одни хлопоты.

– А что ты предлагаешь? Сама ведь знаешь, что горло я ему резать не стану.

– Ну и не надо. – Пожала плечами девушка. – Давай его кинем здесь в лесу и пусть его Господь сам его судьбой распорядится.

– В таком случае милосердней будет ему глотку от уха до уха перерезать. Но ты права. Он для нас обуза и помеха немалая. Эй, доблестный рыцарь. – Окликнул пленного Яр. – Если поклянешься и дашь нам свое честное слово, что в этом походе больше участие принимать не будешь, я тебя тогда отпущу.

– Ты чего? – Зашипела на парня Ярина. – Глупо просто так ему на слово верить. Он же обманет. Дай ему свободу он сразу побежит беззащитных резать.

– Не стоит о людях по себе судить. – Насколько позволяли путы, гордо вскинул голову рыцарь. – Дикарка.

Правда его гордость очень быстро куда-то подевалась. Он испуганно заелозил всем телом по земле стараясь отползти куда подальше от налетевшей вдруг ни с того ни с сего на него разозленной фурии в которую превратилась Ярина. Если-бы Яр не успел перехватить девушку то был-бы рыцарю стопроцентный карачун. Крепко обняв и не позволяя вырваться Ярине на свободу, он с укоризной посмотрел на изрядно перепуганного пленника.

– Ты-бы поменьше тут свою грудь горделиво колесом выпячивал. Гордость к месту хороша. А вот лишний гонор здесь ни к чему – он только до могилы легко довести может. Такие как ты, кто нас дикарями считает, всю ее семью просто так убили и дом сожгли. Ей чудом выжить во время той резни удалось.

– Я этого не знал. – Потупил взор пленник.

– А надо было-бы попытаться узнать вначале, прежде чем к нам соваться. Ну, все родная. Успокойся. – Стал Яр увещевать девушку. – Вложи обратно свой нож в ножны да давай спокойно у костра посидим. Подумаешь. Невидаль какая. Рыцарь чего-то обидного ляпнул. Можно подумать ты от них раньше нечто подобного не слышала. Ну, вот чего ты так взъярилась-то?

– Бесит он меня просто до безумия. – Шмыгнула носом Ярина и приткнулась головой к плечу крепко обнимавшего ее парня. – На губах еще материнское молоко не обсохло, а все туда же. Лезет других жизни учить.

Если честно, то рыцарь был не так уж и юн. Молод, конечно. Просто юношей уже никак не назовешь.

– Так что, договорились? Даешь нам свое слово? – Посмотрел Яр на рыцаря.

– Даю. – Кивнул головой тот, хмуро уставившись в землю.

– Лады. – Яр отпустил Ярину и, подойдя к пленному, перерезал ножом его путы. – Только давай без баловства. – Покрутил он своим ножом возле его носа. – Сам понимаешь. Это для тебя плохо закончиться может.

– Я от своего слова никогда еще не отказывался. – Разминая затекшие кисти рук, снова стал было в горделивую позу рыцарь но, посмотрев на Ярину, тут же убрал на место, свою выпятившуюся было вперед грудь. – Я, рыцарь Отто Коке даю вам свое слово и клянусь своей честью, что не буду принимать участие в этом походе и покину ваши земли никому, не причинив вреда. Господь тому свидетель.

– Ну а теперь коль ты нам уже не враг присаживайся к огню да отведай нашего угощения.

– Мы его еще и кормить будем?

Бросив недобрый взгляд в сторону рыцаря, недовольно буркнула Ярина. Однако снова за нож хвататься не стала. Что было уже само по себе хорошо.

– С нас разве убудет? – Присел рядом с ней Яр и снова ее обнял. – Чего-чего, а запасов у нас таперича с лихвой хватает.

Это точно. Запасов у них с Яриной после его вылазки в стан крестоносцев было более чем достаточно. Именно там, в лагере противника помимо провизии Яр еще и этого рыцаря неудачника прихватил. Как ему все это удалось провернуть? Ярина не спрашивала. Времени подходящего для этого не было. Вначале долго по лесу петлять пришлось, сбрасывая со своего следа погоню. А потом место под ночлег обустраивали. Теперь вот тоже толком не поговоришь, пока напротив них этот заносчивый рыцарь сидит. А помимо расспросов Ярине самой было, что парню поведать. Ведь пока она его дожидалась, ей самой также пришлось с крестоносцами слегка схлестнуться. Причем что эта сшибка состоялась, изрядная доля вины на самой девушке лежала.

Останься она в том месте, где ее Яр оставил, ничего бы подобного не случилось. Однако же истомившись ожиданием и беспокойством за друга, она решила подобраться к крепости поближе да поглядеть, не попал ли он в беду. Вот и нарвалась на охранный разъезд. Страшно было одной против троих воинов выступать, да деваться некуда было. Все одно они ее следы приметили-бы. Хорошо, что удача в этот момент была на ее стороне.